Книга Мефодий Буслаев. Тайная магия Депресняка, страница 20. Автор книги Дмитрий Емец

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Мефодий Буслаев. Тайная магия Депресняка»

Cтраница 20

– Разве? Я так мыслю. А еще я боюсь слишком сильных чувств. Точнее, не сильных, а неконтролируемых, – добавил Эссиорх в порыве внезапной откровенности. То ли из-за насморка в мозг поступало мало кислорода, то ли хранителю действительно нужно было выговориться.

– Даже любви? – не поверила Ирка.

– Земной любви, – уточнил Эссиорх. – Истинной любви бояться нельзя. Она согревает, облагораживает и созидает все, чего коснется. Земная же любовь как огонь. Слишком сильная и испепеляющая может сжечь, уничтожить, обрушить во мрак. Ложная любовь-опека способна всякого сделать слабым, вялым и эгоистичным. Сама знаешь, что бывает с единственными сыновьями одиноких матерей, если матери берутся за дело слишком ретиво. Хотя это и не самый удачный пример.

Антигон, в восторге вертевший в руках булаву, уронил ее себе на большой палец ноги.

– Ёксель, меня тоже растила одна мама!.. Ой, прошу прощения, прохвессор! Продолжайте вашу лекцию! Она такая мерзкая, до тошноты увлекательная! – сконфузился он.

– Не удивляйся! Это комплимент! – шепнула Ирка Эссиорху.

– Я догадался, – кивнул хранитель.

Некоторое время он сидел в глубокой задумчивости, борясь с насморком и сомнениями. Наконец собрался с мыслями, качнулся на кресле, рывком встал и сразу стал официальным.

– Валькирия-одиночка! Я обращаюсь к тебе уже не как друг, а как посланец света!

– Хорошее начало! А сразу быть и другом, и посланцем нельзя? Или как в старой поговорке: как надену портупею, все умнею и умнею? – оценила Ирка.

Однако Эссиорх, раз забравшись на официальную лошадку, уже с нее не спрыгивал.

– На всякий случай хочу подчеркнуть, что все сведения строго конфиденциальны! – сказал хранитель, веско посмотрев на Антигона.

– Конфето… чего? – озадачился потомок кикиморы.

– Вякнешь – язык отрежут, – доброжелательно пояснил Эссиорх.

Антигон уважительно закивал, хотя Ирка была уверена: язык у него в случае необходимости отрастет и новый. У того, к чьей крови примешалась хотя бы капля крови нежити, с этим проблем не возникает.

– Три дня назад Генеральный страж Троил очнулся и стал узнавать тех, кто за ним ухаживает. Первый вопрос Троила был о Дафне. «Вы о той изменнице, что напала на вас, а после расправилась еще с двумя стражами? Златокрылые несколько раз видели ее рядом с резиденцией мрака. Мы готовы атаковать резиденцию, только отдайте приказ», – сказали Троилу. Однако Троил всех удивил. Он запретил златокрылым выслеживать Даф без каких-либо объяснений.

– В принципе ты не сказал ничего нового. Ну, кроме хорошей новости, что Генеральный страж в сознании. А что Даф ни в чем не провинилась перед светом, нам и так известно, – заметила Ирка.

– Ты спешишь, валькирия-одиночка! На следующий день Троил, хотя и был слаб, велел перенести себя в архивы и провел там день и следующую ночь, просматривая отчеты. Не только за тот год, что он балансировал между мирами, но за гораздо больший срок. Затем он вызвал к себе двенадцать первых стражей света и долго совещался с ними. Все в Эдеме обеспокоены. С каждым годом нам удается вызволять все меньше эйдосов. В последнее время ситуация стала совсем тревожной и грозит выйти из-под контроля. Если раньше мы спасали сотни тысяч эйдосов в день, то теперь всего лишь десятки тысяч. Ты понимаешь, что это означает?

– Что их забирают стражи мрака и они достаются Тартару? – предположила Ирка.

К ее крайнему удивлению, Эссиорх покачал головой.

– Мрак, конечно, своего не упустит, но нам точно известно, что в последнее время и он стал получать гораздо меньше эйдосов, – таинственно сказал он.

– Но почему?

– В этом-то вся загвоздка! Если раньше все эйдосы казались бессмертными, то теперь это не так. Многие эйдосы… – Эссиорх тревожно оглянулся, будто собирался произнести нечто кощунственное, – уже не бессмертны. Это гниль, понимаешь, гниль!

Ирка недоверчиво уставилась на хранителя. Это противоречило всему, что она успела усвоить.

– Эйдос не может быть гнилью!

– К сожалению, может. Представь себе яблоко, крепкое, румяное. Ты разрезаешь его, а внутри черви и высохшие, негодные семена. Разве ты никогда не встречала такого?

– Честно говоря, на семена я никогда не обращала внимания. Червяки же это, в сущности, белковый продукт, – призналась Ирка.

– Да ты, я вижу, кровожадная особа! Однако семена – это и есть самое важное. Они всегда преподносят сюрпризы. Иногда случается яблочко зеленое, или сморщенное все, или треснутое – но семена! Как хороши!

– Ну а эйдосы тут при чем?

– Не спеши! Раньше как было: едва опустится коса Мамзелькиной, светлый страж прилетает к человеку, чтобы не дать мраку завладеть его эйдосом. Обычно там же, на месте, уже торчит дюжина потирающих лапки комиссионеров и кто-то из темных стражей. И все ждут, кому достанется эйдос – свету или мраку. У мрака на него свои виды, у света свои.

– И златокрылый начинает сражаться с темными стражами и комиссионерами? – спросила Ирка с волнением.

– Ну не всегда сражаться… – сказал Эссиорх со вздохом. – Свет и мрак хотя и находятся в состоянии войны, но война эта такая давняя, что давно утратила свой пыл. Чаще и без того ясно, кому достанется эйдос. Иногда, как ты знаешь, его и при жизни могут выкрасть или выманить… Мы же говорим о тех случаях, когда этого не произошло. Эйдос кладут на ладонь – вот так – и смотрят. Если эйдос служил свету, он окутан светлым голубоватым сиянием. Иногда он даже приподнимается немного и зависает над ладонью, не касаясь ее. Златокрылый заберет такой эйдос, доставит в Эдем и там отпустит, чтобы в светлом и солнечном райском саду эйдос сам определял свою дальнейшую судьбу. Захочет – станет пыльцой на крыльях у бабочки, или глазом кентавра, или разрастется до размеров звезды в созвездии Стрельца. Все в его власти. Ничего невозможного нет. Если же эйдос принадлежит мраку, то сияние будет плотным, фиолетовым, сам же эйдос будет ощутимо давить на руку. Порой так давит, что и не удержишь… Вроде песчинка, а тяжести в ней как в железнодорожном вагоне. И тогда златокрылый уходит в тоске и печали, а страж мрака, ухмыляясь, ссыпает эйдос в свой дарх…

– Но иногда все-таки битвы бывают? – упрямо спросила Ирка.

Услужливое – даже чересчур услужливое – воображение рисовало ей, как она разгоняет стражей мрака и как огненный дрот прочерчивает ночь. И вот спасенный эйдос уже согревает ей руку!

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация