– Я понимаю, мы с вами не всегда смотрели на вещи одинаково, но мы рады, что все сложилось благополучно.
Стандартная фэбээровская манера. Никогда не сжигать за собой мосты.
– Числился ли Корк в вашем компьютере в качестве уже отмеченного отравителя?
Они посмотрели друг на друга, потом опять на меня.
– Он был в списке подозреваемых в порче конфет в Мичигане, но у «Викки» в базе данных его не было. Мы дополнительно обсудили это с полицейскими, занимавшимися тем делом, и просмотрели их отчеты. В двух независимых друг от друга случаях Корка задерживали для допроса, но в обоих случаях потом отпускали за недостатком улик.
– Понимаю. – Я старалась быть корректной, как приличествует случаю. – А что там с лошадью?
Один из них прочистил горло. Другой посмотрел на воображаемую пылинку на рукаве.
– Составление предварительного портрета преступника – сложная наука, лейтенант. Порой приходится отклоняться слишком далеко.
– А!
– Так вот… вы уже имели возможность заняться делом Хансена?
– Как, простите?
– Делом о стрельбе в старших классах школы. Оно почти идентично случаю, имевшему место в прошлом году в Плейнфелде, штат Висконсин.
– И… что же? – Меня начали терзать смутные догадки, к чему все это клонится.
– И ваш капитан хотел, чтобы мы поработали над этим делом вместе с вами. Ведь была пересечена граница штата.
О нет, только не это!
– Послушайте, коллеги…
Но они уже направились к двери.
– Мы будем у вас к двум часам, чтобы более подробно обсудить дело. Сначала нам нужно посоветоваться с «Викки».
И они удалились.
Вот и все мое хорошее настроение.
Я продолжила штурмовать гору бумажной работы, регистрировать и подшивать накопленные данные, отсеивать лишнее, составлять отчеты и писать на машинке. Я всегда оставляю пишущую машинку на потом, потому что очень плохо печатаю.
– Привет, Джеки.
Я подняла глаза от клавиатуры и увидела, что в мой кабинет входит Гарри Макглейд. Видимо, обычай стучаться умер сам собой за ненадобностью. Гарри был одет в своем фирменном стиле: заляпанные коричневые штаны, бежевый пиджак, засаленный галстук, и на всем этом больше морщин, чем в целом доме престарелых.
Придется навесить замок на эту проклятую дверь.
– Чего ты хочешь, Гарри?
Я продолжала печатать, стараясь показать, что я занята.
– Ты до сих пор еще меня не поблагодарила.
– За что? – спросила я, а затем посмотрела в свой отчет за номером 97-723 и увидела, что набила в нем слова «за что». Чертыхнувшись, я потянулась за корректирующей жидкостью.
– Зато, что вывел тебя на убийцу. Без меня ты бы никогда не связала Корка с трейнтеровским шоу. Небось получишь за это большое, жирное повышение. «Капитан Дэниелс»! Звучит даже очень славно. С тебя причитается.
– С меня?
Я не смогла отыскать замазку, поэтому вернулась по тексту назад и вычеркнула ошибку ручкой.
– Конечно. Вот почему я заскочил к тебе по дороге, чтобы ты могла поблагодарить меня и накормить завтраком.
– Может, это тебе следует накормить меня завтраком. Это ты получаешь предложения от киношников.
– Забавно, что ты это упомянула, Джеки. Как раз сегодня звонил агент из Голливуда, он заинтересован в том, чтобы сделать из моей истории фильм. Догадываешься, кто будет играть меня?
– Дэнни Де Вито.
– Очень смешно. Ха-ха-ха. На самом деле Брэд Питт заинтересовался. Но прежде чем они смогут завалить меня деньгами, есть один крохотный вопросик, который нужно решить, – насчет авторских прав на изложение событий.
Из кармана брюк Макглейд извлек какую-то сложенную в несколько раз бумагу.
– Если бы ты подписала вот здесь…
– И речи быть не может, Гарри.
– Ну же, Джеки. Тебе тоже кое-что перепадет. Ну, не так много, конечно, но ты бы оказала мне огромную услугу.
– Не думаю.
– Давай по крайней мере обсудим это за завтраком.
– Мне нужно закончить кучу канцелярщины.
Гарри уперся руками в мой стол и подался ко мне почти вплотную.
– К чертям ее, твою канцелярщину. Она никуда не сбежит. Сходи позавтракай со старым трутом. Пойми, ты и так слишком много вкалываешь. Наслаждайся жизнью, Джеки. Ты уже давно замужем за своей работой. Пора разводиться.
Я сомневалась, что завтраке Гарри можно квалифицировать как наслаждение жизнью, но сказанное им было очень похоже на то, что говорил Харб. Неужели я и впрямь хотела, чтобы в итоге моей жизни на моей могиле написали: «Она была хорошим копом»?
Но, получается, хотела.
Однако даже хорошему копу полагается есть.
– Ладно. Перекусим по-быстрому. Но у меня нет желания видеть себя на киноэкране, Гарри.
– Ряд известных актрис заинтересован в том, чтобы сыграть в фильме тебя. Поговаривают о Розанне. Это такое правило в Голливуде: у каждого сурового и мужественного героя должен быть закадычный друг-комик.
– Вот теперь я точно не собираюсь подписывать эту бумагу.
– Ясно, не собираешься.
Он снова захихикал, а я встала и взяла пальто.
– Я знаю одно потрясающее, совсем новенькое местечко, где подают блины, только что открылось. – Гарри придержал для меня дверь, на моей памяти это был первый акт подобной обходительности с его стороны. – Если тебе там не понравится, я сам оплачу счет.
– Я его уже ненавижу.
Мы вышли за дверь.
