Книга Nevermore, страница 25. Автор книги Гарольд Шехтер

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Nevermore»

Cтраница 25

Эта своеобычная речь вновь привела нашего хозяина в состояние граничащего с истерией возбуждения. Костлявые руки дрожали, горели запавшие глаза, в уголках рта пенилась слюна.

— Прошу вас, джентльмены, — выдохнул он. — Чувствуйте себя как дома.

Очередной пронзительный, неземной вопль, донесшийся из глубины дома, заставил его резко развернуться и опрометью устремиться прочь из гостиной.

— Чудной малый, — заметил Крокет, глядя ему вслед.

— Да уж, — подхватил я. — Однако способна ли его эксцентричность дойти до убийства — это нам еще предстоит выяснить.

— Вперед! — воскликнул Крокетт, решительно хлопая себя по ляжке и поднимаясь из кресла. — Давайте-ка осмотримся тут, раз представилась возможность. — Кивком головы он указал на тройной канделябр, который стоял на маленьком мраморном столике возле моего кресла, и продолжал: — Прихватите светильник, По, и давайте зажжем его.

Я тоже поднялся на ноги. Радом с канделябром на столе обнаружилась потемневшая серебряная чаша с деревянными спичками. С их помощью я зажег уцелевшие в подсвечнике огарки и понес его Крокетту, который тем временем приблизился к камину и с глубоким недоумением разглядывал висевший над очагом большой гобелен в золоченой раме.

— Гром и молния! Что вы скажете об этом?! — приветствовал он меня.

Я приподнял канделябр, чтобы получше осветить вышивку. Она и впрямь казалась извращенной и шокирующей: султан в высоком тюрбане вальяжно расположился на мягких подушках, а вкруг него жестокие убийцы с обнаженными кинжалами безжалостно резали множество прекрасных и совершенно обнаженных девушек, очевидно — узниц его гарема. Помимо бесстыдного неглиже, в каком были изображены несчастные молодые женщины, картина производила отталкивающее и крайне противоестественное впечатление также и потому, что на лице владыки, созерцающего чудовищную бойню, блуждала улыбка удовлетворения и даже блаженства.

— Если не ошибаюсь, это копия — причем выполненная с большим тщанием и умением — известной картины «Смерть Сарданапала» прославленного французского художника Эжена Делакруа, [25] — заметил я.

— Французского, э? Так и думал, без проклятых иностранцев дело не обошлось. Ей-богу, По, чтоб меня в медвежьем жиру изжарили, если мне доводилось когда-либо видеть что-нибудь более бесстыжее. Такое и в мужском клубе не повесишь!

Мы продолжили осмотр комнаты, изучая представительную коллекцию живописных полотен, сюжеты которых — нецеломудренные одалиски, языческие оргии, разнузданные и противные природе ритуалы — вызывали все более возмущенный протест негодующего первопроходца западных земель.

— Враг меня побери! — воскликнул он наконец. — Ничего поганее этих художеств в жизни не видывал! Что за люди вешают такое у себя в гостиной? Поверьте мне, По: этот Ашер, сколько бы он на себя важность ни напускал, на самом деле подлый проходимец, только и всего!

Тут мы как раз подошли к массивному стеллажу, занимавшему целую стену. Просматривая ряды старинных запыленных книг, я не мог не отметить, до какой степени их аномальные темы соответствовали той болезненной живописи, из которой состояло собрание Ашера. Среди множества редких курьезов, заполнявших высокий шкап, я узнал причудливые и зловещие труды: «Бельфегор» Макиавелли, «Подземные странствия Николаса Климма», принадлежащие перу Хольберга, «Хиромантию» Роберта Флада, «Молот ведьм» Якова Шпренгера и Генриха Крамера, «Демонологию» Роберта Скотта и «Practica Inquisitionis Heretice Pravitatis» Бернарда Гвидония, и даже — наиболее знаменательная находка — небольшое издание ин-октаво «Vigiliae Mortuorum secundum Chorum Ecclesiae Maguntinae». [26]

Когда я просматривал заголовки этих изумительных томов, взгляд мой упал на странно знакомую книгу в богатом переплете из зеленой кожи, с золотым тисненым названием. Испустив крик удивления, я протянул руку и выхватил этот том.

— В чем дело, По? — воскликнул Крокетт.

— Смотрите! — вскричал я. — Это — еще один экземпляр той самой книги, которую я изучал, когда вы впервые явились в мой дом несколько дней тому назад, чтобы предъявить мне свой внезапный и необдуманный ультиматум.

Выхватив книгу из моих рук, полковник раскрыл ее, и лицо его приняло замечательное выражение испуга и удивления, как только он прочел надпись на титульном листе.

— «Ингумация прежде Смерти», — прочел он вслух и поднял глаза. — Какого дьявола это значит, По?!

— Этот трактат посвящен ужасному — немыслимому — невыразимому ужасу преждевременного погребения.

— Преждевременного погребения! — подхватил полковник. — То есть — человека зарывают на шесть футов в глубь земли, прежде чем он испустит дух?

Мурашки ужаса побежали по моей коже.

— О да, именно такую прискорбную, роковую ошибку обозначает смутившее вас выражение, — ответил я. — Из всех ужасов, какие могут представиться смертному, этот — превыше всех, ибо одна мысль о нем наполняет душу невыносимой тревогой и всепокоряющим страхом!

— Скверное дело, — согласился Крокетт. — Этот Ашер становится мне все подозрительнее.

Захлопнув книгу, он передал ее мне, а я в свою очередь вернул том на полку. Обернувшись вновь к полковнику, я при свете канделябра увидел, как он всматривается в некую точку у самого края массивного стеллажа. Проследив за направлением его взгляда, я обнаружил небольшое углубление в стене или нишу, которую до той поры скрывала от меня густая тень шкапа.

Но не сама ниша до такой степени поглотила внимание полковника, а ее содержимое. То был застекленный сервант или витрина, высотой примерно по грудь человеку, на изысканной деревянной подножке. С того места, где мы стояли, разглядеть находящийся под стеклом предмет было невозможно — только призрачные его очертания.

Полковник, стоявший слева от меня, повернул голову, чтобы заговорить со мной, и в мерцающем свете огарка лицо его казалось карнавальной маской чудовища.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация