Книга Случай в Кропоткинском переулке, страница 57. Автор книги Андрей Ветер

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Случай в Кропоткинском переулке»

Cтраница 57

— Я видел её с мужчиной, когда ходил в гости к Анохину, — сказал он. — Она выходила из квартиры этажом выше.

— Вы уверены, что это была Лера Германовна?

— Уверен, Николай Константинович. Мы покурить вышли с Анохиным, стояли между этажами. Ну, я и увидел её…

— Анохин тоже видел её?

— Да. Расстроился немного… Знаете, о таких женщинах всегда думаешь как-то так…

— Как?

— Ну, они кажутся такими, что ли, правильными. Вроде как у них не может быть сексуальных связей.

— А почему вы решили, что это сексуальная связь? — уточнил Жуков.

Агент пожал плечами:

— Ну, этот мужчина так за талию держал её… Это же видно! У них отношения!

— Понятно…

В голове Жукова мелькнуло подозрение.

После этого разговора с агентом он безотлагательно заглянул в личное «дело» Анохина и выяснил адрес его проживания. То, что Жуков обнаружил, потрясло его в полном смысле этого слова. В доме, где проживал студент Анохин находилась конспиративная квартира, где Жуков встречался со своими информаторами до перехода «под крышу» МГУ. Этажом ниже жил Анохин. Жуков несколько раз перепроверил себя с карандашом в руке — да, всё совпадало! Стало быть, если Лера Германовна встречалась на той квартире, то она была либо агентом КГБ, либо… Либо её водил туда Володька Нагибин, ведь это с ним она завела роман!

«Но, Вовка, сукин ты сын, это же конспиративная квартира, а не бордель! У твоей Леры брат в разработке! Как же ты можешь?»

Николай размышлял над полученной информацией несколько дней. На сегодня он назначил встречу Анохину. С этим студентом пора было побеседовать о его свободомыслии, так как сигналы поступали всё более тревожные, а теперь можно будет уточнить кое-что о Лере.

Как только в дверь постучали, майор Жуков загасил сигарету, потыкав её в пепельницу.

— Войдите, — тоненькая струйка дыма ещё вилась над столом.

— Николай Константинович, здравствуйте, — в кабинет робко вошёл Анохин, ему было двадцать два года, и он вполне соответствовал внешне своему возрасту. — Вы меня вызывали?

— Добрый день, Сергей Юрьевич, — Жуков кивнул головой и указал рукой на стул с противоположной от себя стороны стола.

Вошедший сел. Его глаза беспокойно засновали по поверхности стола., руки напряжённо сжались в кулаки.

— Беседа нам предстоит серьёзная, Сергей Юрьевич, — заговорил Жуков, перелистывая лежавшую перед ним папку с документами и поглядывая изредка на студента. — Насколько я знаю, вы на хорошем счету почти по всем дисциплинам, особенно по профильной. Вас хвалят, говорят, что из вас получится настоящий специалист. Кхм, кхм… В армии вас хорошо характеризовали.

— Я не понимаю, Николай Константинович, — он поспешно перевёл взгляд на стену и зафиксировал его на большой застеклённой фотографии Ленина, висевшей за спиной Жукова. Ленин дружелюбно улыбался, прищурившись и приложив раскрытую ладонь к козырьку своей кепки. — Я не понимаю, зачем меня вызвали.

— Скажите спасибо вашим товарищам за заботу.

— Не понимаю, — ответил юноша, теперь уже совсем подавлено.

— Плохих друзей выбрали, Сергей Юрьевич… Вы с ними открыто, а они на вас кляузы пишут… Не догадываетесь, кто подставил вас?

— Я даже не знаю, о чём речь, а вы спрашиваете, не догадываюсь ли я, кто мог на меня настучать.

— Настучать… Плохое слово, — Жуков внимательно смотрел на сидевшего перед ним студента. — Впрочем, не в слове суть дела. Вернее, как раз в слове-то всё дело. Давайте напрямую.

— Давайте.

— Слишком критично вы настроены по отношению к нашему государству, а оно, между прочим, даёт вам бесплатное образование, чтобы вы могли в будущем посвятить себя профессионально любимому делу. Или вы думаете, что вы будете чернить наш строй, а этот строй только пожурит вас и благословит на дальнейшую учёбу?

— Я ничего и никого не черню, — начал было Анохин.

— А вот у меня есть информация, что вы несколько раз проводили заседания политического клуба и готовились в начале очередного учебного года провести демонстрацию протеста. Разве не так? Скажите мне, Сергей Юрьевич, что это у вас за клуб такой? Кто там в роли заводилы выступает?

— За кого же вы принимаете меня, Николай Константинович? Думаете, я стану моих друзей выдавать?

— Из ваших слов я делаю вывод, что политический клуб не есть фикция, раз есть кого выдавать.

Юноша болезненно поморщился, поняв свою оплошность. По лицу Жукова пробежала тень улыбки.

— Эх, мальчик, мальчик, — с грустью сказал он. — Куда вы лезете? Какой из вас подпольщик? Вы же ни черта не смыслите в этом деле… Или просто захотелось немного погеройствовать?

— Ничего мне не захотелось, — едва слышно ответил Сергей. — А ребят никого не предам.

— Ну, во-первых, они-то вас предали. Не все, конечно, но кое-кто. Испугались последствий, покаялись и вас заложили с потрохами. А во-вторых, что такое предательство? Что такое измена? Вы помните декабристов?

— Помню, только при чём тут декабристы?

— Объясню, — Жуков закрыл папку и отодвинул её. — Декабристы, как известно, были дворянами и офицерами, следовательно присягали на верность царю. Однако, несмотря на присягу, создали тайное общество, целью которого было изменение существующего строя. Помните?

— Помню.

— Когда же попытка вооружённого переворота была подавлена, а зачинщиков арестовали, они, как и вы, стали твердить о том, что не пойдут на предательство, ибо предательство есть подлость, а совершить подлость им не позволяет честь. Но на предательство родины они ведь пошли, организовав тайное общество! Так где же логика?

— Не понимаю, куда вы клоните.

— Всё вы понимаете. Но если не понимаете, то я растолкую. Кормиться из рук государства вы не отказываетесь, пользоваться предоставляемыми благами вы не отказываетесь, а исподтишка подкоп готовите под советский строй. Разве это не предательство? Разве не подлость? — Жуков говорил ровным голосом, спокойно, без малейшего намёка на упрёк или осуждение. — Ответьте мне, Сергей Юрьевич, разве это не измена родине? Вы же в армии служили, присягу давали. «И пусть меня покарает рука советского народа…» Помните?

Сергей молчал.

— Может, вам просто стыдно признаться в том, что запутались? — ухмыльнулся Жуков. — Я думаю, пусть лучше пусть будет стыдно сейчас, когда можно всё исправить, а не потом, когда только локти кусать останется… Вы вот на своих заседаниях говорили, что народ есть толпа, что толпа всегда идёт туда, куда её погонят и что людей наших большевики завели в тупик. Ваши слова?

Сергей молчал.

— Давайте порассуждаем, Сергей Юрьевич, — предложил Жуков. — Как вы-то лично собираетесь народ к лучшей жизни привести? Ежели народ — толпа, то вы ведь тоже решение за народ хотели принять, куда идти, не так ли? Вы же почему-то думаете, что вы лучше других знаете, что такое «хорошая» жизнь. А людей, может, вполне удовлетворяет их положение. Да, у нас не слишком яркая жизнь, с буржуазными государствами не сравнить. Зато каждый имеет свой кусок хлеба. Или вы не согласны? Есть, конечно, выдающиеся личности, вот им бывает тяжко. Но выдающимся людям в любом обществе трудно, потому что они всегда заглядывают за горизонт… Что же вы молчите? Вы не стесняйтесь, говорите. Быть может, мы разберёмся во всём, отыщем сообща, где вы заблуждались, исправим…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация