Она обошла дом, стуча поочередно в каждое из окон первого этажа, завешенных плющом. Ее ботинки ступали в небольшие замерзшие лужицы, проваливались в груды пожухлых листьев, сгнивших сучьев… Чтобы как-то противостоять гнетущей тишине, она мысленно напевала детскую считалочку.
Раз, два, три — дети в лес пошли.
Четыре, пять — ягод поискать…
М-да, самые подходящие стишки, учитывая обстоятельства…
Снова оказавшись у входной двери, Люси остановилась. Вообще-то от этого стука обитатели дома должны были уже давно переполошиться. Почему же внутри так тихо? Или в доме никого нет? С самого начала он производил впечатление необитаемого. Этот кирпичный колосс больше не дышал. Может быть, старуха со всей своей оравой четвероногих перебралась куда-то в более подходящее для житья место?
А вдруг она умерла? И никто об этом не знает… Представь себе — ее мертвое тело начало разлагаться, оголодавшие собаки сожрали его, а потом все-таки умерли от голода в запертом доме… Здесь ведь нет телефона, только электричество. И еще…
Люси кусала пальцы, обтянутые перчатками. Что же делать? Уезжать или подождать еще немного? Подождать — чего? Под слоем листьев она наткнулась на круглый камень и на всякий случай его подобрала. Люси взвесила его на ладони, прикидывая разрушительную силу этого метательного орудия.
Почему бы и правда не разбить окно?
Она огляделась. Стволы, покрытые морщинистой корой, густые переплетения веток создавали гнетущее ощущение. Но даже если недобрые глаза леса наблюдали за ней, никто не пытался ее схватить. Она просто осмотрит дом изнутри и уедет. Если, конечно, раньше не умрет от ужаса…
Да, но что, если старуха спит? Что, если она глуха? И вдруг откуда ни возьмись перед ней появишься ты! Ну и кто тогда умрет от ужаса?
Люси уже сжала в руке камень, но в последний момент отказалась от своего намерения. Скорее всего, никто больше не живет в этой цитадели плюща. Только зря потратила время… Разочарование сменилось раздражением. Люси уже ругала себя на все корки.
Она вернулась к машине, села за руль, включила фары.
О! А ведь можно посветить фарами в окна! Какая я идиотка, что раньше не догадалась!..
В этот момент раздался голос, от которого она застыла на месте. Бархатный тембр и стальная твердость.
— Что вам здесь нужно?
Люси едва не задохнулась. В свете фар на пороге перед ней возвышалась женщина ростом по меньшей мере метр восемьдесят, с высокой прической из густых темных волос. Кельтская твердость сочеталась в ее лице с восточной мягкостью. Плечи были довольно широкими, угловатыми, но телосложение в целом — практически идеальным. Женщина-кошка. На ней был пуловер в индийском стиле, со слишком длинными рукавами, и вельветовые брюки.
— Я… извините… — пробормотала Люси, выходя из машины. — Вообще-то я уже собиралась уезжать…
— Рановато для того, чтобы беспокоить людей, вы не находите? Я была у себя в спальне. Мне понадобилось время, чтобы одеться…
Люси смущенно кашлянула.
— Простите, но я бы хотела поговорить с Вивианой Делаэ. Вы ее знаете?
Этой женщине было на вид лет двадцать пять, максимум тридцать… Люси вдруг ощутила нечто похожее на дежавю. Ей казалось, что она уже встречала раньше этот взгляд… видела где-то эти глаза с таинственной поволокой. Но где? В каком-то большом торговом центре? В Мало?.. Где же?..
— Моя мать умерла в прошлом году. С тех пор я живу здесь одна. Выключите, пожалуйста, ваши фары. Они светят мне прямо в лицо!
Люси вернулась к машине и погасила фары. Затем снова подошла к порогу.
— Простите. Я… я провожу расследование по просьбе руководства приюта для животных в Птит-Синт. Их интересует судьба животных, которых у них забирают. Ваша мать забрала оттуда девять собак. Что с ними стало после ее смерти?
Женщина с глазами египетской кошки шагнула вперед.
— Могу я взглянуть на ваше удостоверение? — спросила она.
И тут же с улыбкой голливудской кинозвезды добавила:
— Я пошутила. Входите, пожалуйста, я вам все объясню.
«Она и впрямь восхитительна!» — невольно подумала Люси.
Она вошла в дверной проем, окаймленный живой аркой из плюща. Влажные от ночной сырости ветки скользнули по ее лицу и рукам. Дверь закрылась со зловещим скрипом, вполне органичным для всей обстановки, и Люси оказалась в темном узком холле без окон.
— Электричество не работает со вчерашнего дня, — объяснила женщина. — У нас с матерью такое случалось каждую зиму. Электрик должен приехать завтра. Постойте пока на месте, я схожу принесу подсвечник, хорошо? Здесь день наступает очень поздно. Даже летом приходится в такое время включать свет…
— Хорошо…
Женщина исчезла в темном проеме. Люси сняла перчатки и тут же их надела. Здесь стоял жуткий холод, он буквально пропитал насквозь эти старые кирпичные стены. Отопления тоже не было. Как можно жить в таком холодильнике? Ничто здесь не могло рассеять ее былых подозрений. Огромный дом в уединенном месте, ни одной собаки из девяти… И даже эффектная внешность хозяйки укладывалась в тот же ряд. Высокая, красивая, сильная женщина. Такая вполне могла привлечь Клариссу Верваеке…
Не говоря о пуловере со слишком длинными рукавами, полностью закрывавшими руки…
Люси охватило сомнение, еще более усилившее прежнюю неуверенность. Она ощупью двинулась вдоль левой стены, заинтригованная теми непонятными бесформенными грудами, которые ей удалось разглядеть в окно. А что, если это…
Ее пальцы нащупали дверной косяк, и она шагнула через проем в соседнюю комнату. Это было огромное помещение с двумя окнами. На противоположной стороне Люси сквозь слабый утренний полусумрак разглядела гигантский камин. На стенах виднелись уже знакомые расплывчатые пятна.
Пусть только это будут не…
Она боком двинулась вдоль стены и, остановившись возле первого бесформенного нароста на стене, протянула к нему руку.
Шерсть. Рыло. Клыки. Кабанья голова…
С бешено колотящимся сердцем Люси двинулась дальше. Стена была увешана головами оленей, косуль, лис. И напротив, над бездействующим камином — то же самое. Головы всех размеров… отрезанные лапы, отделенные копыта. И куклы! Десятки настоящих кукол от «Хелен Кирш» и «Бьюти Итон»!
Люси даже не пыталась сопротивляться охватившему ее ужасу. На негнущихся ногах она машинально направилась к центру комнаты, на ходу расстегивая куртку.
Она наткнулась коленом на низкий столик и от этого неожиданного болезненного удара остановилась.
В следующий миг крепкая как железо рука закрыла ей нос и рот плотным куском ткани, а вокруг шеи обвилось что-то похожее на огромную змею.
— Не шевелись, малышка, — прошептал ей на ухо знакомый голос. — Я собиралась отправиться к тебе, а вместо этого ты сама ко мне явилась. Может ли быть более явный знак судьбы?
