В спальню медленно вплыла Прасковья Никитична.
– Видела сейчас зайца без ушей в пальто с
меховым воротником, – сообщила она, – мимо прошел!
– Здорово! – кивнул Макс. – Прямо Алиса в
Стране чудес. Кролик тебя случайно чай пить не позвал? Не сказал, что опаздывает?
– Нет, – не смутилась Прасковья Никитична, –
он молчал.
– Мама, иди-ка ты спать! – распорядилась Нина.
– Не хочу, – уперлась Прасковья Никитична, –
нечего из меня дуру делать! Заяц был!
– Бабушка тоже «блинами» объелась? –
предположил Макс.
– Нет, она грибов покушала, – помотала головой
Нинуша. – Я опят на зиму в масле закатала, они хорошо с картошечкой идут.
– Ах, грибочки… – протянул Максим. –
Понятненько!
– Эй, чего не спите? – присоединился к нашей
компании Николай. – Ночь на дворе.
– Лампа увидела помесь белки со свиньей, –
ввел его в курс дела Макс. – А Прасковья Никитична повстречала зайца в пальто.
В остальном все нормально.
– Заяц был под пальто голый, – рассердилась
бабка.
– Совсем? – разинул рот хозяин дома.
– Неприлично, правда? – хохотнул Максим. – В
присутствии незнакомых людей шляется без штанов! Фу!
– Вижу, вы хотите из меня идиотку сделать, –
нахмурилась Прасковья. – Думаете, если я иногда забываю, как меня зовут, то
всегда кретинка? Зайцы не носят кальсоны.
– Звучит, как песня, – закряхтел Томас,
незаметно присоединившийся к дружной компании, – зайцы не носят кальсоны.
Недавно слышать по радио! Бодрая мелодия для военного вальса!
– Смотрите, – торжественно заявила Прасковья
Никитична, – вон он! Его свинка приголубила.
Все одновременно повернулись в ту сторону,
куда указывал артритный палец старухи. Возле окна лежала Муля. Около нее уютно
устроилось лохматое чудовище. Оно явно сообразило: мопсиха обладает
гипертрофированным материнским инстинктом и не сделает ему ничего плохого. Наши
собаки приучены к четвероногим визитерам: большинство знакомых, отбывая в
отпуск или командировку, привозят своих питомцев в Мопсино. Рейчел толерантна
как к собакам, так и к кошкам, Рамику без разницы, кто еще поселился в доме,
Ада окажет гостю почет и уважение, если только незнакомец не обнаглеет и не
полезет к ней в миску, Феня начнет вздыхать, словно говоря: «Ну вот, опять
приживалы», а затем тщательно спрячет от варягов пластмассовые косточки и
плюшевые игрушки. Капа тут же предложит поиграть с ней в догонялки, а вот Муля
особое дело. Она будет трепетно ухаживать за постояльцем, тщательно вылижет
его, обогреет, приласкает.
– Заяц! – обрадовалась Прасковья Никитична.
– Степан, стервец! – зашумел Николай. – Вот ты
куда удрал!
– Ты его знаешь? – поинтересовалась Нина.
– А то нет! – хмыкнул Рублев. – Сам на рынке
купил.
– Оригинальный организм, – одобрил Максим. –
Как его зовут?
– Степан, – ответил Колян и стал причмокивать,
подзывая зверушку.
Но Степе очень нравилось греться о толстый
бочок Мули, он даже не пошевелился.
– Хочется узнать, каких Степаша кровей, –
спросил Макс, – он тигр, кот или суслик?
– Быдра, – сообщил Колян, – мой лучший бизнес.
– Быдра? – переспросила я. – Такого зверя не
существует.
– Вон же, сидит, – возразил Рублев. В логике
ему не откажешь.
– Я выдру знаю, – вступила в разговор Нина.
– Мать ему и есть выдра, – кивнул хозяин, – а
отец бобер. Плюсуем, получаем быдру. Уникальная помесь: мех, крепкие зубы, а
питается деревяшками. Со всех сторон выгода! Разведу их и буду продавать,
пойдут влет, лучше шаурмов.
– Шаурмов! – повторил Томас. – О! Надобно
утрамбовать к памяти верное произношение множественного числа!
– Расхватают за час, – потирал руки Колян, –
всем понадобятся. Если хотите для радости, ну, типа, скотина в доме, то очень
экономно. Желаете шубу – шикарный мех.
– Отвратительно! – возмутилась я.
– Это ты жалостливая, в куртке носишься, а
другим бабам шубку подавай! – возразил Колян.
– Еще быдру можно использовать для столярных
работ, – с самым серьезным видом подхватил Макс, – вместо циркулярной пилы,
например, или рубанка.
– Об этом я не подумал, – признался Колян.
– И кто тебе посоветовал заняться разведением
быдр? – неожиданно грамотно спросил Томас.
Рублев упер одну руку в бок, вторую вытянул
вперед, словно главнокомандующий, напутствующий войска перед решающей битвой, и
выдал вдохновенную речь. Если отбросить в сторону цветистые выражения и
заверения: «Заработаю пару миллиардов и уйду на покой», то выяснилось
следующее.
Потерпев фиаско с домашним спиртозаводом,
Колян решил поискать новый род деятельности и обнаружил в Интернете парня,
который сообщал о быдрах. Рублеву идея разведения мутантов показалась
великолепной, он смотался в городок Королев и приобрел два экземпляра: Петра и
Степана.
На этой фазе рассказа Нина засмеялась, а я
спросила:
– Ты надумал создать семейную пару быдр и
получить многочисленное потомство?
– Ну да, – подтвердил хозяин. – Продавец
объяснил, они производят по десять-пятнадцать быдрят за раз. Через год я куплю
дом на Таити!
– Ничего не получится, – отрезал Макс.
– Зря не верите, – надулся Колян. – Вот позову
вас к себе в имение на лето, тогда и увидим, кто прав.
– Петр и Степан потомства не дадут, – сказала
я.
– Почему? – удивился Николай.
– Ну ты даешь! – восхитился Макс.
Томас похлопал Рублева по плечу:
– Геи не способны делать детей, у них болезнь
сексуального организма.
– Петя и Степа здоровы, – бросился на защиту
подопечных Колян, – продавец мне ветпаспорта дал.
– Скатайся завтра к быдрозаводчику и купи
Таню, – посоветовала я. – Если в стае появится дама, дело пойдет.
– На третьего зверя денег нет, – загундел
Колян, – и там всего двое было, остальных разобрали. Ничего, они управятся.
Степан, пошли наверх.
