Скотт бросил украдкой взгляд вправо и утвердился в своих худших опасениях: если ему все же удастся подменить документ, то даже Долларовый Билл не сможет восстановить его после того, что сделал с ним Саддам.
— Пошли. Пошли. Нам тут нечего делать, — подгонял его майор.
— Как и этим дверям тоже, — сказал Скотт и, повернувшись, добавил: — И тем тоже. — Он показал в дальний конец зала. Но майор Сайд уже трусил по длинному коридору к открытому лифту.
Ханна положила трубку телефона и постаралась унять дрожь. Ей не раз говорили в Хезлии, что, какой бы крепкой и подготовленной ты себя ни считала, все равно будешь дрожать.
Она посмотрела на часы. До обеденного перерыва оставалось двадцать минут, и хотя ей никогда не приходилось покидать здание в течение рабочего дня, кроме как по служебным делам, она знала, что не сможет просто сидеть и ждать, когда вокруг разворачивались такие события.
Заместитель министра уехал во дворец в восемь утра и сказал не ждать его раньше пяти. Щека у неё подёргивалась, когда она начала печатать сообщение министра промышленности.
В течение пятнадцати минут она сидела за столом и планировала, как использовать предстоящий час. Как только в голове у неё сложился план, она сняла трубку телефона и попросила девушку на коммутаторе переключить её телефон на себя на время обеденного перерыва.
Надев очки, Ханна вышла из комнаты и быстро пошла по коридору, держась ближе к стене и склонив голову набок, чтобы не привлекать к себе внимание тех, кто попадался ей на пути.
Спустившись по лестнице, а не на лифте, она проскользнула мимо дежурных, прошла через вращающиеся двери и оказалась на улице.
— Саиб только что вышла из здания, — сказал человек на другой стороне улицы в мобильный телефон. — Она направляется в сторону площади Победы.
Ханна шла к площади сквозь такие огромные и шумные толпы народа, какие обычно бывают в дни публичных казней на улицах Багдада. Добравшись до конца улицы и повернув за угол, она отвела взгляд, пробираясь между стоявшими зеваками, глазевшими на повешенных.
— Какая-то шишка, — пошутил кто-то. Другой, более серьёзный голос сказал, что, по слухам, это был дипломат, недавно вернувшийся из Америки и пойманный после того, как запустил руку в государственный карман. Пожилая женщина заплакала, когда кто-то сказал, что две повешенные — это его ни в чем не повинные мать и сестра.
Завидев шлагбаум, Ханна замедлила шаг, а затем остановилась в гуще людей, время от времени заслонявших обзор расположенной через дорогу штаб-квартиры Баас.
— Она стоит лицом к партийному штабу Баас. Остальные смотрят в другую сторону.
Ханна увидела грузовик, окружённый солдатами, а затем огромный сейф в его кузове и двоих молодых людей, крепивших большие стальные кольца к его основанию. Один был восточной наружности, другой напоминал европейца. И тут в её поле зрения мелькнул Крац — или это только показалось ей? Человек исчез за грузовиком, и она стала ждать, не появится ли он ещё раз. Когда через несколько секунд она увидела его вновь, у неё не осталось сомнений в том, что это Крац.
Понимая, что она не может больше ждать в таком людном месте, Ханна решила вернуться в офис и продумать свой следующий шаг. Она в последний раз посмотрела на Краца. В этот момент из здания вышла группа уборщиц, пересекла площадку и прошла мимо шлагбаума, не вызвав у часовых никаких вопросов.
Ханна двинулась в путь как раз в тот момент, когда майор Сайд со Скоттом вышли из здания во двор.
— Она опять пошла, но, похоже, не в министерство. — Человек с мобильным телефоном некоторое время слушал своего собеседника, а затем ответил: — Я не знаю, но я прослежу за ней и доложу.
Вернувшись во двор, Скотт увидел, что кран уже готов снять сейф с грузовика. Азиз с Кохеном крепили к корпусу мадам Берты стальные кольца, а специально изготовленная тележка, которой так гордился господин Петерссон, уже стояла на земле между грузовиком и входом в здание.
Скотт посмотрел на кран, который был выше самого здания, затем перевёл взгляд вниз на оператора, сидевшего в кабине у основания. Как только Кохен и Азиз спрыгнули с машины, Крац подал знак оператору, подняв вверх большой палец.
Скотт показал на сейф и подозвал к себе Краца, который подошёл с непонимающим видом, поскольку считал, что операция проходит довольно хорошо.
— В чем дело? — спросил он. Скотт преувеличенными жестами стал показывать, как, по его мнению, следовало бы снимать сейф, сообщив при этом Крацу шёпотом:
— Я видел Декларацию. — Он перешёл к другой стороне сейфа. Крац последовал за ним, тоже делая вид, что озабочен ходом разгрузки.
— Хорошая новость, — сказал Крац. — И где же она?
— Новость не такая уж хорошая, — проговорил Скотт.
— Что ты имеешь в виду? — забеспокоился Крац.
— Она в зале совета, как раз там, где указывала Ханна. Но она прибита к стене гвоздями, — ответил Скотт.
— Прибита к стене гвоздями? — тихо переспросил Крац.
— Да, и похоже, не подлежит восстановлению, — сказал Скотт под скрежет переключаемых шестерён. Стальные тросы натянулись, резко взвыл мотор, но мадам Берта даже не шелохнулась. Вой мотора усилился, но она по-прежнему отказывалась приподняться хотя бы на дюйм.
Оператор перевёл длинный рычаг ещё на одно положение вперёд и попытался в третий раз. Берта слегка приподнялась над платформой грузовика и стала плавно раскачиваться из стороны в сторону. Солдаты возликовали, но тут же замолкли, как только майор Сайд посмотрел в их сторону.
По сигналу Краца Кохен подбежал к грузовику, опустил задний борт, сел за руль, запустил двигатель и, включив первую передачу, медленно подал машину вперёд, оставив сейф болтаться в воздухе. Азиз с Кохеном подвели под него тележку, Крац сделал ещё один знак оператору, и пятитонная махина стала медленно опускаться вниз, пока не легла на тележку, резко осадив её большие пневматики.
Теперь сейф стоял перед двустворчатыми входными дверями в ожидании прибытия плотника, чтобы продолжить свой путь внутрь здания. Майор пожал плечами, опередив вопрос Краца.
Когда Кохен поставил грузовик на место, указанное майором, у шлагбаума появился араб в белом балахоне и красно-белой куфие, который держал в руках ящик с инструментом.
Часовые тщательно проверили ящик, вывалив его содержимое на землю, и разрешили плотнику пройти во двор. Он собрал инструмент, взглянул на сейф, затем на двери и сразу понял, почему его начальник сказал, что дело срочное. Скотт отступил назад и наблюдал за мастером, принявшимся вывинчивать шурупы из петель на одной из створок.
— Так где находится подделка Долларового Билла в данный момент? — спросил Крац.
— Все ещё в моей сумке, — сказал Скотт. — Мне придётся поработать над ней, иначе они тотчас заметят разницу, как только я подменю ею оригинал.
