– Не надо, я не собирался использовать вас в
этом качестве. Вы мне понравились. Захотел позвать вас в ресторан, смутился,
словно школьник, и решил немного о себе рассказать. Распустил хвост, подумал:
если вы узнаете, кто позаботился о вашем приятеле, не откажетесь выпить с добрым
малым чашечку кофе.
Согласитесь, взрослой женщине глупо теряться,
когда мужчина зовет ее на свидание. Мне не тринадцать лет, за спиной неудачный
брак, пара не особенно бурных романов, плавно перетекших в крепкую дружбу с
кавалерами, а сейчас у меня конфетно-букетная стадия отношений с Максом. Тем не
менее я смутилась, как пятиклассница, потупила взор и пробормотала:
– Только не сегодня. Есть человек, который не
любит, когда я без предупреждения занимаюсь личными делами.
Не надо думать, что я решила ответить
сладкоголосому Сене взаимностью. Помощник Пашиного шефа открыто дал мне понять:
он способен нагадить Гладкову, но пока не станет открывать боевые действия.
Если я категорически откажу местному интригану, на стол Льва Георгиевича ляжет
приказ об увольнении моего приятеля. Недаром умные бюрократы любят повторять:
все дела в конторе решает секретарша, она носит своему боссу бумаги на подпись.
Дружи с тем, кто сторожит вход в кабинет начальства, и никогда не ссорься с
прислугой. Шофер, охранник, домработница, фитнес-тренер – эти люди могут
поспособствовать решению твоих проблем. Лучше действовать через них, чем самому
идти с официальной просьбой к шефу.
– Сегодня и у меня дел по маковку, – кивнул
Сеня. – Как насчет пятницы?
– Отлично! – излишне поспешно ответила я. –
Часиков в семь.
– Это лучшее время, – одобрил Арсений. – Можно
я сам выберу место? Только скажи, мясо или рыба?
– Курица! – засмеялась я. – И непременно
десерт.
Сеня потер руки:
– Знаю шикарное заведение. Дай на секунду твой
мобильный.
Я протянула ему трубку Валентины, он начал
нажимать на кнопки, приговаривая:
– Это мои номера, количеством три штуки.
Слушай, твой сотовый-то умер!
– Вот жалость! – расстроилась я.
– Не стоит сразу паниковать, есть хороший
способ реанимации трупа, – успокоил меня Сеня и ловко вскрыл закапризничавший
аппарат. – Так, вынимаем батарейку. Есть пилка для ногтей?
Я порылась в сумке и с разочарованием
констатировала:
– Нет.
– А и не надо! – объявил Арсений. – Я
справился без хирургического вмешательства. Гудит, пищит, звонит, пашет, как
пришпоренный. Пришли мне потом смс, и я получу твой номер.
– Ловко у тебя получилось! – восхитилась я.
– Я закончил МВТУ имени Баумана, – пояснил
Арсений, отдавая мне трубку. – Хорошего технаря из меня не получилось, но
кое-что помню. Если сломаешь примус, зови, починю без проблем.
– Непременно, – кивнула я, – но я никак не
соберусь купить суперсовременный агрегат, готовлю на костре.
Арсений рассмеялся, он явно хотел продолжить
беседу, но тут в коридоре появился кряжистый мужчина в тесном костюме и вежливо
спросил:
– Где прикажете ждать?
– Что вы, Михаил Николаевич, – спохватился
Сеня, – никакого ожидания, пойдемте, отведу вас к шефу. До свидания, Евлампия
Андреевна, надеюсь, наше сотрудничество окажется плодотворным.
Незаметно мне подмигнув, Арсений начал
подталкивать дядьку к входу в приемную. Я кивнула и поспешила к лифту.
Всю дорогу до улицы семи ворон я, безуспешно
терзая новый телефон, пыталась дозвониться до Паши, но постоянно нарывалась на
ответ: «Абонент временно недоступен».
Поняв, что Гладков не желает ни с кем
общаться, я решила поговорить с Максом и услышала в трубке: «Абонент находится
вне зоны действия сети».
Лишившись возможности посоветоваться с
приятелями, я решила действовать на свой страх и риск и, стоя в пробке,
дозвонилась до больницы, куда положили Валю.
– Рублева находится в стабильно тяжелом
состоянии, – ответил вежливо-холодный женский голос.
– Ее можно навестить? – спросила я.
– Состояние стабильно тяжелое.
– Я это поняла, хочу увидеть Валентину, –
объяснила я.
– Состояние стабильно тяжелое.
– Вы автомат? – обозлилась я. – Произносите
лишь одну фразу?
– Сама ты дура, – схамила трубка. – Сто раз
сказано: «Состояние стабильно тяжелое», значит, Рублева в реанимации, туда не
пускают!
– Можно побеседовать с ее врачом?
– Соединяю, – буркнула дама.
– Отделение реанимации, – сказал спустя
некоторое время мужчина.
Я обрадовалась: доктор будет вежливее тетки из
справочной.
– Здравствуйте, как там Валентина Рублева? Я
ее… э… сестра.
– Состояние стабильно тяжелое.
Они что, сговорились?
– Хочется поговорить с ней, приободрить ее,
когда можно приехать?
– Вас не пропустят в отделение, – бесстрастно
отреагировал врач.
– Ну ладно, – сдалась я, – а стабильно тяжелое
состояние – это очень плохо?
– Делаем все возможное, – ушел от прямого ответа
эскулап.
– Можете передать Вале привет от Евлампии?
Попросите ее не нервничать, дома полный порядок, – произнесла я.
– Если в состоянии Рублевой наметится
положительная динамика, я выполню вашу просьбу.
– А почему не сейчас?
Доктор засопел:
– Рублева в коматозном состоянии.
– Она без сознания? – испугалась я.
– Состояние стабильно тяжелое.
– Пожалуйста, – взмолилась я, – поговорите со
мной по-человечески. К ней не пускаете, так хоть по телефону объясните.
Врач кашлянул:
– Пациентке отстрелили ушную раковину,
внутренних повреждений нет. Рублева счастливица, пуля чиркнула по голове, сняла
кусок кожи с волосами, но кости целы. Понятно объясняю?
– Да, да, – закивала я, – продолжайте.
– По идее, подобные травмы хорошо заживают.
Поработает пластический хирург, внешнего дефекта не будет. Но больная в коме,
делать прогнозов я не могу.
