Х е л е н. Который теперь час?
В комнате слева прекращается треск швейной машинки.
Г о л о с. У меня нет часов, мисс Хелен.
Х е л е н (принимая «выражение № 3» и напевая зеркалу). «Ждет Баттерфляй под цветущей вишней, ждет Баттер…»
[110]
А как ты думаешь, который теперь час, старушка Нерри? И где мама, Нерри?
Н е р р и (довольно сварливо). Не имею ни малейшего понятия.
Х е л е н. Нерри! (Нет ответа.) Нерри, я, кажется, тебя зову, старушка, потому что… (Пауза. Стрекотание швейной машинки перерастает в отчетливый марш.) потому что это мой последний шанс.
Машинка снова смолкает, и Нерри, шмыгая носом, входит в комнату. Нерри — слепок, отлитый точно по форме, созданной совокупностью темпераментов Хелен и ее семейства. Кремень со всеми, кто не входил в семейный круг, и мягкий воск в руках слабейшего из тех, кто принадлежит к этому кругу.
Н е р р и. Могли бы и не называть меня старушкой. (Всхлипывает и утирается носовым платком.) Силы небесные! Я и так чувствую себя совсем старой теперь, раз вы начинаете выходить в свет.
Х е л е н. Идет!
Н е р р и. Идет.
Х е л е н (мысленно удивляется своим ногам, которые сами понесли ее по комнате, и звучанию собственного голоса). «Минуты стали часами, часы превратились в годы, и, улыбаясь сквозь…»
Властный голос с материнской восходящей интонацией взбирается по лестнице и вкатывается в комнату.
Г о л о с. Хел-лен!
Х е л е н (с гораздо большей силой звука, чем можно вообразить в столь восхитительно неприспособленном для этого теле). Да, мама!
M а т ь (приближаясь). Ты готова, детка? Я уже иду. Пришлось разбираться с одним из официантов.
Х е л е н. Знаю, мама. Напился вдрызг. Мы с Нерри видели, как он пробовал встать на ноги, когда его вышвырнули во двор.
M а т ь (теперь на лестничной площадке). Хелен, дорогая, вам с Нерри не стоило глазеть на это в окно. А Нерри я просто не узнаю, я… (Кажется, она останавливается, чтобы отдышаться.)
Н е р р и (почти кричит). Осмелюсь заявить, миссис Хэликон, что я…
Миссис Хэликон появляется в дверях и становится центром внимания. В этой семье она определенно является движущей силой. Ни сленг ее дочери, ни сыновние счета не способны ее обескуражить ни в малейшей степени. Она сверкает украшениями и нарумянена, как вдовствующая королева-мать.
M и с с и с Х э л и к о н. Итак, Нерри, итак, Хелен. (Достает записную книжечку.) Присядьте и молча слушайте. (Нерри взволнованно садится на стул, извлеченный из-за обвешанной платьями ширмы. Хелен возвращается к трюмо, и снова одно за другим в обычном порядке пробегает по ее лицу весь набор выражений.) Итак, я тут сделала кое-какие заметки. Просто записала все, что ты должна и не должна делать. Как мне это пришло в голову, так я и набросала. (Она усаживается, не глядя, и напускает на себя строгий вид.) Первое, и это не обсуждается, ты не должна ни с кем уединяться. (Хелен поскучнела.) Я терпела это у нас, и один Бог знает, сколько раз я терпела это в чужих домах, но я не в состоянии, пойми меня, не в состоянии разыскивать тебя повсюду, когда кто-то из моих друзей или друзей твоего отца хочет быть тебе представленным. Это значит, что начиная с сегодняшнего вечера и весь сезон ты обязана оставаться в танцевальном зале или в каком-нибудь другом помещении, где я в любой момент смогу тебя найти. Ясно тебе?
Х е л е н (зевая). O да! Можно подумать, я не умею себя вести.
M и с с и с Х э л и к о н. Ну так веди, если умеешь. Я не собираюсь выискивать тебя по темным закоулкам оранжереи, где ты болтаешь всякие глупости с кем попало или выслушиваешь что попало.
Х е л е н (саркастически). Да, «выслушиваешь» — куда вернее.
M и с с и с Х э л и к о н. И ты ни в коем случае не должна танцевать более двух танцев с молодым Кэннелом. Я не допущу, чтобы в городе все болтали о твоей помолвке, пока не подвернулась удачная партия.
Х е л е н. Завела старую песню. Тебя послушать, так я отпетая старая распутница или нечто настолько слабое и податливое, что готова сбежать с кем попало. Мама, бога ради…
M и с с и с Х э л и к о н. Дорогуша, я ради тебя из последних сил выбиваюсь.
Х е л е н (утомленно). Я знаю. (Решительно садится на другое невидимое кресло.) Mамочка, мне пришлось пообещать четыре танца Джону Кэннелу. Он заранее по телефону просил об этом, и что я могла ответить? Кроме того, в этих танцах разрешается разбивать пары, и он бы все равно перехватывал меня, сколько хотел. И какая разница? (Теряя терпение.) Нельзя же в наше время судить обо всем по меркам начала девяностых!
M и с с и с Х э л и к о н. Хелен, я же просила тебя при мне не упоминать девяностые годы.
Х е л е н. Тогда не обращайся со мной, как с ребенком.
Входит мистер Хэликон. Это маленький человек с внушительной внешностью и начальственным дружелюбием.
M и с т е р Х э л и к о н (чувствуя, что от него ожидается нечто традиционное). Ну как тут наша дочурка-дебютантка? Вот-вот выпорхнешь в этот огромный-преогромный мир?
Х е л е н. Нет, папа, пока не усвою одобренных цензурой взглядов на него.
M и с т е р Х э л и к о н (почти виновато). Хелен, я хочу тебе представить моего друга, человека весьма моложавого…
Х е л е н. Лет сорока пяти?
M и с с и с Х э л и к о н. Хелен!
Х е л е н. Ах, нравятся мне эти сорокапятилетние. И жизнь повидали, и вид у всех такой восхитительно-пресыщенный.
M и с т е р Х э л и к о н. И он просто мечтает с тобой познакомиться. Он видел тебя однажды, когда ты приходила ко мне в контору, кажется… и, надо сказать, он башковитый малый. Родом из Провиденса, между про…
Х е л е н (перебивая). Да, папа. Я буду счастлива с ним познакомиться.
Входит Сесилия, младшая сестра Хелен. Сесилии шестнадцать лет, но она не по годам развита и возмутительно сведуща во всех вопросах, касающихся ее сестры. У нее белокурые волосы, по контрасту с темной шатенкой-сестрой, и в придачу замечательные зеленые глаза, такие задумчивые и доверчивые. Впрочем, людей, которым она доверяет, можно на пальцах перечесть.
C e c и л и я (спокойно оглядывая беспорядок вокруг). Симпатичная комнатка.
Х е л е н. Ну а что ты хотела увидеть? Весь день то модистка, то швея, а горничные как сонные мухи. (Нерри встает и покидает комнату.) Что это с ней?
