После его слов ко мне неожиданно вернулось
распрекрасное настроение, и я проделала путь до начала Звенигородского шоссе,
подпевая в такт радио.
Галина Исайкина оказалась очень услужливой.
Незнакомую клиентку она встретила с приветливой улыбкой, довела до кабинета,
набросила на кресло одноразовую бумажную простыню и предложила:
– Хотите раздеться? Вот теплый халатик. На улице
мерзостно, лучше расслабиться по полной программе. Чайку заказать? С мятой и
медом? Или с вареньем?
В небольшом помещении приятно пахло чем-то
сладким, безупречно чистые инструменты лежали в специальном шкафу в голубом
свете дезинфицирующей лампы, на полочке шеренгами стояли лаки для ногтей, на
небольшом столике теснились разнообразные кремы. Махровый халат оказался
заботливо подогретым, в ванночке для ног лежали гладкие морские камушки, один
из них, явно искусственный, мерцал розовым светом. Вдобавок ко всему в кабинете
играла тихая музыка.
– Похоже, вы делаете педикюр регулярно, –
завела разговор Исайкина, – неужели не имеете своего мастера?
– Я хожу к Танечке, – поддержала я беседу, –
замечательная девушка, но она поехала к маме в Челябинск, попросила подруг
порекомендовать мне кого-нибудь на этот период. Танюша вернется через три
месяца, мои ноги за это время превратятся в копытца неаккуратного поросенка.
– Ноги и руки – лицо женщины, – подхватила
Исайкина. – Водичка не горячая?
– Замечательная, – абсолютно искренне ответила
я и через пару минут получила чашку отменного цейлонского чая.
На подносике были розеточка с клубничным
вареньем, тарелочка с двумя печеньями и одна шоколадная конфетка. Я отхлебнула
терпкий напиток, слопала бисквит, пошевелила в воде пальцами и на секунду
прикрыла глаза. Те, кто не ходит на педикюр, не понимают, какого удовольствия
себя лишают. Кроме ухоженных ног, в качестве бонуса, вы можете отдохнуть,
насладиться чайком, выпечкой, посплетничать с мастером. Полный релакс.
– Кто же вас ко мне отправил? –
полюбопытствовала Галина.
Я неохотно вернулась к действительности. Увы,
я пришла в салон не для того, чтобы получить кайф. Мне необходимо побеседовать
с мастером с глазу на глаз, и лучше всего это осуществить в кабинете для
педикюра, здесь нам гарантированно не помешают. Я еще раз вздохнула и ответила:
– Ниночка Силаева.
Галина уронила в воду пилку, а я сделала вид,
что не заметила ее оплошности, и добавила:
– Ваша сестра.
– У меня нет близких родственников, – глупо
соврала мастер.
– Конечно, – кивнула я, – Нинуша вам лишь
наполовину родня, по матери. Кстати, как поживает Филипп Медведев? Вы не в
курсе, где он сейчас?
Галина оторвала от рулона кусок бумажного
полотенца и начала вытирать руки.
– Вы кто? – после затянувшейся паузы спросила
она.
– Можете звать меня Лампой, это сокращенное от
Евлампии, – сказала я, – мы с вашей сестрой живем в одном доме в Брехалове.
– Где? – совсем тихо задала вопрос Исайкина.
– В небольшом местечке под Москвой, – пояснила
я. – Там же проживает и ее свекровь, Прасковья Никитична, она обожает Нину, все
думают, что старуха ей родная мать. Я снимаю две комнаты у Рублевых, и Ниночка
тоже у них в жиличках.
Галина что есть силы стиснула промокшую
бумагу.
– У Рублевых? – потрясенно прошептала она.
Я демонстративно посмотрела на дверь:
– Представляете? Валентина-то, хозяйка
коттеджа, была прокурором! Странная она женщина! Пустила жильцов и не
проверила, кто у Нины бывший муж.
Мастер вскочила, заперла дверь, села на
табуреточку, оперлась руками о колени и дрожащим голосом произнесла:
– Передайте Нине, что я не хочу о ней
вспоминать! Эта страница жизни перевернута. Зачем она вас сюда прислала? Что ей
на этот раз надо? Вы ей кто?
– Мы живем бок о бок, – повторила я. – Нина
хорошая женщина, только несчастная, одинокая, позаботиться о ней некому:
Прасковья Никитична впала в маразм, двое маленьких детей, работы хорошей нет.
Нина пытается устроиться секретаршей, но человека без опыта нигде не берут,
приходится зарабатывать поломойкой.
Исайкина прикрыла глаза рукой.
– Ясно, – с трудом выдавила она. – Хочешь
совет? Не связывайся с Ниной, она несчастье приносит.
– Нехорошо так про единственную сестру
говорить, – укорила я Галю. – Вы вот две квартиры имеете, сидите в теплом
месте, в прямом и переносном смысле этого слова, клиентов полно, хороший
заработок, чаевые. А Нина по чужим углам мыкается.
– У нее отличная хата, – огрызнулась Исайкина,
– не хибара, из двух квартирок соединенная, с раздельными санузлами и
просторной кухней.
Я прикинулась удивленной:
– Почему же Силаева оттуда съехала?
Галина отвернулась, а я решила посильнее
надавить на больную мозоль:
– Ниночка мне рассказывала, что в детстве вы
крепко дружили.
Исайкина, остро посмотрев на меня, отвела
взгляд в сторону, а я пустилась во все тяжкие:
– Петр Силаев любил падчерицу, не делая
различия между ней и своей дочкой. Вы выросли и напакостили Нинуше, бросили ее
в самый тяжелый момент жизни! Отбили у сестры мужа!
Рот Исайкиной принял форму буквы «О».
– Она так сказала? – выдохнула мастер. – Вот
дрянь! Да я… да они… да мне…
Я протянула возмущенной Галине свою чашку с
чаем:
– Глотните, это успокаивает. После развода
Филипп Медведев жил в ваших хоромах в Прямом переулке. Ясное дело, Нина стала
подозревать нехорошее.
Галина резко оттолкнула мою руку с чашкой:
– Что она тебя просила сделать? Куда
впутывает? У Нинки безумная идея освободить мужа, она ради Фила на все пойдет.
Говоришь, детей с ней двое?
– Да, – кивнула я.
– Игорь и Леня? – не успокаивалась Исайкина.
– Они, – согласилась я.
– Спроси у Нины, где Илюша! – стукнула ладонью
по колену Галина. – Интересно, что она ответит? Я подозревала, что ей инвалид
не нужен! Мальчишек она родила из страха потерять мужа. Да, Филипп у меня жил…
только вместе с Ниной.
– Они же развелись! – на этот раз вполне
искренне удивилась я.
