— Посредничество в торговле детьми должно приносить неплохие деньги, — заметил он. Улыбаясь, мой приятель помахал черным бумажником размером шесть на два дюйма. Необычный размер он выбрал так, на всякий случай.
— Отлично. Пусть даже местные копы мимоходом заглянут, я им скажу, что произвожу публичное задержание.
Продолжением дома служила застекленная веранда, которая позволяла Шерри Ленсинг любоваться своей зеленой лужайкой летом и снегопадом зимой. Открытый бассейн не чистили какое-то время, это становилось уже заметным: он казался неглубоким, не более трех футов на одном конце и шесть-семь — на другом, зато в нем изобиловали мусор и листья.
— Берд!
Я подошел к тому месту, откуда Эйнджел заглядывал в дом. Оттуда просматривалось помещение кухни и большой дубовый стол в окружении пяти стульев; дальше виднелся коридор, ведущий в гостиную. На столе в кухне стояли чашки, блюдца, кофейник, лежали разные булочки и несколько сортов хлеба. Посредине стола возвышалась ваза с фруктами. Даже отсюда была видна плесень на продуктах.
Эйнджел вытащил из кармана пару толстых резиновых перчаток и попытался открыть раздвижную дверь. Она поддалась без особого усилия.
— Хочешь оглядеться внутри?
— Типа того.
Внутри я почувствовал запах прокисшего молока, застоявшийся смрад от испортившейся пищи. Мы прошли через кухню в гостиную, которая была уставлена мягкими диванами и креслами, обитыми розовой тканью с цветочным узором. Когда Эйнджел позвал меня, я уже ступил на лестницу, поднимаясь вслед за ним. Он указал мне на небольшое помещение с темным деревянным письменным столом, компьютером и парой шкафов — оно, скорее всего, служило офисом. Вдоль стен тянулись полки, уставленные пухлыми файлами, каждый был помечен определенным годом. Файлы 1965 и 1966 годов кто-то снял с полки, их содержимое в полном беспорядке валялось на полу.
— Билли Перде родился в начале 1966, — негромко напомнил я.
— Считаешь, это он сюда заходил?
— Кто-то точно заходил.
Интересно, насколько сильно Билли хотел проследить свое происхождение? Достаточно ли, чтобы заявиться сюда незваным гостем и перевернуть вверх дном офис пожилой женщины с целью понять, о чем ей известно?
— Проверь шкафы, — посоветовал я Эйнджелу. — Посмотри, есть ли там что-то, относящееся к Билли Перде. Возможно, мы выудим оттуда что-нибудь полезное. А я пройдусь еще раз по дому, посмотрю, не упустили ли мы из виду какие-то детали.
Он кивнул, и я отправился осматривать дом. Прошелся по спальням, заглянул в ванную комнату, опять обошел комнаты на первом этаже.
Я обратил внимание на следующее: на кухонном столе с гниющими в центре фруктами стояли три кофейные чашки и один стакан с прокисшим молоком — четыре прибора для загадочной четверки.
Осмотрев дом, я снова вышел во двор. Вдали, с восточной стороны участка, виднелась мастерская; отомкнутый замок болтался под засовом. Я прошел туда. Достал из кармана платок, обернул им пальцы и отодвинул засов. Внутри оказались только газонокосилка, цветочные горшки, подносы для семян, самые разные инструменты с короткими ручками. Старые банки из-под краски стояли на полках, рядом с ними — стеклянные банки с кисточками и гвоздями. Пустая птичья клетка висела на крюке под потолком... Я закрыл дверь сарая на засов и двинулся назад к дому.
Поднявшийся ветер закачал ветви деревьев, зашелестел стеблями травы, закружил несколько листьев над бассейном, а прочие лишь переворачивал друг за дружкой с хрустящим, шершавым звуком: среди зеленых попадались коричневые, бледно-желтые, кое-где проглядывали красные.
Я свернул к бассейну и присмотрелся к торчавшему из горки мусора предмету — голове куклы, украшенной пучком рыжих волос. Я разглядел один глаз и малиновые губы. Бассейн был довольно широк, и я подумывал вернуться к сараю и прихватить оттуда что-нибудь из инструментов подходящей длины, чтобы достать куклу. Но не мог припомнить, попадалось ли мне на глаза что-то подходящее... Конечно, присутствие детской игрушки само по себе может ничего не означать. Дети постоянно теряют вещи в самых невероятных местах. Но куклы... Их обычно не бросают. У Дженнифер была кукла по имени Молли — с густыми темными волосами и пухлыми губками, как у кинозвезды. Дженнифер усаживала ее рядом с собой на обеденном столе, и та сидела, уставившись пустыми глазами на еду. Молли и Дженни — друзья навеки.
Я пошел вдоль бассейна к тому его концу, который был ближе к дому; ступеньки находились в менее глубокой части бассейна, наполовину скрытые листьями. Я спустился по ступенькам и осторожно шагнул вперед, стараясь не поскользнуться... Когда я почти добрался до куклы, ковер из листьев закрывал мои ноги до середины бедер, так что чувствовалась сырость от гниющих растений и влага, проникавшая в мои туфли. Теперь я двигался с большей осторожностью: кафель слегка скользил у меня под ногами, крутизна откоса становилась все более ощутимой.
Стеклянный глаз куклы уставился в небеса, грязь и обрамление из коричневых листьев скрывали вторую половину лица. Я осторожно потянулся за куклой и не спеша освободил ее из плена листьев. Те осыпались, и второй глаз куклы мягко открылся. Обнаружились голубая блузка и зеленая юбка; круглые коленки были испачканы грязью и остатками гниющей растительности.
Наконец вся фигурка с мягким чмокающим звуком появилась из-под листьев, и вместе с ней на свет появилось еще кое-что... Рука, вцепившаяся в куклу, была изначально маленькой и хрупкой, но разложение сделало ее пухлой и покрытой отвратительными трупными пятнами. Два ногтя уже начали отслаиваться, а кожа — разрываться в местах напряжения. У локтя, над вздувшимся на коже пузырем, я разглядел гниющий рукав блузки: его розовый узор сейчас потемнел от разлагающихся листьев, грязи и засохшей крови. И я понял, что они здесь, внизу, под листьями. Они все были здесь, внизу.
Эйнджел позвонил Луису. Потом я сделал звонок в полицию Бангора. Мой приятель уехал до появления копов: с таким «безупречным» прошлым его присутствие могло только осложнить ситуацию. Я велел ему взять такси и остановиться в трактире «Дэйз», около огромного торгового центра за городом, и там меня дожидаться.
Я долго стоял у бассейна в ожидании полиции — кукла и обнажившаяся мертвая рука были отчетливо видны среди листьев, переворошенных ветром.
Через четыре часа я встретился с Эйнджелом. Пришлось все рассказать полиции, в том числе и то, что я обыскал дом. Они, конечно, не обрадовались, но Эллис Ховард, как представитель полиции Портленда, в сдержанной манере за меня поручился. И еще раз попросил меня подойти к телефону.
— Так ты ничего не утаивал? — телефонная трубка чуть ли не вибрировала от ярости, звучавшей в его голосе. — Мне надо было посоветовать им задержать тебя за самовольное вторжение на место преступления.
Извиняться не было смысла. Я и не стал.
— Виллефорд рассказал мне о ней. Она устроила усыновление Билли Перде. И виделась с Ритой Фэррис за пару дней до того, как ее с ребенком убили.
