Книга Телохранитель, страница 44. Автор книги Деон Мейер

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Телохранитель»

Cтраница 44

— Знаю, о чем вы думаете, приятель, — сказал он мне. — Вы недоумеваете, как увалень вроде меня сумел заполучить такую красотку.

— Нет, док…

— Он и тебя называл док? — спросил доктор у жены.

— Постоянно.

— Я буду делать ему уколы, пока он не перестанет.

— Спасибо, милый.

— У нас есть имена. Она Элинор, а я — Кос. Повторите…

— Кос, как увалень вроде вас заполучил такую красотку?

— Так уже лучше. Отвечаю: понятия не имею. Как вы себя чувствуете? По крайней мере, глаза у вас уже не такие бешеные.

— Он слушает, когда я говорю. Вот почему я вышла за него замуж, — объяснила мне Элинор.

— Нет, милая. Все потому, что я так хорошо целуюсь и так далее.

— Никаких «и так далее» при пациенте!

— Ладно, приятель, наверное, тебе сейчас и так кисло.

— Я выживу.

— Ах, ты, значит, у нас крутой? Знаешь, на женщин крутизна не действует.

— Иногда действует, — улыбнулась его жена.

— Но не так, как отлично выполненный французский поцелуй…

— Кос!

Он ухмыльнулся, извлек из кармана белого халата флакон с таблетками и поставил его на стол передо мной.

— Прими сегодня две перед сном, а начиная с завтрашнего дня принимай по одной после еды. Таблетки облегчат боль и помогут тебе заснуть. Но не больше трех штук в день! Когда боль прекратится, остальные выкинь.

— Слушаюсь, док.

— Ну вот, опять! Он крутой, но умом явно не блещет. Может, потому, что он влюблен. Любовь кому угодно вскружит голову.

— По-твоему, он влюблен?

— Определенно.


— Голос у тебя уже получше, — сказала Жанетт Лау.

Мы говорили по телефону. Я понял, что в зубах у нее зажата очередная голуазина.

— Меня чем-то накачали. Я проспал целых шесть часов.

— Знаю. Я велела им что-нибудь сделать. Ты бы тогда себя послушал! Леммер, как она?

Я все ей рассказал.

— Как-то не слишком радужно.

— Знаю.

— Ты не виноват.

— Не уверен.

— Перестань молоть чепуху! Что ты мог поделать?

— Мог бы отнестись к угрозе серьезнее. Мне надо было ей верить.

— Ну и как бы ты тогда поступил?

Я не знал. Мне не хотелось об этом думать.

— Мне кое-что нужно.

— Что?

— Два «духа». Машина. Деньги. И оружие.

Она быстро сообразила, что к чему.

— Ты хочешь выйти на их след!

— Да.

Снова пауза. Я слышал, что она в двух тысячах километров от меня затянулась и выпустила дым.

— Десяти тысяч хватит?

Часть вторая
23

Полицейские, охранявшие вход в блок интенсивной терапии, были незнакомыми. Два юнца, сущие молокососы. Должно быть, вчерашние болваны отдыхают после смены, но и эти юнцы выглядели не лучше. Они сидели и глазели на меня; их пистолеты лежали в кобурах и стояли на предохранителях. Я подошел к ним почти вплотную. Только тогда один из них встал.

— Вход запрещен! — От недосыпа у него были красные глаза.

— Моя фамилия есть в списке.

— Кто вы?

— Леммер.

Он вынул из нагрудного кармана мятый лист бумаги и разгладил его.

— Мартин Фитцрой?

Черт бы побрал этого Патуди!

— Да.

— Подождите.

Вязаные шлемы убрали бы таких охранничков секунды за четыре.

Я ждал. В четверть восьмого из палаты Эммы вышла доктор Элинор Тальярд. Вид у нее был усталый. Интересно, подумал я, когда она последний раз спала. Она сказала, что наблюдаются «положительные признаки».

— Она до сих пор в коме, но лучше реагирует на внешние раздражители. Сейчас ее состояние по шкале Глазго оценивается в восемь баллов.

— Насколько это улучшает ее шансы?

— Задайте мне тот же вопрос вечером, после того как мы сделаем компьютерную томографию.

— Так ей лучше или хуже?

— Леммер, к чему гадать?

— А все-таки…

— Ну, скажем, больше пятидесяти процентов.

— Вчера было тридцать четыре. Прогресс!

— Да. Только давайте не будем радоваться раньше времени. Нам еще предстоит много работы. Кстати, вы можете помочь.

— В самом деле?

— Леммер, ей нужны положительные эмоции. Ваш голос — единственный знакомый голос для нее. Я хочу, чтобы вы поговорили с ней.

— Чтобы я поговорил с ней?

— Да. — Элинор вздохнула и терпеливо продолжала: — Посидите рядом с ней на стуле и поговорите с ней.

— Сколько времени?

— Как можно дольше. Хоть целый день.

— Целый день!

— Конечно, когда захотите, можете отлучиться, чтобы поесть и попить, но, чем больше времени вы проведете за разговором с ней, тем лучше.

— Что мне говорить?

— Что хотите. Только не очень громко. Лишь бы она вас слышала. Главное — говорите.

Жизнь — несправедливая штука.

Элинор видела, что я рвусь в бой, но толком ничего не понимала.

— Вперед, Леммер. Потом она даже не вспомнит, что́ вы ей говорили. Можете почитать ей вслух. Или расскажите сказку, или перескажите содержание фильма, который вы видели. Все, что угодно. Вы нужны ей.

С бритой головой Эмма Леру выглядела особенно безжизненной и хрупкой, бледной и заброшенной. Голова и грудь у нее были в бинтах, к ней были присоединены трубки капельниц. Вся палата была утыкана мониторами и какой-то аппаратурой непонятного назначения. Мониторы тихо гудели. Левая рука Эммы лежала поверх простыни. Мне захотелось ее погладить.

Я присел к ней на кровать. Смотреть на нее было страшно. Я покосился на стеклянную перегородку. За ней стояла Элинор Тальярд и наблюдала за мной. Она кивнула мне. Я кивнул в ответ. Потом посмотрел на Эмму.

— Извини, — произнес я, но так тихо, что она никак не смогла бы меня расслышать. Я откашлялся. — Эмма… Извини!

Ответом мне было только тихое гудение приборов.

Что мне ей сказать?

— Я… то есть врач говорит, что ты в состоянии меня слышать.

Целый день? Невозможно! Откуда я возьму книгу? Или журнал? Наверное, надо раздобыть какой-нибудь женский журнал.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация