Виго опустился на колени рядом с ним, нацепив на лицо маску притворного сочувствия.
— Что сделано, то сделано! Как же нам вернуться назад, разбить нашу общую судьбу? Прошлое — это хлам, тяжелый груз тайн и обид, так зачем вытаскивать его на свет божий? Даже если бы мы не оказались той ночью на дороге — откуда тебе знать, что похититель не убил бы отца девочки вместе с ней? Такие люди обычно не оставляют свидетелей. Если он снова взялся за свое, похитив девочку, больную диабетом, — что тут можно поделать? Это безумие кипит в его крови. Если мы сожжем деньги, мы все равно ничего не сможем изменить. Оставим их там, где они есть. Прошу тебя, оставим их! Подумай о своей дочери, о ее будущем!
— Именно об этом я и думаю! Я тебе уже говорил — той самой ночью, ты помнишь? При малейшем подозрении, что что-то может пойти не так… мы сжигаем все! Все это было уж слишком хорошо! Как сон… — Сильвен поводил пальцами в воздухе, словно фокусник. — Сон, который рассеялся.
Виго осторожно провел по его лицу ладонями, словно монах, совершающий отпущение грехов.
— Оставь мне все деньги! Да, ты потеряешь свою часть, но я-то — обо мне ты подумал? Я… смогу уехать далеко отсюда, за тысячи километров! И больше никогда не вернусь! В конце концов ты забудешь обо мне!
Сильвен попытался встать с кресла, но не смог — голова почему-то стала очень тяжелой.
— Нет, не может быть и речи… Мы разделили… победу, разделим… и поражение. Если ты не поедешь со мной… я один это сделаю. О, черт, у меня кружится голова… Что это за…
Виго отошел. Его губы изогнулись в горькой усмешке. Затем лицо скрылось в тени. Он налил себе второй бокал виски и заговорил:
— Мой дед работал в шахте. Каждое утро каждого нескончаемого дня он спускался на пятьсот метров под землю с птичьей клеткой в руках. Но совсем не для того, чтобы насладиться пением канареек — потому что в аду канарейки не поют. И все то время, пока он работал, пил, ел свой скудный обед, он не спускал глаз со своих четырех канареек. А знаешь почему? Готов спорить, что нет.
Веки Сильвена все больше тяжелели.
— Каждый раз, когда птицы падали со своего шестка, это означало, что невидимый и неосязаемый монстр — метан, рудничный газ, незаметно расползается по галереям, собираясь заполнить их своим смертоносным дыханием. Мой дед приносил этих канареек в жертву, чтобы спасти свою собственную жизнь, чтобы быть уверенным: никто и ничто не решит за него, когда ему умирать. Он хотел сам быть хозяином своей судьбы. Ты понимаешь?
— Что… ты… мне… дал?..
В туманном полубреду Сильвену казалось, что глаза Виго меняют цвет — из черных становятся серыми, затем красными. Вся палитра дьявольских оттенков…
— Немного снотворного, вот и все. Несколько таблеток донормила. Хотя вообще-то не рекомендуется смешивать их со спиртным… Ты на неверном пути, приятель… Послушай… Мне нужно время, чтобы поразмыслить. Совесть не позволяет мне допустить, чтобы ты совершил такую страшную ошибку. Я знаю, что ты меня простишь! Не правда ли, Сильвен? Скажи мне, что ты меня простишь!
— Ах ты, сво…
Собрав все силы, Сильвен встал, но тут же пошатнулся.
— Я… тебя убью!..
— Черт!.. Ты задал мне нелегкую задачу! Не мог бы ты заткнуться и тихо посидеть в уголке? Тогда все будет намного проще!
Сильвен тяжело рухнул на диван, уткнувшись лицом в подушку.
Ускорив роковой исход, предначертанный с самого начала, Виго привел в действие адскую машину…
Глава 23
Эльзасский пирог со сметаной, луком и хрустящим беконом, светлое пиво «Бланш де Брюж». После сытного обеда Люси решила провести два часа, оставшиеся до встречи с Равье — они договорились встретиться на улице Монне в половине третьего и вместе отправиться к Леону, — в муниципальной библиотеке Лилля. В одиннадцать часов она сообщила капитану наиболее важную информацию, полученную из разговора с ван Боостом. Расчлененные тела самцов-капуцинов, украденная волчица — альфа-самка, тилетамин, гиподермическое ружье, чтобы усыпить животных. Препараты и специальный медицинский инструмент заставляли предположить в злоумышленнике ветеринара. Капитан Равье вцепился в эту идею и разослал целую толпу полицейских проверить всех ветеринаров в окрестностях Туке и Дюнкерка, которые в последнее время заказывали тилетамин. На данный момент это был самый четкий след, и соответственно работа по нему становилась приоритетной.
Белый, похожий на свечу вагончик легкого автоматизированного метро, промчавшись сквозь подземные туннели столицы Фландрии, доставил Люси на нижний уровень вокзала Лилль-Фландрия. Снаружи возвышались башня вокзала Лилль-Европа, гигантский сапог банка «Лионский кредит», «Евро-Лилль»… Куртки, пальто… равнодушная толпа людей, отличающихся друг от друга не больше, чем падающие снежинки… И фонтан, возле которого она еще в студенческие годы познакомилась с Полем, биологическим отцом своих близняшек. Люси обогнула мощный каскад воды, машинально проведя рукой по старым камням… и снова сосредоточилась на своем нынешнем расследовании. Только оно сейчас имело значение. Расследование, и ничего, кроме него.
Около полудня она позвонила в Мобежский зоопарк, чтобы расспросить о похищении кенгуру-валлаби. Когда она узнала подробности, у нее перехватило дыхание. Все то же, что и в Лилле: стрелы со снотворным (в данном случае препарат не идентифицировали), похищенные самки, убитые самцы, перерезанные подвздошные артерии и перевязанные аорты. Не оставалось сомнений, что злоумышленник был тот же самый.
Пожилая дама, сидящая на ресепшене в библиотеке, попыталась не пропустить Люси — для входа нужен был читательский билет, — но полицейское удостоверение сделало свое дело.
Времени было слишком мало для того, чтобы перерывать горы книг, поэтому Люси предстояло действовать наугад, руководствуясь интуицией. Может быть, все-таки существует одна-единственная книга, в которой говорится сразу обо всем: об обескровленных животных, перерезанных артериях, перевязанных аортах? Мечтать не вредно…
Люси часто проводила время в библиотеках и привыкла чувствовать себя там как дома. Она встала перед монитором поискового компьютера и набрала ключевые слова: «обезьяна, волк, подвздошная артерия, перевязанная аорта, кровь». Как она и подозревала, ничего путного из этого не вышло. Люси попробовала другую комбинацию слов: «жертвоприношение, ритуал, капуцин, расчленение, волк». Появилось множество названий книг, не имеющих никакого отношения — по крайней мере, так ей казалось, а проверить все равно не было времени — к главному направлению ее поисков. Даже комбинация «иссечение, перевязанная аорта» дала очень скромный результат. Компьютер никак не отреагировал на «перевязанную аорту». Странно…
Люси взглянула на часы. У нее оставался всего час на поиски информации.
Ван Боост говорил о хирургии, об иссечениях… Перевязывание аорты — техника, используемая в медицине… Почему же это железо молчит?
Потому что ты ввела неточный термин! Медицинская процедура называется как-то по-другому…
