– Кофе есть?
– Кто вы? – по-английски спросил мужчина.
– Яцек Гасиоровский и Эмир Кустурица.
– Это что, шутка?
– Собирай свою «Монополию», – приказан: Натан, указывая на разбросанные деньги.
Сутенер сложил купюры в «дипломат». Натан вывалил на стол круассаны.
– Мы принесли девочкам конфет.
– Чего вы хотите?
– Позавтракать. Принеси, пожалуйста, кофе, Яцек Алек сунул четыре кулька в руки хозяину и неуверенно удалился в сторону кухни. Ратко не знал, на что смотреть: на наставленный на него пистолет, на нелепые круассаны, на дымящийся телевизор, на конфеты, которые загромождали его руки, на улыбающегося незнакомца или на его сообщника на кухне. Натан откусил кусок теплого хрустящего круассана.
– Угощайся, Ратко.
Ратко был выбит из колеи. Сутенер привык к жестокости и к отношениям с позиции силы. Тип, которые заявился к нему со своими круассанами, приемами карате, оружием и конфетами, явно выпадал из привычной картины.
– Мои люди сейчас объявятся. Я полагаю, у вас имеются серьезные основания находиться здесь.
Вернулся Алек с кофейником и чашками. Когда он разливал кофе, рука его не дрожала. Малыш был не робкого десятка.
– Основания есть, – сказал Натан. – Я разыскиваю одного придурка из наших; этот кретин вышел за пределы порученного ему задания и привлек внимание к нашей организации.
– Кто вас послал?
Вопрос о том, кто этот самый «придурок», задан не был. Следовательно, Ратко догадывался, о ком идет речь. Тот, кто меня послал, платит мне за то, чтобы я не произносил его имени. А еще за то, чтобы успокаивать тех, кто вносит смуту. Связаться с супругой крупной шишки из Управления внешней безопасности – не лучшая мысль.
Натан пил кофе и представлял, как Ратко топчет женское тело, засунув в него стекло. Долгий вдох, короткий выдох.
– Где этот придурок?
– А я откуда знаю, – проблеял Ратко, – мы посадил его в поезд.
– В поезд куда?
– В Антиб, как и договаривались.
– Он туда не прибыл.
– Сцапали, наверное. Он и вправду идиот.
– Ты сам видел, как он садился в вагон?
– С ним двадцать шестого марта отправились Церович и Принцип. В Лионе им нужно было сделать пересадку до Тираны, а Барсов один поехал в том же поезде в Антиб.
Информация сыпалась как из рога изобилия.
– В Антибе никаких следов Барсова.
– Я уже распорядился, чтобы больше к услугам этого психа не прибегали. Он вошел во вкус.
Натан оценил эвфемизм и поднялся, собираясь уйти.
– Я так и скажу хозяину?
– Больше я ничего сделать не могу.
– Он по заслугам оценит твое содействие. Не стоит провожать, я найду дорогу.
Уже стоя на пороге, Натан задал последний вопрос:
– Барсов мог выйти из поезда, не доезжая Антиба?
– После Лиона есть только три остановки: Канны, Антиб и Ницца.
– Наверное, он ошибся и вышел в Каннах.
– Даже если это и так, он рано или поздно объявился бы, – предположил Ратко.
– На вокзале в Антибе?
– Вы что, дурак? На мысе Антиб.
Полезная информация. Он нее у Натана побежали мурашки по коже. Судя по фамилии, Барсов русский. Он отправился к своему хозяину на мысе Антиб, где находились виллы московских олигархов. В том числе дом Владимира Коченка, одного из самых влиятельных боссов русской мафии, которому он однажды уже перебежал дорогу ради прекрасных глаз одной итальянки. Он отогнал волну воспоминаний и вновь вернулся к интересующей его теме:
– Очередная жертва не заставит себя ждать.
– Возможно. Но я здесь ни при чем. Объясните это Коченку.
В точку!
– Я же предупреждал: никаких имен.
– С тех пор как он объявил себя крестным отцом русской мафии, он стал важной шишкой.
– Просто стал немного осторожнее, вот и все. Пока, Ратко, Не забудь угостить девочек конфетами.
Натан и Алек оставили за собой пребывающего в недоумении сутенера, его подручного, который по-прежнему валялся в герани, и девиц, которых трахали и колотили в при дорожном леске.
170
Поезд остановился на вокзале Антиб в 19.30. Натан вышел на перрон через три недели после того, как Барсов вопреки тому, что он поведал Ратко Баксишу, наверняка опять присоединился к банде Владимира Коченка. Хотя русский крестный отец и был прикован к инвалидному креслу, он поднялся на самую вершину мафиозной структуры. Год назад попытка Натана привлечь его в качестве обвиняемого по одному уголовному делу потерпела поражение. Коченок был неуязвимым. Его имя наверняка должно быть в списке тех, кого затронула операция «Доллз бэш». Но оказавшись втянутым в судебные распри и будучи одержим Карлой, он устоял против чар ай-ка, которая была ему предназначена. Неужели русский опять захватил ту, которую Натан у него отнял? Не нависла ли над Карлой опасность?
Они добрались до гостиницы; Алек вез за собой дребезжащий чемодан на колесиках. Ночь он провел совсем в другом месте. Не желая подставлять его под удар одного из самых опасных людей этой страны, Натан решил дать ему передохнуть. Юный американец приземлился в «Сиесте» – эдаком казино – баре – ночном клубе, расположенном прямо на берегу. Его подцепила какая-то девица. Ее звали Сандра, у нее были глаза Кэмерон Диас, одежды меньше, чем макияжа, и она беспрерывно хохотала, очевидно, чтобы не бросалось в глаза убожество словарного запаса. Она свозила его в Ниццу, чтобы там он прикупил кокаина, затем привела в «Волюм», где французские рокеры давали концерт, издавая звуки, конкурирующие с визгом электропилы. Простыни гостиницы так и не дождались Алека: ночь он завершил в постели Сандры.
Натан проглотил пару блюд китайской кухни и отправился на Антибский мыс. Перед воротами виллы Коченка в будке сидел вооруженный охранник и обозревал окрестности, как будто дежурил перед входом в Центральный банк. По звукам, доносившимся из парка, Натан определил, что аллеи патрулируют трое часовых. Света в окнах не было. В десять часов вечера это означало, что Коченка нет дома. Натан проанализировал обстановку. Его разведывательная экспедиция грозила превратиться в незаконное вторжение. Он уселся на берегу и стал ждать возвращения русского. Морской воздух был нежным, а само это место – восхитительно красивым. Он коротал время в компании путешествующих автостопом юнцов и бомжей, которые теплую гальку Лазурного берега предпочли мокрым парижским мостовым.
В четверть второго ночи возле виллы затормозил «лексус», остановился перед решеткой, помигал фарами сторожу. Ворота медленно открылись. Натан подобрал пару камней и подбежал к машине. Как все богатые люди, Коченок был нетерпелив, и бампер почти касался решетки. Натан бросил камень в крыло автомобиля, въезжавшего в ворота. Услышав визг тормозов, охранник смутился и решил осмотреть машину сзади, чтобы оценить ущерб, нанесенный ей при столкновении. Шофер вышел тоже. Натан пересек аллею и бросил второй камень в спину одного из склонившихся над кузовом мужчин. На шум оба они обернулись, а он тем временем уже пробирался внутрь здания. Он проскользнул за бамбуковую портьеру, покатился по земле, поднялся на ноги возле пальмы в кадке, схватил пригоршню щебенки и бросил ее перед собой. Ослепленный охранник выпустил очередь из автомата прямо в облако пыли. Сильный удар в солнечное сплетение лишил его возможности дышать. Натан завладел курткой и фуражкой часового, схватил его «узи» и побежал дальше, огибая виллу. По пути он выпустил три очереди в никуда и вскоре оказался там, откуда пришел, – на центральной аллее. Цербер уже вернулся в свою будку, «лексус» стоял теперь возле самого входа в дом. Шофер толкал кресло Коченка к пандусу. Их сопровождали две девушки с точеными фигурками. Шофер вернулся в машину, собираясь ее припарковать, Натан спокойно пересек двор, чтобы не привлекать внимания дежурного и не встревожить того кто Дремал сейчас у экрана камеры наблюдения. Он толкнул входную дверь прямо перед лицом опешившего дворецкого, отключил его ударом кулака в висок, запер в гардеробной и остановился посреди гигантского холла. Ему не удавалось справиться с волнением. Именно здесь он впервые встретил Карлу. Он дождался возвращения шофера, который рухнул возле дворецкого, и направился в просторную гостиную привлеченный звуками сталкивающихся шаров. Гостиная примыкала к бильярдной. Натан различил два голоса. Значит, ему предстояло драться с двумя мужчинами, вооруженными бильярдными киями; главное – не дать им возможности заменить эти палки огнестрельным оружием. Если память ему не изменяет, кии стояли вдоль правой стены, прямо у входа. Он глубоко вздохнул и стал дожидаться, пока установится тишина: это означало бы, что игроки полностью сосредоточены на процессе. Затем медленно вошел. Высокий здоровяк с курчавыми волосами и козлиной бородкой склонился над зеленым столом напротив лысого, как бильярдный шар, типа. Натан взял кий за тонкий конец и раскрутил его над головой. Другой, толстый конец пронесся над головой склонившегося над столом игрока и ударил в лоб его партнера; тот пошатнулся. Натан перебросил деревянную палку в левую руку, и после очередной раскрутки она опустилась на голову курчавого, который даже ее успел выпрямиться. Он вскочил на стол, отразил боковой удар и вновь раскрутил палку, которая ударила лысого в висок. Твердо стоя на согнутых ногах, он ткнул палку вперед, и она отпечатала синий кружок у него на лбу, затем кий метнулся в обратную сторону и раздробил кадык курчавому. Избавившись от двоих подручных, Натан спрыгнул на землю и поспешил в холл. Никакого подозрительного шума. Он поднялся по лестнице и остановился перед дверью, из-за которой доносилось звяканье стаканов, стук опускаемой в ведро с колотым льдом бутылки, негромкая симфоническая музыка, грубый смех и притворные стоны. Он отступил, чтобы разбежаться. Дверная створка затрещала, брызнув щепками и металлическими обломками. На огромной кровати лежал Коченок, на него взгромоздились два очаровательных создания. Одна из девиц оседлала его член, другая – лицо. Они сидели друг напротив друга и томно целовались. Не успел русский и глазом моргнуть, как Натан оказался возле кровати. Девицы синхронно завопили, разрушили равнобедренный треугольник и по приказу Натана заперлись в ванной комнате. Коченок был ошеломлен больше, чем если бы в его комнату ворвался сам дьявол. Для него Лав был хуже Люцифера. Его появление означало неприятности с правосудием, уход Карлы и инвалидное кресло. Он последовал за ним на край света, чтобы через год ворваться в самый момент оргазма. Натан выдернул подушки из-под головы русского и схватил спрятанный под ними автомат.
