– Вилли, стань рядом с Хилем и Арой и осмотри,
пожалуйста, берег в бинокль, – сказал Томас Хадсон. – Берег и
ближайшую треть острова.
– Слушаю, Том, – сказал Вилли.
Если на этой стороне Кайо Гильермо, которая почти круглый
год находится под ветром, было человеческое жилье, его нетрудно было бы
увидеть. Но, двигаясь вдоль берега, они ничего такого не приметили. Когда катер
вышел на траверз мыса, Томас Хадсон сказал:
– Я постараюсь пройти поближе к мысу, а вы все смотрите
в бинокли. Если что-нибудь увидите, мы остановимся и спустим шлюпку.
Подул бриз, море начинало слегка разыгрываться, но прилив не
давал волнам разбиваться о банку, а гнал их дальше. Томас Хадсон смотрел
вперед, на маленький скалистый островок. Он знал, что у западной оконечности
его лежит затонувшее судно; в прилив оно выступало из воды коричнево-красным
горбом. А дальше была неглубокая бухта с песчаным, отлогим берегом, но, чтобы
попасть в нее, надо было обогнуть затонувшее судно.
– А тут люди живут, – сказал Ара. – Я вижу
дым.
– Правильно, – сказал Вилли. – Поднимается он
с наветренной стороны, а ветром его относит на запад.
– Дым примерно в центре песчаного берега с той
стороны, – сказал Хиль.
– Мачту не видать?
– Никаких мачт, – сказал Хиль.
– Может, они убирают ее на день, – сказал Вилли.
– Становись по своим местам, – сказал Томас
Хадсон. – Ара, ты стань рядом со мной. Вилли, скажи Питерсу: пусть выходит
на связь. Услышат его, не услышат, все равно надо стараться.
– Как по-твоему, что там? – спросил его Ара, когда
остальные ушли.
– Если б я был рыбаком да вялил бы рыбу, то куда же еще
мне было бы идти с Гильермо, когда стоит штиль и от москитов спасения нет?
– Я бы тоже сюда перебрался.
– Уголь тут никто не обжигает, дым небольшой. Значит,
костер развели не так давно.
– Или это догорает старый.
– Да, у меня тоже была такая мысль.
– Через пять минут все узнаем.
Они обогнули затонувшее судно, на обломках которого сидела
другая олуша, и Томас Хадсон подумал: наши союзники – народ расторопный. Катер
вошел в бухту с подветренной стороны, и Томас Хадсон увидел узкий песчаный
берег, стену зелени за ним и хибарку, над крышей которой поднимался дым.
– Слава тебе, господи, – сказал он.
– Вот именно, – сказал Ара. – Я тоже опасался
кое-чего другого.
Никаких шхун тут не было.
– По-моему, мы им на пятки наступаем. Сойди на берег
вместе с Антонио, да поскорее. Расскажете мне потом, что вы там увидите. Судно
я подведу к самому берегу. Остальные пусть будут на своих местах и ничем себя
не выдают.
Шлюпка развернулась и двинулась к острову. Томас Хадсон
увидел, как Ара и Антонио идут к хибарке. Шли они быстро, только что не бежали.
Окликнули, есть ли там кто. Из хибарки вышла женщина. Она, видимо, была
индианка – смуглая, босая, с распущенными, длинными, почти по пояс волосами.
Пока она говорила с Арой и Антонио, из хибарки вышла другая женщина. Эта тоже
была смуглая, длинноволосая, на руках у нее сидел ребенок. Кончив
разговаривать, Ара и Антонио пожали обеим женщинам руки и вернулись к шлюпке.
Они оттолкнулись от берега, включили мотор и пошли к катеру.
Антонио и Ара сразу поднялись на мостик. Шлюпку вытащили на
борт.
– Там две женщины, – сказал Антонио. –
Мужчины ушли на рыбную ловлю. Та, у которой ребенок, видела, как шхуна вошла в
протоку. Это было, когда подул бриз.
– Значит, часа полтора назад, – сказал Томас Хадсон. –
Сейчас уже начался отлив.
– Да, – сказал Антонио. – Вода убывает очень
быстро, Том.
– Когда спадет совсем, нам оттуда не выйти.
– Да.
– Как же быть?
– Судно твое – решай сам.
Томас Хадсон круто переложил руль, включил оба мотора на две
тысячи семьсот оборотов и повел катер к мысу.
– Они, пожалуй, сами на мель сядут, – сказал
он. – Пропади все пропадом.
– В случае чего бросим якорь, – сказал
Антонио. – Если сядем на мель, грунт тут мергелевый. Мергель и тина.
– И подводные камни, – сказал Томас Хадсон. –
Пошли сюда Хиля, надо следить за вехами. Ара и ты, Вилли, проверьте все оружие.
Антонио, ты, пожалуйста, стань рядом со мной.
– Сволочная эта протока, – сказал Антонио. –
Но пройти можно.
– По малой воде пройти здесь нельзя. Но может, те
сукины сыны тоже сядут на мель, а может, ветер утихнет.
– Ветер не утихнет, Том, – сказал Антонио. –
Для пассата он слишком упорный, тугой.
Томас Хадсон посмотрел на небо и увидел длинные белые космы
облаков, гонимых восточным ветром. Потом посмотрел вперед на мыс самого
большого острова, на ближние отмели, которые уже начинали проступать из-под
воды. Он чувствовал: вон там его и прижмет. Потом посмотрел на лабиринт
меленьких островков, казавшихся просто зелеными пятнами на воде.
– Ну как, вехи еще не видно, Хиль? – спросил он.
– Нет, Том.
– Это, наверно, будет ветка или просто палка.
– Ничего пока не вижу.
– Она должна быть прямо по носу.
– Вижу, Том. Длинная палка. Прямо по носу.
– Спасибо, – сказал Томас Хадсон.
Отмели по обе стороны протоки были светло-желтые на солнце,
а отливное течение, идущее им навстречу из лагуны, отсвечивало зеленью. Оно
было не грязное, не замутненное мергелем, потому что ветер еще не успел
взбаламутить море. Это помогало ему вести катер.
Но вот он увидел за вехой такой узкий поворот, что по голове
у него побежали мурашки.
– Ничего, Том, проведешь, – сказал Антонио. –
Держи ближе к правому берегу. Я уж точно увижу этот поворот, как только он
откроется.
Томас Хадсон двигался на самом малом ходу почти впритык к
правому берегу. Он взглянул налево и увидел, что левый берег еще ближе, и взял
лево руля.
– Тины много поднимаем? – спросил он.
– Тучи.
