– Радует словечко «пока», – ухмыльнулся нахал.
– Все течет, все изменяется. Если сидеть тихо на берегу реки, течение
непременно прибьет к твоему берегу страстную любовницу. Китайская мудрость.
– Насколько я помню, вторая часть изречения
звучит иначе: «Мимо проплывет труп твоего врага».
– Ты цитируешь монаха Лао Ши, а я вспомнил
философа Шао Ли, – не растерялся Макс. – Используя свои исключительные
умственные способности, я строю силлогизм, то есть логическое заключение. Лампа
не спит с боссом, я не босс, значит, Лампа спит со мной!
Я не нашлась, что ответить, а Макс вещал
дальше:
– Или другой вариант. Лампа не спит с Максом,
Макс может быть шефом, Лампа идет к нему на службу. Меня больше устраивает
первый вариант, но и второй не плох, потому что из него вытекает третий: Лампа
служит у Максима, он выгоняет ее за лень, Макс больше не шеф, Лампа со
спокойной совестью падает в объятия не начальника Макса. Все счастливы, в толпу
летит букет невесты!
– Последнее заявление мне следует считать
предложением руки и сердца? – ехидно спросила я.
– Ты согласна? – не испугался Макс. – Бегу за
кольцом!
Я опешила:
– Нет! Пока нет! Приеду в полдень, надо
поговорить.
– Я куплю шампанское, – пообещал Макс, – и
закажу марш Мендельсона.
Я швырнула трубку в кресло. Ну как прикажете
общаться с таким типом? Макс не способен на серьезную беседу, ерничать он
перестает только на работе!
– Вызови им врача! – раздался из коридора
голос бабы Нилы.
– Бу-бу-бу, – неразборчиво ответил Колян.
– Позвони в ветеринарку, – настаивала старуха.
– Нормалек! – объявил Рублев.
Я высунулась из комнаты:
– Что случилось?
Колян махнул рукой и стал подниматься на
второй этаж. Баба Нила укоризненно покачала головой:
– От мужики! Бесчувственные! Или Колька у меня
таким уродился? Ваще не эмоциональный. Вчера весь день его в больницу к Вале
пихала, шипела в ухо: «Сходи, проведай жену». А он по телефону звякнул и
ответил: «Она в коме, чего там делать? Не увидит, не услышит! Очнется, тогда
поеду». Теперь эти быдры, Степан и Петр!
– А с ними что? – забеспокоилась я. –
Заболели? Надо позвать ветеринара, вдруг это инфекция, еще на собак
перекинется!
Баба Нила поманила меня пальцем:
– Иди сюда.
Я вошла вслед за ней в кухню.
– Во, – ткнула старуха пальцем в тарелку на
столе, – сожрали! Вдруг помрут? Колька в этих быдр последние деньги вложил,
приплода ждет, а ему вместо быдрят – покойнички. Оно и понятно, что никто не
родится, но ведь взрослых продать можно.
Я глянула на полусъеденный темно-зеленый шар и
успокоила бабу Нину:
– Это арбуз Томаса, ничего страшного, быдры…
Признаться в ночном обжорстве я не успела,
баба Нила схватила останки ягоды:
– Это кактус!
Я плюхнулась на табуретку:
– Прости? Ты о чем?
Старуха поднесла усеченный шар к моему носу:
– Арбуз внутри либо красный, либо розовый, а
этот?
– Синий, – в шоке ответила я, – смахивает на…
на… – Сравнения не нашлось, желудок стал ритмично сжиматься, в животе громко
забулькало.
– Это кактус, – повторила бабка, – и не
Томаса, а мой! Я купила его в торговом центре на площади.
– Где же колючки? – прошептала я и начала
интенсивно чесать шею.
– Это особый сорт, название ему «Голая
голова», – удрученно ответила старуха. – Продавщица дала мне жидкость, велела
его дезинфекцией обработать, у него на коже паразиты живут, вошки растительные,
если их не перетравить, они на другие горшки переползут.
На меня напала икота.
– Я облила молодца, – вещала баба Нила, –
оставила его на ночь на кухне, на столе. С утреца встала, глядь, ушел красавец!
Открываю холодильник, он тама стоит, под полотенцем, полусожратый. Оно,
конечно, мне зелень жаль, недешево стоила, я на нее с пяти пенсий копила, уж
очень кактусы люблю. Но быдр жальче! А ну как они лапки отбросят! У, заразы
хитрые! Ножиком отрезали, тряпочкой прикрыли, в холод поставили, под человека
косили. Ума у них вагон, а соображения, что это вредно, нет!
Моя икота перешла в кашель, в кухню вошел
Колян.
– Во, – потряс он лохматым комком, – это
Степан, весел и бодр. А Петя тут! Мама, ты и правда думаешь, что они умеют
пользоваться ножом и открывать холодильник?
– Какой же идиот, кроме полоумных быдр,
схарчит кактус? – возразила баба Нила.
После этой фразы мне окончательно расхотелось
сознаваться в своей оплошности. То-то арбуз показался мне начисто лишенным
вкуса!
– Мой мозг плавить остаток водка, –
пожаловался Томас, заглядывая в кухню, – иметь нам аспирин?
– Знаю, кто кактусом полакомился, – усмехнулся
Колян. – Томми, у тебя вчера гости гудели?
– Долго, – простонал американец, – пробили
часы на Спасской башне, пришел Новый год, они уехали. Сам не помнить!
– Ты съел кактус? – прямо спросил Колян. – Не
смущайся, пьяному простительно.
– Я? Да? – задумался американец. – Ночью гулял
за свежей водой. О! Вкушал от плода! Холодный был!
– Идиот! – всплеснула руками баба Нила и
кинулась к шкафчику.
– Я натворил кошмаров? – испугался Томас. – Не
строил планов коварства, желаний лишить кактус жизни не имел. Простите доброго
молодца!
Баба Нила сунула жильцу кружку.
– Что есть там наплескано? Цвет внушает
странное отношение, – засопротивлялся студент.
– Марганцовка, – пояснила старуха, – первое
средство от всего.
Томас с подозрением глянул на бабу Нилу:
– Универсам?
– Нет, в аптеке продают, – неправильно поняла
его старуха, – дешевая вещь, а работает лучше врача.
