Тут мы поняли, что наш план никуда не годится – таким
аллюром нам от них ни за что не уйти; да и не мог же я вечно на лестнице
висеть. Том задумался на минуту, и его осенила новая мысль – пристрелить льва
из профессорского пистолета, а самим улететь, пока остальные будут драться над
его тушей. Так мы и сделали: остановили шар, убили льва и полетели дальше.
Покуда звери дрались между собой, мы отошли на четверть мили, но только Том с
Джимом успели втащить меня наверх, глядь – вся шайка уже снова тут как тут.
Видят они, что им теперь ни за что до нас не добраться, – вот они и уселись на
задних лапах и, задрав головы кверху, стали посматривать на нас с жалостным
видом. Просто сердце разрывалось, на них глядя,
Глава 6
Караван.
Я совсем ослабел и мечтал только об одном – добраться
поскорее до своей постели и прилечь. Так я и сделал. Но разве в таком пекле
человек может прийти в себя? Том скомандовал поднять шар выше, и Джим взял курс
в небо.
Нам пришлось подняться почти на целую милю вверх, прежде чем
мы наткнулись на подходящую погоду. Здесь, наверху, дул приятный свежий
ветерок, было совсем не жарко – в самый раз, и вскоре я почувствовал себя
лучше. Том Сойер сидел тихо и размышлял про себя. Вдруг он как вскочит:
– Я знаю, где мы! Держу пари на тысячу против одного, что мы
попали в пустыню Сахару! Это ясно как божий день.
Он так разволновался, что не мог усидеть на месте. Я,
наоборот, был совершенно спокоен.
– А где эта Сахара? В Англии или в Шотландии?
– Не тут и не там. Она в Африке.
У Джима сразу глаза на лоб полезли, и он с интересом стал
смотреть вниз ведь отсюда произошли его предки. Ну а я так не мог этому
поверить. Понимаете, не мог. Получалось, что уж слишком далеко заехали.
Том был в восторге от своего открытия, как он выразился.
Песок и львы ясно доказывают, что мы попали в Великую пустыню. Он сказал, что
еще до того, как мы увидели землю, он мог догадаться об ее приближении, если б
только принял во внимание одну вещь. Мы спросили, что он имеет в виду, и он
сказал:
– Вот эти часы. Это хронометры. Про них написано во всех книгах
о морских путешествиях. Один хронометр идет по гринвичскому времени, а другой –
по времени Сент-Луиса, как мои часы. Когда мы выехали из Сент-Луиса, то на моих
часах и на этом хронометре было четыре часа дня, а гринвичский хронометр
показывал десять часов вечера. Известно, что в это время года солнце заходит
около семи часов. Вчера вечером, когда садилось солнце, я заметил, что
гринвичский хронометр показывает половину шестого, а по моим часам и по второму
хронометру было половина двенадцатого утра. Итак, в Сент-Луисе солнце вставало
и садилось по моим часам, а гринвичский хронометр спешил на целых шесть часов.
К тому времени мы уже улетели так далеко на восток, что до захода солнца по
гринвичскому времени оставалось всего каких-нибудь полчаса, а мои часы уже
отстали больше чем на четыре часа с половиной. Это значит, что мы тогда
приближались к долготе Ирландии и очень скоро достигли бы ее, если б только
держали правильный курс. Но в том-то все дело, что курс у нас был неверный. Да,
сэр, мы просто неслись в воздухе по направлению на юго-восток, и, по-моему, мы
теперь в Африке. Взгляните на эту карту. Видите, что левый бок Африки вытянулся
на запад? Вспомните, с какой скоростью мы летим. Если б мы шли прямо на восток,
мы бы уж давно Европу пролетели. Теперь постарайтесь не прозевать полдень. В
полдень мы все встанем, и когда наша тень исчезнет, то на гринвичском
хронометре будет почти ровно двенадцать. Да, сэр, я уверен, что мы в Африке, и
это здорово!
Джим все это время глядел вниз в подзорную трубу. Он покачал
головой и проговорил:
– Масса Том, мне кажется, тут что-то не совсем так. Я до сих
пор ни одного негра не видел.
– Не важно, они в пустыне не живут. А что это там такое?
Дай-ка мне трубу.
Он долго приглядывался и наконец сказал, что видит длинную
черную ленту, которая тянется по песку, но не может разобрать, что это такое.
– Ну вот, – говорю я, – теперь ты, может, и узнаешь, где
находится наш шар. Ведь это наверняка одна из тех линий, что нарисованы на
карте. Те самые, которые ты называешь меридианами. Стоит нам только спуститься
вниз и посмотреть, какой у нее номер, и…
– Ох, и болван же ты, Гек Финн! Ты что же думаешь –
меридианы протянуты по земле?
– Том Сойер, они нарисованы на карте – ты это отлично
знаешь; вот они возьми сам и посмотри.
– Разумеется, они нарисованы на карте, но это ничего не
значит. На земле их нет.
– Том, ты это точно знаешь?
– Конечно, знаю.
– Стало быть, эта карта опять соврала. В жизни не видывал
такого вруна, как эта карта.
Тут Том рассвирепел, я рассердился, ну и Джим тоже
приготовился высказать свое мнение. Еще минута, и мы снова принялись бы
спорить, но в этот самый миг Том уронил подзорную трубу и как сумасшедший стал
хлопать в ладоши и вопить:
– Верблюды! Верблюды!
Я схватил подзорную трубу, Джим тоже, и мы стали глядеть.
Однако я сразу же разочаровался и сказал:
– Сам ты верблюд! Это же пауки!
– Пауки? В пустыне? Осел несчастный! Процессия пауков? Ты
когда-нибудь думаешь, что говоришь, Гек Финн? Да только, по-моему, тебе и
думать-то нечем. Разве ты не знаешь, что мы поднялись на целую милю вверх, а до
этой цепочки, что ползет там внизу, еще мили две или три? Пауки – как бы не
так! Пауки с корову величиной! Может, ты спустишься вниз, чтоб их подоить? Но
все равно, это верблюды. Это караван – вот что это такое, и не меньше мили
длиной.
– Ну, раз так, давай спустимся и поглядим. Не верю я в это,
и не поверю, покуда сам не увижу.
– Отлично, – говорит Том и тут же дает команду снижаться.
Спускаясь по косой вниз, к жаркой погоде, мы увидели, что
это и в самом деле верблюды. Они тянулись бесконечной цепочкой, и на каждом
были навьючены тюки. А еще мы увидели людей – несколько сот человек в длинных
белых балахонах. Головы у них были повязаны чем-то вроде шалей с кистями и
бахромой. У одних были длинные ружья, у других – ничего, некоторые ехали верхом
на верблюдах, другие шли пешком. А жарища-то – настоящее пекло! А как медленно
они тащились! И вдруг мы остановились в какой-нибудь сотне ярдов над их
головами!
Тут они все как завопят! Некоторые бросались ничком на
землю, другие начали палить в нас из ружей, остальные кинулись врассыпную,
верблюды за ними.
