Они поднялись на следующую площадку. Перед первой дверью Аллейн повернулся к своим спутникам. Филиппс побелел как мел, однако был собран. Миниатюрная медсестра Грэм выглядела подавленной, но держалась твердо.
— Итак, сестра, мы входим. А вы, сэр, будьте любезны, немного подождите. Вы ведь еще только поднимаетесь по лестнице.
— Да, — ответил Филиппс.
Инспектор открыл дверь и вошел за сестрой Грэм в палату.
У окна он увидел Сесиль и Рут О’Каллаган. Аллейну показалось, что при их появлении Рут, только что понуро сидевшая в кресле, распрямилась словно развернувшаяся пружина, а Сесиль, выпрямившись, легко опиралась рукой в перчатке о подоконник — точь-в-точь изваяние гранд-дамы.
— Добрый вечер, инспектор Аллейн, — произнесла она.
Рут громко всхлипнула и судорожно выдохнула.
— Добрый вечер.
Аллейн сообразил, что единственная возможность избежать сцены — поспешить все проделать быстро.
— Исключительно любезно с вашей стороны, что вы пришли, — бодро начал он. — Я задержу вас на несколько минут. Вы в курсе, что мы собираемся реконструировать ход операции, и я решил, что самое разумное начать здесь. — Аллейн бодро посмотрел на Рут.
— Разумеется, — кивнула леди О’Каллаган.
— Так вот. — Аллейн повернулся к кровати, застеленной безукоризненно чистым бельем с округлой грудой подушек. — Сестра Грэм привела вас сюда. Когда вы вошли, где сели? По разные стороны от кровати? Это было так, сестра?
— Да. Леди О’Каллаган устроилась вот здесь, — спокойно подтвердила сиделка.
— В таком случае не соблаговолите ли вы занять свои места?
Всем видом показывая, как унижает ее необходимость участвовать в подобном непристойном фарсе, леди О’Каллаган села на стул по правую сторону от кровати.
— Идите туда, Рут, — сказала она.
— Но зачем? Инспектор Аллейн, это же так ужасно, так жутко бессердечно и совершенно не нужно. Я не могу понять… вы были так добры… — Рут замолчала и посмотрела на него полными отчаяния глазами.
Аллейн приблизился к ней.
— Прошу прощения. Понимаю, как это неприятно. Мужайтесь.
Рут скорбно поглядела на Аллейна. Большое некрасивое лицо со следами слез, водянистые глаза — она казалась очень ранимой. Но что-то в манере полицейского ее, видимо, ободрило. Словно послушное неповоротливое животное, она встала и проковыляла к противоположному стулу.
— Что дальше, сестра?
— Вскоре после того как мы оказались здесь, больной наполовину пришел в себя. Я услышала голос сэра Джона и вышла.
— Пожалуйста, проделайте все как тогда.
Сестра Грэм неслышно покинула палату.
— Что было потом? — спросил Аллейн. — Пациент что-нибудь сказал?
— Мне кажется, он сказал, что его мучает боль. И ничего больше, — тихо ответила леди О’Каллаган.
— Что вы друг другу говорили?
— Я… я сказала, что у него аппендицит и скоро прибудет врач. Он опять потерял сознание.
— Вы обсуждали его боль?
— Вроде бы нет, — ответила леди О’Каллаган.
Рут повернулась и с удивлением посмотрела на невестку.
— А вы что скажете, мисс О’Каллаган?
— Думаю, да. О, Сесиль…
— Продолжайте!
— Я что-то говорила о… Господи, Сесиль!
Дверь открылась, и в палату вернулась сестра Грэм.
— Я пришла примерно через столько же времени сообщить, что сэр Джон желает видеть леди О’Каллаган. — Она с тревогой взглянула на Рут.
— Хорошо. Леди О’Каллаган, будьте добры, следуйте за медсестрой.
Женщины удалились, а инспектор и Рут смотрели друг на друга, сидя по обе стороны аккуратно застеленной кровати. Внезапно Рут издала вопль и рухнула ничком на расшитое аппликациями стеганое покрывало.
— Послушайте и скажите, если я не прав, — начал уговаривать ее Аллейн. — Мистер Сейдж дал вам небольшую коробку с порошками, которые, как он утверждал, облегчат боль вашему брату. И когда все вышли из комнаты, вы решили, что надо предложить ему порошок. Вода и стакан нашлись на столике подле вас. Вы сняли с коробочки упаковку, уронили ее на пол, вытряхнули из коробочки один порошок и дали ему, предварительно растворив в стакане с водой. Лекарство как будто уменьшило боль, и когда другие вернулись, ваш брат чувствовал себя лучше. Так?
— О! — воскликнула Рут, поднимая голову. — Откуда вы узнали? Сесиль велела мне не рассказывать. Ей-то я призналась. Что мне теперь делать?
— Коробочка с оставшимися порошками у вас?
— Да. Меня предупреждали, чтобы я ничего не давала брату. Я решила: если в порошках яд и я убила его… — ее голос зазвенел от ужаса, — то приму их сама. Покончу с собой. Многие наши родственники так поступали: двоюродный дедушка Юстас, кузина Оливия Кейсбэк и…
— Вы не совершите такой трусливый поступок! Что бы подумал о вас брат? Наоборот, будете вести себя храбро и поможете нам открыть истину. — Аллейн уговаривал ее словно маленького ребенка. — Ну же, где теперь эти ужасные порошки? Все еще в этой сумке? Готов поспорить, что там.
— Да, — прошептала Рут. — Они в сумке. Вы правы. Верно догадались. Я решила: если вы меня арестуете… — Она как-то странно взмахнула рукой, словно что-то запихивала в рот.
— Дайте их мне, — попросил Аллейн.
Рут стала послушно рыться в большой сумке, и оттуда появлялись все новые предметы. Аллейна от нетерпения бросило в жар — вот-вот могли вернуться остальные. Он сделал шаг к двери, но коробочка наконец нашлась. Инспектор поспешно собрал весь хранившийся в сумке Рут хлам, запихнул обратно, и в этот момент отворилась дверь. Сестра Грэм отступила в сторону, пропуская Филиппса.
— Думаю, мы пришли примерно в это время, — сказала он.
— Хорошо, — кивнул старший инспектор. — После чего, сэр Джон, мисс Рут, видимо, удалилась, а вы стали осматривать пациента, определили характер заболевания и заключили, что необходима срочная операция.
— Да. Когда леди О’Каллаган вернулась, я предложил, чтобы операцию сделал Сомерсет Блэк.
— Понятно. Но она настояла, чтобы оперировали вы. Согласны?
— Да, — негромко отозвалась медсестра Грэм.
Рут сидела и тяжело дышала, а леди О’Каллаган с неожиданной порывистостью обернулась и отошла к окну.
— Затем, сэр Джон, вы ушли готовиться к операции?
— Да.
— Что завершает эту часть эксперимента.
— Нет! — выкрикнула леди О’Каллаган с такой страстностью, что все подскочили.
Она обернулась и в упор посмотрела на Филиппса. В этот момент Сесиль выглядела великолепно. Показалось, будто бесцветный фасад неприметного здания вдруг залили потоки света.
