Он выключил душ, вытерся, переоделся в чистое и приступил к процессу возвращения в человеческое состояние. Побрился, почистил зубы, выпил чашку свежезаваренного кофе. У окна заорал Душка, и Ребус впустил его. Он даже насыпал ему в плошку немного еды. Кот подозрительно посмотрел на него. Такого Ребуса он не знал.
— Скажи спасибо, что я добрый.
Какой сегодня день? Вторник? Прошло больше двух недель со дня рейда и почти две недели с того дня, когда Алек Корби слышал ссору и видел две или три машины на площадке перед телефонной будкой. Мало-помалу дело двигалось, главным образом благодаря Ребусу. Если бы только он мог заставить начальство забыть про Уильяма Гласса…
На каминной полке он нашел записку, подсунутую под часы: «Почему бы нам не попытаться когда-нибудь встретиться? Поужинаем сегодня вместе или… Пейшенс». И никаких поцелуев-крестиков. А это всегда плохой знак. Нет крестика — значит, она открещивается от него. Сердиться на него у нее были все основания. Нет, ему в самом деле пора было на что-то решиться. Либо переехать, либо съехать. Перестать использовать эту квартиру как гостиницу, где можно принять душ, побриться, посрать, при случае потрахаться. Чем он лучше Лиз Джек и ее таинственного спутника, которые воспользовались домом Понда? Черт, в некотором смысле он даже хуже. «Поужинаем сегодня вместе или…» В смысле — или пошел к черту. Он вытащил из кармана авторучку и перевернул записку.
«Если не ужин, то хотя бы десерт», — написал он. В высшей степени двусмысленно, конечно, но ему это показалось умным. Он подписался и нарисовал целый ряд поцелуев-крестиков.
* * *
Крис Кемп получил свою сенсацию. Такую сенсацию, что вполне тянула на первую полосу. После разговора с Ребусом молодой журналист немало поработал. Он отыскал Гейл Кроули, не забыв прихватить с собой фотографа. Она была не очень настроена на общение, но им удалось сделать ее фотографию рядом с любительской старой фотографией Гейл, на которой ей было лет пятнадцать. Статья была насыщена всевозможными оговорками на тот случай, если информация окажется ложной. Читателя оставляли в некотором недоумении — пусть думает сам. «Визит члена парламента к таинственной проститутке — его потерянной сестре?» Но фотографии говорили сами за себя. Сходство не вызывало сомнения — тот же нос, те же глаза и подбородок. Несомненно. Фотография Гейл Джек в юности — гениальный ход, и Ребус не сомневался, что стоявшего за этим гения звали Иэн Эркарт. Как бы еще Кемп мог найти — и найти так быстро — нужную фотографию? Звонок Эркарту и простое объяснение, что сотрудничество в его интересах. Фотографию либо отыскал сам Эркарт, либо он убедил Джека найти ее.
Статья появилась в утреннем выпуске. К завтрашнему дню в других газетах появятся другие версии. Газеты не могут себе позволить остаться в стороне. Ребус сел в машину, которую оставлял на парковке возле дома Понда, и, остановившись под светофором, успел прочесть на газетном киоске: «Эксклюзивный материал! Член парламента в борделе». Он притормозил за перекрестком, потрусил к газетному киоску, вернулся в машину и дважды перечитал статью, восхищаясь произведением репортерского искусства. Потом завел машину и поехал, куда собирался. Нужно было купить два экземпляра, подумал он. Он эту газету еще наверняка не видел…
На подъездной дорожке стоял зеленый «ситроен», за ним зияли открытые двери гаража. Ребус остановил машину, блокируя выезд «ситроена». Двери гаража закрылись, Ребус вышел из машины, держа в руке сложенную газету.
— Кажется, наконец-то я вас поймал, — громко сказал он.
Рональд Стил повернулся.
— Что? — Он увидел машину, перегородившую выезд. — Слушайте, если вы не возражаете. Я торо… — И тут он узнал Ребуса. — Ах, это вы, инспектор…
— Ребус.
— Да, Ребус, приятель Распутина.
Ребус показал Стилу запястье.
— Зажило, — сказал он.
— Слушайте, инспектор… — Стил посмотрел на часы. — У вас что-то важное? У меня встреча с клиентом, а я и так проспал.
— Да нет, ничего важного, — беззаботно сказал Ребус. — Просто мы обнаружили, что ваше алиби на среду, когда была убита миссис Джек, — сплошное вранье. И я подумал, может, вам есть что сказать на этот счет?
Лицо Стила, и без того длинное, еще больше вытянулось.
— Вот как. — Он посмотрел на носки своих довольно поношенных туфель. — Я знал, что это так или иначе всплывет. — Он попытался улыбнуться. — При расследовании убийства утаить почти ничего невозможно, верно?
— А вам не следует ничего утаивать, сэр.
— Вы хотите, чтобы я поехал в отделение?
— Возможно, позже, сэр. Чтобы мы сняли с вас показания и составили протокол. А сейчас мы можем поговорить в вашей гостиной.
— Хорошо. — Стил медленно двинулся к своему бунгало.
— В хорошем районе живете, — заметил Ребус.
— Что? Ах да, в хорошем.
— Давно здесь поселились? — Ответы Стила не интересовали Ребуса. Его интересовало другое: чтобы Стил продолжал говорить. Чем больше он будет говорить, тем меньше времени у него останется думать, а чем меньше времени у него останется думать, тем выше вероятность, что он скажет правду.
— Три года назад. До этого у меня была квартира в Грассмаркете.
— Раньше там вешали людей. Вы это знали?
— Неужели? В наше время трудно такое представить.
— Ну, не знаю…
Они вошли в дом. Стил показал на телефон в холле:
— Не возражаете, если я позвоню клиенту? Извинюсь, что не смогу приехать.
— Как вам угодно, сэр. Я подожду в гостиной, если вы не против.
— Это туда.
— Прекрасно.
Ребус вошел в комнату, но дверь оставил открытой. Он слышал, как Стил набирает номер. Телефонный аппарат был старый, из бакелита. У таких аппаратов внизу маленький ящичек для записной книжки. Раньше от них избавлялись, а теперь пошла на них мода, все их возвращали, хотя это удовольствие стало недешевым. Разговор был короткий и невинный. Сначала Стил извинился, потом договорился о новой встрече. Ребус широко раскрыл перед собой утреннюю газету и начал демонстративно изучать внутренние страницы. Раздался легкий щелчок — трубка вернулась на свое место.
— Я закончил, — сказал Стил, входя в комнату.
Ребус секунду помедлил, якобы что-то дочитывая, потом опустил газету и принялся ее складывать.
— Отлично, — сказал он.
Стил, как и предполагал Ребус, уставился на газету.
— Что там пишут о Грегоре? — спросил он.
— А? Так вы еще не читали? — Ребус протянул ему газету.
Стил, так и не сев, пробежал статью глазами.
— Ну и что вы думаете, сэр?
Стил пожал плечами:
— Бог знает. То есть резон в этом есть. Я хочу сказать, никто из нас понять не мог, что Грегору понадобилось в подобном заведении. Это самое разумное объяснение. На фотографиях сходство очевидно… Я не помню Гейл. То есть я хочу сказать, что всегда она была где-то рядом, но я на нее не обращал внимания. Мы с ней никогда не общались. — Он сложил газету. — Значит, Грегор может вздохнуть с облегчением?
