Книга Утопленник из Блюгейт-филдс, страница 81. Автор книги Энн Перри

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Утопленник из Блюгейт-филдс»

Cтраница 81

— Я имел в виду, девочки… — Помолчав, он попробовал еще раз: — С мальчиками такими вещами никто не занимается. Вы надо мной смеетесь, миссис Питт! — Его лицо стало пунцовым. — Если вы имеете в виду то, чем мужчины занимаются с женщинами, просто глупо говорить о том, будто мужчины занимаются этим с мужчинами — то есть с мальчиками. Это же невозможно! — Титус резко встал. — Вы надо мной смеетесь, издеваетесь, как будто я ребенок, — и я нахожу, что с вашей стороны это очень нечестно — и очень невежливо!

Шарлотта тоже поднялась с места, горько сожалея о том, что ей пришлось унизить Титуса; однако выбора у нее не было.

— Нет, Титус, я над вами не издеваюсь, поверьте! — с жаром произнесла она. — Клянусь! Есть такие странные мужчины, которые отличаются от всех остальных. И они питают эти чувства по отношению к мальчикам, а не к женщинам.

— Я вам не верю!

— Клянусь, это правда. Существует даже закон, карающий за это. Вот в чем обвинили мистера Джерома — вы это знали?

Титус неуверенно застыл, широко раскрыв глаза.

— Его обвинили в убийстве Артура, — наконец, моргнув, сказал он. — Его повесят — я знаю.

— Да, знаю, и в этом его тоже обвинили. Но считается, что именно поэтому Джером убил Артура — потому что у них были отношения. Разве вы этого не знали?

Мальчик медленно покачал головой.

— Но я полагала, Джером пытался проделать то же самое и с вами. — Шарлотта постаралась изобразить полное недоумение, несмотря на то что с каждой минутой у нее в сознании крепла уверенность. — И с вашим троюродным братом Годфри.

Титус уставился на нее; Шарлотта буквально видела, как у него в голове лихорадочно мечутся мысли — растерянность, смятение, искра понимания.

— Вы хотите сказать, именно это имел в виду папа… когда попросил меня… — Краска снова прилила к его лицу, затем тотчас же схлынула, оставив кожу такой бледной, что веснушки показались на ней темными пятнами. — Миссис Питт… именно поэтому… именно поэтому повесят мистера Джерома?

Внезапно Титус снова превратился в ребенка, испуганного и растерянного. Не обращая внимания на его чувство собственного достоинства, Шарлотта обвила его обеими руками, крепко прижимая к себе. Мальчик оказался более щуплым, чем казался в красивом пиджаке, маленьким, худеньким.

Какое-то мгновение он стоял совершенно неподвижно, напряженный. Затем медленно поднял руки, прижимаясь к Шарлотте, и расслабился.

Она не могла ему солгать, заверить в том, что он ни в чем не виноват.

— Отчасти, — мягко ответила Шарлотта. — Отчасти из-за показаний других свидетелей.

— Из-за того, что сказал Годфри? — Титус по-прежнему говорил очень тихо.

— А разве Годфри также не понимал смысл вопросов?

— Нет, не понимал. Папа просто спросил у нас, трогал ли нас когда-нибудь мистер Джером. — Титус собрался с духом. Пусть он прижимался к Шарлотте как ребенок, но она все равно оставалась женщиной, и нужно было соблюдать правила приличия; мальчик даже не знал, как их нарушить. — Определенные части тела. — Он понимал, что этих слов недостаточно, но не мог больше ничего добавить. — Ну, на самом деле Джером действительно меня трогал. Я тогда не придал этому никакого значения. Все произошло очень быстро, вроде бы случайно. Но папа объяснил, что Джером поступил очень плохо, что все это имело совсем другой смысл, — но я на самом деле ничего не понял, а папа ничего не стал объяснять. Я совсем не смыслю в таких… в таких вещах! Все это просто ужасно — и очень глупо. — Титус напряг мышцы, отстраняясь от молодой женщины.

Та сразу же отпустила его.

Шмыгнув носом, он заморгал; внезапно к нему вернулось чувство собственного достоинства.

— Раз я солгал в суде, миссис Питт, меня посадят в тюрьму? — Титус стоял неподвижно, словно ожидая, что с минуты на минуту в дверь войдут констебли с наручниками.

— Вы не солгали, — искренне заверила его Шарлотта. — Вы сказали то, что считали правдой, но это было превратно истолковано, поскольку у всех уже сложилось определенное представление, и они подстроили под него ваши слова, даже несмотря на то, что вы имели в виду совсем другое.

— Я должен сказать суду правду? — У Титуса задрожала верхняя губа, и ему пришлось прикусить ее, чтобы совладать со слезами.

Шарлотта молча ждала.

— Но мистеру Джерому уже вынесли смертный приговор. Его повесят. Я попаду в ад?

— Вы давали показания в суде, рассчитывая на то, что Джерома повесят за преступление, которое он не совершал?

— Нет, конечно же! — в ужасе воскликнул мальчик.

— В таком случае вы не попадете в ад.

Титус зажмурился.

— Наверное, я все равно должен буду рассказать правду. — Он старательно избегал смотреть Шарлотте в лицо.

— Я считаю, что с вашей стороны это будет очень мужественный поступок, — чистосердечно сказала та. — Это будет поступок настоящего мужчины.

Открыв глаза, Титус посмотрел ей в лицо.

— Вы правда так думаете?

— Да, правда.

— Все разозлятся, да?

— Вероятно.

Вскинув голову, Титус расправил плечи. Сейчас он был похож на французского аристократа, готового подняться на эшафот.

— Вы проводите меня? — спросил мальчик, и его вопрос прозвучал так, будто он приглашал Шарлотту к обеденному столу.

— Конечно.

Она оставила перо и бумаги на столе, и они вместе прошли в гостиную.

Мортимер Суинфорд стоял спиной к камину, согревая ноги. Он загораживал собой почти весь огонь. Эмили не было видно.

— А, вот и вы, Шарлотта, — быстро произнесла Калланта. — Титус… заходи. Надеюсь, он вам не слишком мешал. — Она повернулась к стоящему перед камином мужу. — Это миссис Питт, сестра леди Эшворд. Шарлотта, дорогая, кажется, вы еще не знакомы с моим мужем.

— Здравствуйте, мистер Суинфорд, — холодно произнесла Шарлотта. Она не могла заставить себя проникнуться теплыми чувствами к этому человеку. Быть может, с ее стороны это было несправедливо, но в ее сознании именно он олицетворял судебный процесс и, как теперь выяснялось, несправедливый приговор.

— Здравствуйте, миссис Питт. — Чуть склонив голову, Суинфорд не двинулся от камина. — Вашу сестру срочно вызвали. Она уехала вместе с леди Камминг-Гульд, но оставила для вас свой экипаж. Титус, чем ты занимаешься? Разве ты не должен учить уроки?

— Папа, я скоро вернусь. — Сделав глубокий вдох, мальчик перехватил взгляд Шарлотты, медленно выдохнул и повернулся к отцу: — Папа, я должен сделать одно признание.

— Вот как? Полагаю, Титус, сейчас не время для этого. По-моему, не следует смущать миссис Питт, раскрывая при ней наши маленькие семейные тайны.

— Она уже все знает. Я солгал. Правда, я тогда не сознавал, что это ложь, поскольку не совсем понимал… не совсем понимал, что произошло на самом деле. Но из-за моих слов, которые являются неправдой, могут повесить одного невиновного человека.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация