Натан прошел через раму металлоискателя и поднялся на пятьдесят шестой этаж, где размещалась служба маркетинга. Прямо под дирекцией. Шесть встречающих посетителей сотрудниц, каждая с телефонным наушником, выполняли роль заслона. Натан направился к самой молодой и улыбчивой. Попросил известить о своем приходе Такаши Анко и воспользовался ожиданием, чтобы задать несколько вопросов. Та оказалась просто неиссякаема, расхваливая Суйани – всегда такую вежливую, милую, простую. «Настоящее сокровище и даже самого босса не боялась».
Такаши Анко появился между разъехавшимися створками стеклянной двери. Альпаковый костюм антрацитного оттенка, маленькие очечки с невидимой оправой, туфли «Вестой», часы «Ролекс», модная прическа. Он был вдвое старше Суйани и буквально источал запах денег. Отвесив поклон, не нанесший урона его костюмчику, и обронив неискреннее «Хадзимемасите», он повел Натана в кабинет. От вида на сады императорского дворца захватывало дух. Оправившись от шока, можно было оценить и размеры помещения – примерно сотня квадратных метров. Две другие, не стеклянные, стены были густо увешаны картинами с подписями Того Сейдзи, Густава Климта, Отто Дикса, Маке.
– Мы в кабинете Суйани Камацу, – сказал Анко, удобно устроившись в ее кресле.
– Почему?
– В ее отсутствие я занимаюсь делами здесь.
__ у Суйани Камацу были средства, чтобы позволить себе такие картины?
– Это собственность босса. Кроме вон той, с неряшливой женщиной, которая принадлежит лично ей. Босс подарил. У него не самый лучший вкус.
Он кивнул на чертовски эротичную «Роковую женщину» Климта – полуобнаженная грудь, полузакрытые глаза, приоткрытые губы.
– Госпожа Камацу любит живопись?
– Не надо быть великим детективом, чтобы догадаться об этом. Она предпочитала, чтобы ей платили натурой. Я хочу сказать – картинами.
– А музыку слушала?
– Она любила тишину.
– Большая часть ее времени проходила здесь?
– Восемнадцать часов в день. Иногда вечером она уходила чуть пораньше, чтобы заглянуть в «Хоулинг Джек», это паб, где играют джазовые и блюзовые группы.
– Всемирная выставка в Айши
[18]
наверняка отдалила ее от этого кабинета?
– Она необычайно много вложила в концепцию нашего павильона.
– Можете рассказать об этом подробнее?
– Что вы хотите узнать?
– Какой была его тема?
– Мудрость природы.
– Как природа может быть мудрой?
– Выставка в Айши была гигантской лабораторией, направленной на установление новых отношений между человеком и природой. Технология, которую обычно рассматривают как фактор разрушения окружающей среды, может сыграть решающую роль для улучшения планеты и условий нашей жизни на ней. А поскольку природа не знает границ, это дело можно успешно выполнить только в общепланетном масштабе.
– Под словом «мудрая» вы понимаете «покорная».
– Не доверяйте словам. Разве не используют к месту и не к месту слово «дзен» в рекламе – что, право, чересчур?
– Что представила «Мицубиси»?
– В нашем павильоне «Мицубиси@Земля» был устроен первый кинозал IFX со спецэффектами, предназначенными стимулировать интерес посетителей. Миллионы людей, развлекаясь, открыли для себя, как устроена Земля, и ощутили важность ее защиты…
Анко упомянул еще спиралевидную конструкцию павильона, внешние стены, выложенные из камней, пластиковых бутылок и растений, водоемы и заросли, оставленные в естественном состоянии, растущий бамбук, используемый как защита от солнца, орошенные очищенными водами крыши, играющие роль кондиционера, электричество, выработанное из мусора, оставленного посетителями и преобразованного в горючее, транспортировку умными автобусами без водителя, встречи посетителей роботами. Масса примеров, показывающих, что у природы многому можно поучиться, а человеку предстоит еще многое изобрести.
– Человек и природа вполне могут сосуществовать в гармонии, – заключил Анко стандартную речь, достойную информационного стенда.
– Я не чувствую в вас слишком уж большой убежденности, – признался Натан.
– Окружающая среда – блажь Суйани.
– Но не ваша?
– Я в отделе маркетинга «Мицубиси» не для того, чтобы сажать деревья.
– А Суйани?
– Послушайте, господин Лав. Мир пережил необратимые изменения. Огромный научно-технический прогресс, развитие высокоскоростных транспортных средств, эволюция в области связи ускорили глобальный оборот людских и материальных ресурсов, а также информации. В основе этих изменений наша неутолимая жажда роста, обладания, контроля над окружающей средой. Homo sapiens взлетает по эволюционной лестнице, словно у него земля под ногами горит. И спускаться не желает никто, кроме нескольких наивных простачков и горстки фанатиков.
– Суйани была наивна или фанатична?
– И то и другое.
– Как вы объясните, что в двадцать четыре года ей была доверена в компании такая власть?
– У нее есть то, чего нет у меня.
Горечь все-таки прорвалась.
– Престижные дипломы?
– Женские прелести. Приглянулась боссу, вот и получила это место.
– Которое предназначалось вам.
– Я уже двадцать лет тружусь в этой лавочке.
После горечи – злость.
– И какому же боссу она приглянулась?
– Президенту МК.
– Почему вы не называете его по имени?
– Потому что у него его нет.
Сознавая, что Лав не удовлетворится этим ответом, он пояснил:
– Лучше избегать намеков на членов династии Ивасаки, которая руководит группой с самого ее создания. Они живут скрытно, поскольку не желают выставлять себя напоказ.
– Если у босса «Мицубиси корпорейшн» нет имени, его нельзя за это упрекать.
– МК – словно анонимная нация, которая управляется административным советом и президентом, еще более невидимым, чем сам император.
Оба невольно посмотрели на императорский дворец, окруженный зеленью, стенами, рвами у самого подножия «Мицубиси Содзи-билдинг».
– Как можно сравнивать предприятие со страной?
– Сегодня у транснациональных компаний больше финансовых активов, чем у большинства государств. Они стали новыми нациями, свободными от национальных ограничений.
– А сами вы «мицубисиец» или японец?
– Вам знакома концепция Амае?
– Нет, – солгал Натан.
– Круги зависимости. Японец зависит в первую очередь от круга матери, которая дала ему жизнь. Потом от второго, чуть большего, – от предприятия, с которым он связан пожизненно. Потом идет третий, еще более широкий круг его страны. Все, что находится вне, называется сото и не налагает никаких обязательств. Эта концепция, развитая социологами, неплохо действовала у нас некоторое время. Но, беспрестанно колеблясь и отступая, политики мало-помалу утратили свою легитимность и авторитет.
