К своим двадцати годам Клио уже вовсю участвовала в экспедициях ее отца, побывав с ним в самых экзотических и удаленных уголках мира. Она присоединилась также к искателю приключений Генриху Шлиману, сколотившему состояние в России на военных поставках во время Крымской войны и щедро тратившему его на широко освещавшиеся в печати стихийные поиски знаменитых затерянных городов Греции: Микен и Трои.
Посвятив юные годы изучению древних языков, Клио смогла определить происхождение многих предметов, о которых узнавала из ветхих манускриптов, обнаруженных в гробницах, могильниках и пещерах. Довольно успешно применила она свои знания для поиска великих и прекрасных потерянных городов и для нахождения очень ценных реликвий — подобно тому, как Шлиман лишь благодаря тщательному изучению классической литературы обнаружил за стенами Микен шахтные гробницы с богатейшими сокровищами древнего мира.
В 1866 году двадцатилетняя Клио познакомилась со своим будущим мужем, голландцем, который, как и Шлиман, разбогател на военных поставках. Этот человек, Эразм Бен, финансировавший археологические проекты Шлимана, был вдовцом и воспитывал единственного сына, Иеронима, который в свое время станет моим отцом. Если большое состояние, сколоченное во время войны, тратилось Генрихом Шлиманом практически только на расхищение и грабеж человеческого прошлого, то капиталы моего дедушки, Эразма Бена, шли исключительно на некое совершенное преобразование человеческого будущего, создаваемого всецело по его личному представлению. И даже выходившего за его рамки.
Эразм увлекся также созданием утопической общины, которую финансировал в Швейцарии. Жизнь в ней основывалась на многих известных новомодных теориях, включая «сортировку», строгий генетический отбор, игравший большую роль в фундаментальных научных поисках того времени: селективное воспроизведение. В таких утопических общинах опытным путем проверялись способы достижения улучшенных урожаев и приплода домашних животных, и каждое лето Эразм проводил в Альпах, инспектируя центр вложения его капиталов.
Клио все это ненавидела. Она выросла в семье швейцарских протестантов, но получила либеральное образование с широкими взглядами, совершенно необычное для девушек того времени. Хотя человек, за которого она вышла замуж, был богат, умен и красив, вскоре после женитьбы Клио полностью разочаровалась в Эразме Бене, и особенно в его идеях идеального мира.
Она быстро поняла, что попала в руки угрюмого ортодоксального кальвиниста, который считал, что женщины и дети мало отличаются от домашнего имущества, но зато причислял себя, любимого, и немногочисленных ему подобных к некой избранной касте, практически недосягаемой для простых смертных. Белокурая красавица и умница Клио также вскоре поняла, что Эразм женился на ней не столько из-за ее прекрасного тела или умственных способностей, сколько из-за значительного состояния, обладательницей которого она как единственный ребенок станет после смерти отца, — но главное, из-за принадлежавшей ее семье исторически ценной коллекции артефактов, талисманов и свитков, в собрании которых она принимала активное участие.
Эразм, точно околдованный, стремился завладеть знаниями, в основном связанными с тайнами прошлого и с могуществом, которое они могли ему принести в будущем, совершенно не обращая внимания на современную жизнь. Когда через пару лет после женитьбы у Клио родилась дочь, Эразм сразу перекочевал в отдельную спальню, решив, что выполнил свои генетические обязанности. В конце концов, считая сына от предыдущего брака, он уже дважды исполнил супружеский долг! Хотя такая ситуация в прошлом веке была общепринятой в семьях высшего класса, жизнь нашей семьи вскоре неожиданно и очень странно изменилась.
Каждое лето Эразм вывозил Клио на отдых в его утопическую альпийскую общину. Вскоре стало ясно, что он с трудом может позволить себе продолжать ежегодные щедрые вливания в этот проект. Но не только утопия привлекала его в этом регионе. Там же по соседству находилось нечто такое, что могло представлять для него огромную ценность: уже упомянутые мной языческие святыни, а также сохранившиеся со времен неандертальцев пещеры, которые благодаря их труднодоступному положению были пока почти не исследованы и мало кому известны, если не считать странствующих цыган, иногда проводивших лето в их окрестностях. Недавние сенсационные находки Шлимана погрузили Эразма в сладостные грезы о золотых артефактах и легкой поживе, и он уже размечтался, что найдет нечто очень ценное и даже чудодейственное. Естественно, Клио увлеклась таким исследованием.
Едва ли Клио понадобилась подсказка для привлечения цыган к ее самому любимому занятию — археологии. И вот летом после рождения ее дочери она отправилась в путь со своим археологическим табором. Совместные обследования альпийских пещер показали Клио, что цыгане исключительно хорошо осведомлены относительно назначения выкопанных ими артефактов, а также основательно знакомы с историей их народа с древнейших времен. Постепенно она передала им на хранение большую часть ее коллекции. А еще она осознала, как благоразумно живут эти люди, показавшиеся ей очень привлекательными… особенно один.
Вскоре Клио с ее цыганами отправилась в более дальнюю экспедицию. Она вернулась оттуда с интересными находками. Самым необычным артефактом, найденным в пещере между Интерлакеном и Берном, была статуэтка древней медвежьей богини, а также медвежьего тотема. В глубине той же самой пещеры обнаружились загадочные глиняные сосуды, выглядевшие очень древними. В них хранились свитки, которые она сразу же попыталась перевести.
Осенью, по возвращении в Голландию, Клио пришла в ярость, узнав, что Эразм забрал некоторые из ее документов и артефактов и даже продал кое-какие из них, чтобы увеличить доходы, сократившиеся из-за его неудачных вложений. Самое ужасное, что он также присвоил много ее записей и переводов, которые, по ее мнению, являлись ценнейшими историческими документами.
В ответ на обвинения Эразм ловко переключил ее внимание на обнаруженные ею недавно свитки, которые она оставила на хранение цыганам. Он надеялся найти в них сведения для поиска сокровищ и настаивал на том, что они по праву принадлежат ему, как ее мужу. Ничего не сказав Эразму, Клио забрала все ценное, что еще оставалось в ее распоряжении, и надежно спрятала.
Многое в их отношениях прояснили жаркие и основательные споры, продолжавшиеся последующие шесть месяцев на глазах у девятилетнего сына Эразма, Иеронима. Ссоры между его отцом и непослушной мачехой, которая отказывалась выполнять распоряжения его отца, посеяли в его юной головке семена, которые в итоге принесут зловещие и опасные плоды.
Летом 1870 года, когда Иерониму исполнилось десять лет, а его младшей сестре — всего два года, умер отец Клио, и его богатая коллекция манускриптов и предметов старины перешла в ее владение. Отец ее благоразумно оставил все деньги — наряду с личным посланием, предназначенным для дочери — в фонде, которым могли пользоваться только Клио и ее дети. Основываясь на сведениях из последнего письма ее отца, Клио вместе с отрядом цыган собиралась отправиться в экспедицию за границы Швейцарии, в Италию, оставив детей на попечении их отца. Но на сей раз Эразм стал настаивать на своем участии в экспедиции. Он заподозрил молодую жену в утаивании многих находок и думал, что ему понятны причины такого поведения.
