— Ну, тебе пока только двадцать девять, так что, если ты и в самом деле хочешь этому научиться, время еще есть.
Люси слабо улыбнулась:
— В этой чертовой стране проще стать президентом, чем психокриминологом!
Норман пожал плечами:
— Под лежачий камень вода не течет. Попытаться в любом случае стоит. Пока готовься к конкурсу «Лучший лейтенант полиции» — если победишь, это будет неплохое начало.
Молодая женщина демонстративно закатила глаза к потолку:
— Какие уж тут конкурсы!.. Мои милые детки высасывают из меня всю энергию. Пока что, кроме них, я не могу ни о чем думать. Разве что попозже… кто знает?
— Ты с ним больше не виделась?
У нее перехватило горло.
— Давай закроем эту тему, ладно? Ты ведь не за этим пришел?
— Нет. На нас тут свалилось одно паршивое дельце… Этой ночью нам позвонила жена профессора Кюнара, известного хирурга-травматолога. Их дочь была похищена четыре дня назад. Но они не стали сразу сообщать в полицию…
Люси поглубже умостилась на сиденье стула, полностью обратившись в слух.
— В таких случаях никогда не знаешь точно, как лучше поступить, чтобы сохранить ребенку жизнь, — все же заметила она.
— Да, это дело тонкое… Вчера около полуночи Кюнар должен был передать похитителю выкуп — два миллиона евро…
— Ого!..
— Этот тип — светило в своей области. Он живет в Туке и часто оперирует в Англии, в самых известных больницах. Реже — у нас. Его жена занимается куплей-продажей промышленных предприятий. Судя по всему, у нее стальная хватка… Словом, они оба зарабатывают за месяц столько, сколько нам с тобой не заработать за всю жизнь. Так вот, Кюнар не вернулся домой. Исчез бесследно.
— А девочка?
— Найдена убитой на заброшенном складе недалеко от поля с ветряками в Гранд-Синт. Комиссар и капитан Равье уже там, с четырех часов утра.
Люси вздрогнула, невольно подумав о Кларе и Жюльетте. Об их круглых пухлых ротиках, лукавых глазенках… Когда ты даешь жизнь другому существу, с тобой происходит преображение, в том числе и преображение сознания: ребенок становится для тебя священным. И, узнавая о матерях, потерявших детей, — даже о незнакомых, — ты невольно ставишь себя на их место, и горло перехватывает, а внутри все сжимается…
— Люси?..
Молодая женщина встряхнула головой, сжала губы. Постоянный недосып сказывался все чаще — срыв мог произойти неожиданно, в любой момент. И никакие витамины тут не помогут. Сколько она еще сможет выдержать в таком ритме?..
— Я… Да… Извини. Я плохо спала сегодня ночью… это у меня уже почти традиция…
Норман машинально постучал ногтями по монитору. Его длинные сухие пальцы напоминали лапы богомола.
— Вале как раз составляет группу для расследования этого дела и хочет тебя в нее включить. Сейчас многие отдыхают, и он решил сначала выяснить, сколько у него людей под рукой, а потом уже, если понадобится, выдернуть кого-то из отпуска. Что ты об этом думаешь? То есть я, конечно, понимаю — ты у нас молодая мамаша и сейчас не в лучшей форме, так что это для тебя не самая подходящая возможность… Если хочешь, я все улажу.
Люси резко встала:
— Не надо за меня ничего додумывать, ладно? С этой бумажной волокитой день растягивается на неделю! И если в кои-то веки комиссар хочет доверить мне серьезное дело, я не буду отказываться! Хотя сейчас у меня на первом месте другие заботы, я не собираюсь всю жизнь оставаться в тени! Это понятно?
Норман положил руку ей на плечо:
— Я на сто процентов с тобой согласен. А пока у меня небольшая просьба. Одно предприятие прислало нам жалобу — кто-то исписал им все стены похабщиной. Надо поехать туда и оформить протокол. Съездишь со мной?
— Ладно… Кстати, ты ведь и сам вроде собирался в отпуск?
— Да, в Альпы. Послезавтра. Пока все остается в силе.
— «Остается в силе», как же!.. Десять против одного, что ты собираешься его отменить!
Люси отломила квадратик от плитки шоколада и положила в рот.
— Это просто какая-то мания… началась во время беременности, и я до сих пор не могу от нее избавиться. Не выхожу из дома без плитки шоколада. Хорош полицейский, да? Удостоверение, «беретта» и шоколадка…
— Тебе надо купить пластырь вроде антиникотинового…
Снаружи с неба падали первые декабрьские снежинки — пока еще мелкие и редкие. Первые ноты, возвещающие приход зимы…
Глава 7
Замкнутые в четырех стенах, пятеро кандидатов страдали молча. Они знали, что пытки, которые включает в себя собеседование, изначально не предполагают человеческого отношения.
Семнадцатый этаж офисного небоскреба «Лилль-Европа», крыши французского Севера. Ровно девять часов утра.
Тридцать минут мучительного ожидания в комнате без окон. Хорошее начало.
Пятеро типов в парадных костюмах старательно водили ручками по бумаге. Казалось, слышно, как скрипят их мозги. Каждому предстояло ответить на сто двадцать шесть вопросов неумолимого теста PAPI
[3]
— альфы и омеги кадровых служб.
Одним из пяти был Виго Новак, на бледном лице которого явственно читались все признаки бессонной ночи. Утренний душ не слишком помог — ни кровоподтек над бровью, ни круги под глазами не стали менее заметны. Черные волосы, зачесанные назад, сильнее обычного контрастировали с матово-бледной кожей, лоб изрезали морщины, из-за усталости последних дней ставшие глубже и многочисленнее. Для человека, явившегося на собеседование по поводу работы, он выглядел явно не лучшим образом. И однако, его переполняло ликование.
За двадцать минут ему удалось ответить лишь на треть вопросов. Но как было сосредоточиться после такого неожиданного поворота судьбы?.. Деньги, спрятанные в угольном сарае, занимали все его мысли. Шорох перебираемых банкнот постоянно преследовал его, действуя подобно скрытому вирусу. И к счастью, вакцины против этого вируса не существовало.
По пути в Лилль он настроился на «Франс Блё Нор», чтобы послушать местные новости. Но там ничего не говорилось ни об исписанных стенах, ни о несчастном случае на дороге, ни о чьем-либо исчезновении. Ну что ж, хороший знак.
Виго машинально покусал ручку и наугад поставил галочку в очередном вопросе теста — просто чтобы выполнить формальность, попытать счастья, поймать волну прихотливой синусоиды судьбы.
Напротив него таращились в свои листки еще четверо безработных бедолаг. Они прибыли сюда в надежде на счастливое будущее, на лучшие деньки. Они были готовы лизать сапоги работодателям, лишь бы прокормить свою семью. Но Виго сегодня мог позволить себе плевать на эти сапоги.
