Томас Хадсон увидел, как яростно забурлила в одном месте
вода, но рыбы не было видно. Дэвид вставил комель удилища в гнездо и следил за
леской, перекинутой через правый аутриггер. На глазах у Томаса Хадсона леска,
до того лежавшая на поверхности воды длинной свободной петлей, натянулась и
теперь под острым углом резала на ходу воду.
– Подсекай, Дэв. Подсекай сильней! – крикнул
появившийся на трапе Эдди.
– Подсекай, Дэв. Да подсекай же, ради бога, –
взмолился Эндрю.
– Заткнись, – сказал ему Дэвид. – Я знаю, что
делаю.
Он медлил подсекать, и леска быстро разматывалась, уходя в
воду под тем же углом. Удилище выгнулось, и мальчик налегал на него, следя за
разматывающейся леской. Томас Хадсон застопорил моторы, так что катер теперь
только медленно поворачивался на месте.
– Ну что же ты, подсекай, – умолял Эндрю. –
Или дай я подсеку.
Но Дэвид только налегал на удилище, а леска все
разматывалась, и угол, под которым она уходила в воду, поменялся. Тормоз он
освободил совсем.
– Это меч-рыба, папа, – сказал он не
оглядываясь. – Я видел меч, когда она высунулась из воды.
– Нет, честное слово? – воскликнул Эндрю. –
Ух ты|
– Пожалуй, в самом деле пора подсекать. – Роджер
теперь стоял рядом с Дэвидом. Он откинул напрочь спинку его кресла и застегивал
пряжки на ремнях. – Подсекай, – Дэв, и посильнее.
– А она успела заглотать крючок? – спросил Дэвид. –
Не может быть, что она просто плывет, держа его во рту?
– Тем более нужно подсекать, а то она его выплюнет.
Дэвид уперся ногами, правой рукой подвинтил тормоз на
катушке и с силой дернул, чувствуя тяжесть на другом конце лески. Потом дернул
еще раз и еще, так что удилище выгнулось, точно лук. Но леска продолжала
разматываться. На рыбу его усилия никакого впечатления не произвели.
– Еще подсекай, Дэв, – сказал Роджер. – Вгони
крючок поглубже.
Дэвид снова дернул изо всех сил. Катушка завертелась жужжа,
удилище согнулось так, что он едва удержал его.
– Слава тебе, господи, – сказал он набожно. –
Кажется, вошел как следует.
– Отпусти немного тормоз, – сказал Роджер. –
Том, а ты теперь разворачивайся потихоньку, только следи за леской.
– Есть разворачиваться потихоньку, следить за
леской, – отозвался Томас Хадсон. – Не тяжело тебе, Дэв?
– Что ты, папа, мне чудесно, – сказал Дэв. –
Господи, только бы выловить эту рыбу!
Томас Хадсон медленно разворачивал катер вокруг его
собственной кормы. Леска на катушке у Дэва была уже почти вся смотана. Томас
Хадсон двинулся потихоньку рыбе навстречу.
– Ну, теперь подвинти тормоз и начинай выбирать
понемногу, – сказал Роджер. – Действуй с расчетом, пусть рыба
чувствует.
Дэвид подавался вперед, выбирал и наматывал, подавался вперед,
выбирал и наматывал с ритмичностью автомата, и катушка постепенно разбухала от
наматывавшейся на нее лески.
– В нашей семье еще никому не удавалось поймать
меч-рыбу, – сказал Эндрю.
– А ты не говори, пожалуйста, под руку, – сказал
Дэвид. – Не говори под руку, понял?
– Не буду, – сказал Эндрю. – Я с тех пор, как
она только клюнула, все время молюсь за тебя.
– Не разорвал бы ей крючок пасть, – шепнул
Том-младший отцу. Тот, не выпуская штурвала из рук, все время оглядывался на
корму и следил за наклоном лески, белевшей в синей воде.
– Будем надеяться. У Дэва для такой рыбы сил маловато.
– Только бы удалось ее вытащить, – сказал
Том-младший. – Я бы все отдал за это. Все бы сделал. На все бы пошел.
Энди, принеси Дэву напиться.
– Я принесу, – сказал Эдди. – Не спускай с
нее глаз, Дэв, мой мальчик.
– Стоп, ближе не надо! – крикнул Роджер. Он был
великий рыболов, и в море они с Томасом Хадсоном понимали друг друга с
полуслова.
– Сейчас я ее заведу за корму, – откликнулся Томас
Хадсон и опять очень мягко и медленно развернул катер, почти не взволновав
поверхности моря.
Рыба теперь норовила уйти в глубину, и Томас Хадсон дал
задний ход, чтобы хоть немного ослабить ее напор. Но даже это едва заметное
приближение к рыбе сразу изменило картину: вершина удилища почти отвесно
склонилась над водой, и леска теперь разматывалась рывками, так что удилище
дергалось у Дэва в руках. Томас Хадсон дал малый вперед, чтобы леска не так
круто уходила под воду. Он знал, как трудно сейчас приходится Дэвиду, но нельзя
было допускать, чтобы леска разматывалась чересчур быстро.
– Если еще больше завинтить тормоз, боюсь, не лопнула
бы леска, – сказал Дэвид. – Что теперь будет делать рыба, мистер
Дэвис?
– Будет рваться ко дну, пока ты не остановишь
ее, – сказал Роджер. – Или пока сама не остановится. Тогда можно
будет начать подтягивать.
Леска все разматывалась и уходила под воду, разматывалась и
уходила под воду. Удилище изогнулось так, что казалось, вот-вот переложится пополам,
а леска была натянута, как виолончельная струна, и на катушке ее оставалось
совсем мало.
– Папа, что мне теперь делать?
– Больше ничего. Ты делаешь все, что нужно.
– А она не зацепится за дно? – спросил Эндрю.
– Здесь дна нет, – сказал ему Роджер.
– Ты знай держи ее, Дэви, – сказал Эдди. – Ей
в конце концов надоест, она и всплывет.
– Эти проклятые лямки замучили меня, – сказал
Дэвид. – Они мне режут плечи.
– Хочешь, передай удилище мне, – предложил Эндрю.
– Еще чего, – сказал Дэвид. – Я просто сказал
то, что есть, а ты, дурак, и обрадовался. Пусть режут, мне наплевать.
– Попробуй приладить ему большой пояс, Эдди! –
крикнул с мостика Томас Хадсон. – Если ремни окажутся слишком длинными,
можно леской прикрутить.
Эдди обвернул Дэвида вокруг пояса стеганой мягкой
прокладкой, затянул проходившие по ней ремешки и леской привязал кольца к
катушке.
– Так гораздо легче, – сказал Дэвид. –
Большое спасибо, Эдди.
– Теперь нагрузка у тебя будет не только на плечи, но и
на спину, – сказал ему Эдди.
