– Да, прямо сейчас.
Когда они приехали в Эванстон, тяжелая мрачная сырость наконец пролилась беззвучным октябрьским дождем, насквозь промочившим город. Прелая листва покрыла асфальт рыже-бурыми татуировками. В доме босса, Ричарда, на крыльце, справа и слева от резной дубовой двери, горели яркие светильники.
– Не глуши мотор! – глядя в окно, прошипел Картер. Решимости в голосе поубавилось, будто один вид дома тянул из него силы.
– Почему?
– Задерживаться здесь не будем. Район патрулируется частным охранным предприятием. Нам лишнее внимание ни к чему!
Макганн кивнул: богатые говнюки всегда начеку. Чем больше денег, тем выше стены и ярче огни. Дураки, мишень себе на шею вешают, чтобы и цель, и возможный улов виднелись издалека. Эван потер подбородок: немного болит, но синяка не будет.
– Тогда зачем мы тут?
– Осмотреться. С какой стороны собираешься входить?
– Что, прямо сейчас?
– Нет, конечно! – Дэнни пристально взглянул на него. – Мы ведь даже не знаем, кто дома!
Эван сделал вид, что предыдущий вопрос был задан исключительно для проверки.
– Да, точно. Можно позвонить в парадную дверь, когда мальчишка будет один в доме. Он откроет, а мы его схватим.
– В масках подойти к парадной двери? – Дэнни задумался. – Нет, надо войти с черного хода.
– Там же сигнализация.
– Мария, прислуга-мексиканка, путается в кнопках пульта, поэтому сигнализацию включают только на ночь.
– Отлично, – кивнул Эван, – когда пойдем?
– На следующей неделе. После обеда, когда Томми вернется из школы.
– А мексиканка?
– Я знаю, по каким дням она приходит, – сказал Дэнни. – Поехали, пока нас не засекли бдительные соседи.
Макганн нажал на газ, и шины «мустанга» зашуршали по мокрому асфальту. Эван приоткрыл окно, прислушиваясь к шуму дождя.
– Кнопка тревоги есть? – спросил он.
– Да.
– Как сделать, чтобы мальчишка не успел ее нажать?
– Чтобы в полицию не дал знать? Что-нибудь придумаю. – Дэнни обернулся и посмотрел на дом, оставшийся позади.
– Ладно, придумывай. У меня еще вопрос есть.
– Какой?
– Есть хочешь?
Выяснилось, что обоим хочется не еды, а пива. После пяти бутылок «Олд стайл» на брата острые углы их отношений сгладились до приемлемого уровня. Посетителей в баре не оказалось. Пара мексиканцев за стойкой не обращали на бывших приятелей ни малейшего внимания. С аппетитом доев второй чили-дог, Эван швырнул смятую вощеную обертку на стойку.
– Обожаю пивные полдники! Помнишь, как мы с Марти и братьями Джимми тайно проносили пиво на футбол?
Дэнни не выдержал и улыбнулся.
– На трибуны стадиона школы Святой Марии? Еще бы! Такие девчонки в шортах…
– Ага, а Марти стоял у кромки поля и предлагал им спортивный массаж!
Расхохотавшись, оба в очередной раз прильнули к горлышкам. Сделав большой глоток, Эван заметил, как напряглось лицо Дэнни, словно он вспомнил, что для веселья сейчас не время. Повисла тишина: устремив глаза куда-то вдаль, Картер крутил пивную бутылку.
– Мальчишку нужно будет спрятать, – сказал Макганн.
Дэнни огляделся, чтобы убедиться, что никто не подслушивает. Нервишки все те же.
– Ага.
– В тихом месте, чтобы операция не сорвалась, даже если мальчишка поднимет шум.
Картер молча кивнул.
Эван снова пригубил пиво.
– Надо миллион требовать.
– Слишком много.
– Ерунда, ты дом-то видел?
– Это обычный дом с пятью спальнями, а не «Плейбой-мэншн» Хью Хефнера. Ричард под матрасом миллионы не прячет!
– Сколько было спален в доме твоих родителей?
– Дело не в этом.
– Чушь! – Эван с грохотом опустил бутылку на стол. – Именно в этом! Как ты не понимаешь? Люди вроде твоего босса из кожи вон лезут, чтобы мы сидели и не высовывались. Дают нам поганую работу с мизерной зарплатой, которой хватает только на двухкомнатную конуру без окон. Нас они убеждают, что миру нужны чернорабочие, а своих детей посылают в частные школы. А когда мы выступаем против такого расклада, нас отправляют в тюрьму, специально для таких случаев построенную. Да пошли они! Сделаем по-моему! Ты раньше как надо поступал, пока не начал притворяться.
– Если я работаю, то должен голосовать за республиканцев? – фыркнул Дэнни. – Да пошел ты со своей философией! По-твоему не выйдет.
– А как же выйдет?
– Только не по-твоему! – Дэнни откинулся назад. – Сколько ни приукрашивай ситуацию, суть не изменится! Эван, ты – вор. Вали вину на кого вздумается: на общество, на копов, на отца. Факт остается фактом: ты – преступник, а преступников всегда ловят и сажают.
У Эвана часто забилась жилка на виске, в ушах бешено загудела кровь.
– Мой отец был гадом. Он тут ни при чем.
Бывшие приятели некоторое время молча смотрели друг на друга, и Дэнни примирительно поднял руки:
– Все, хватит.
Макганн жадно глотнул теплого, невкусного пива.
– Послушай, – начал Дэнни, – насчет денег прав я. Если потребовать слишком много, Ричард побежит к копам.
– Твое предложение?
– Двести пятьдесят тысяч.
– Нет, пол-лимона!
Картер неохотно кивнул.
– Нужен помощник, за мальчишкой присматривать.
– Заклеим ему рот и запрем. Раз в день будем поить, кормить, водить на горшок.
– Эван, это же ребенок!
– Ну и что? Пару дней вытерпит.
Дэнни посмотрел на Макганна таким взглядом, что Эвану захотелось перегнуться через стол и как следует вмазать придурку по роже.
– Первое условие помнишь? Без пострадавших. Двенадцатилетний ребенок не будет сидеть в темноте с кляпом во рту!
– Вот и будешь с ним нянчиться!
– Эван, мне нельзя. Мне надо вести себя нормально. И тебе нельзя – вдруг Томми нас запомнит? После похищения он ни в коем случае не должен видеть ни тебя, ни меня, чтобы не смог копам ничего рассказать.
– Кого ты предлагаешь?
– Не знаю. Патрика? – Дэнни покачал головой. – Не хочется его впутывать.
Ни один мускул не дрогнул на лице Эвана. Не только Картер умеет держать себя в руках! Рано или поздно Дэнни узнает о Патрике, но сейчас усложнять ситуацию незачем.
С другой стороны, этот умник прав. Надо найти кого-нибудь, кто просидит с малолеткой дня три, будет беспрекословно подчиняться и не обманет… Ну конечно же!
