– В красном – деньги, в бежевом – дисконтные
карты, их много, – пояснила я.
– Надо брать лишь те, которые понадобятся, –
пожал плечами Макс. – Запланировала купить туфли – оставь дома ту карточку, где
скидка на мебель.
– Вдруг поеду мимо магазина, где увижу
замечательную скамеечку под ноги с изображением собачек? Это невозможно
предвидеть заранее. И вообще, лучше покупать все спонтанно! – возразила я. –
Хлоп, в витрине пальто, о котором я мечтала, да еще с большой скидкой. Жаба
задушит приобретать его за полную цену, нужно воспользоваться предложением.
– А пробка от пивной бутылки? – развеселился
Макс. – Ее роль какова? Ты их собираешь?
– Если от духоты чуть не падаешь в обморок,
надо крепко сжать крышку в кулаке, и не потеряешь сознание, – поделилась я
опытом.
– Оригинально! – похвалил меня Макс. – Боюсь
спросить про антибактериальный спрей. Я представляю, зачем он может
понадобиться особе, пасущейся по обочине трассы Владивосток – Киев, но тебе?
– Есть прямое шоссе с Дальнего Востока на
Украину? – удивилась я.
– Как-то же люди с одного конца страны на
другой едут, – разумно ответил Макс. – Так зачем пшик-пшик?
– Пшик-пшик, – повторила я звук, о котором
говорил Герман, – пшик-пшик… Извини, я очень брезглива, а иногда требуется
посетить общественный туалет. Выйду из кабинки, помою руки и продезинфицирую
их.
– Телефон! – торжествующе воскликнул Макс. –
Вот он!
– Ну да, сотовый, – согласилась я. – Ты себя
хорошо чувствуешь? Давай померяем температуру!
Но приятель не обратил внимания на мое
предложение. Он взял мобильный, в одну секунду разобрал его, выхватил из кучи
деталей какую-то кнопку и возликовал.
– Нашел! Видишь? Что это?
– Потроха телефончика, – растерялась я.
– «Жучок»! – гаркнул Максик. – Некто снабдил
тебя прослушкой.
Я вздрогнула:
– Прикалываешься?
– Я серьезен, как политик, обещающий народу
светлое будущее, – сказал он. – Где ты оставляла аппарат?
Я погрозила ему пальцем:
– Пукающие подушки, пластиковые мухи,
спрятанные в куске рафинада, исчезающие чернила, отрубленные пальцы из
силикона. Ты большой мастер на развод, повеселился, и хватит. Собери телефон и
послушай, что я расскажу.
Максим вынул из кармана авторучку и поднес к
пупочке, она стала мелко подрагивать.
– Сейчас ты видишь «Эру» – портативный аппарат
для обнаружения электронных шпионов. Это новейшая разработка, стоит офигенных
денег, но они окупаются. Не имею ни малейшего желания шутить. Когда я прошел
мимо стула с твоими шмотками, «Эра» среагировала. Постарайся вспомнить, где
оставляла телефон без присмотра.
– Он всегда при мне, – растерялась я. – А как
долго устанавливать «жучок»?
Макс приколист, но он знает меру и сейчас
выглядел очень озабоченным.
– Спецу достаточно нескольких секунд, любитель
провозится дольше, но и ему пяти минут за глаза хватит, – вздохнул Вульф.
– Ресторан! – осенило меня. – Я слопала,
следуя твоему гнусному совету, папироли и бросилась в туалет. Сотовый остался
на столе, мне было не до него. Под подозрением двое: Арсений Леонидович и
официант.
– Забудь про лакея, – процедил Макс,
внимательно изучая «кнопку», – однако, дорогая вещь. Умеют, собаки, электронику
клепать. Даже в нашем офисе такого нет.
– Вот почему Сеня настойчиво приглашал меня
поужинать. Он хотел пристроить прослушку, – грустно констатировала я. –
Представляю его радость, когда я унеслась в сортир.
Макс обнял меня и начал гладить по голове:
– Ничего, не плачь, вырастешь – поймешь:
мужики – сволочи. Думаешь, он тобой заинтересовался, трясется от страсти,
роняет слюни, а подлец – шпиён германский, хочет партизан в лесу найти.
Я вывернулась из его рук:
– Дурак.
– Детский сад, – покачал головой Макс. –
Садись и излагай события. Сейчас папа покумекает и сообразит, во что Лампа
вляпалась. Наверное, ненароком потоптала чужой огород, вот на Сивку-бурку
капкан и наточили. Говори медленно, вспомни все детали, даже те, что тебе самой
показались незначительными.
Я говорила без умолку больше двух часов.
– Знаешь, какой вопрос приходит на ум первым?
– произнес Максим, когда фонтан информации иссяк. – Раненая Валентина Рублева
сказала: «Черви… черви».
Я кивнула:
– Верно. Я еще подумала: «Вот бедняжка, у нее
от боли и страха спуталось сознание». Ну при чем здесь червяки?
– Бывший прокурор, наверное, имела в виду
карты, – медленно произнес Максим. – Масть. Вероятно, она пыталась рассказать
что-то, но не смогла. Может, она знала об игре?
– Нет, – не согласилась я.
– Рублева представляла на процессе Медведева
сторону обвинения, – не успокаивался Максим. – Вскоре после суда она уходит с
работы и занимается делом, которое не имеет ни малейшей связи с Фемидой.
Смешивает коктейли в баре. Почему?
Я начала загибать пальцы:
– Разочаровалась в системе, не хотела быть
обвинителем на процессах, выбрала профессию под давлением мамы, а когда та
умерла, бросила надоевшее занятие.
– Откуда у бюджетницы загородный дом? – задал
следующий вопрос Макс. – Колян идиот, не способный заработать ни копейки, баба
Нила пенсионерка, а на зарплату прокурора не пошикуешь.
Я попыталась найти достойный ответ:
– Рублевы ведут скромный образ жизни, живут на
деньги с постояльцев, едят овощи со своего огорода, у них ветхая мебель,
домишко просит ремонта. Если ты думаешь, что Валя брала взятки, то ошибаешься.
«Коттедж», кстати, не ее, а мужа.
– Почему Нина решила напасть именно на
Рублеву? – недоумевал Максим.
– Расчет прост: раненый прокурор, пусть даже и
бывший, привлечет внимание СМИ скорей, чем простой гражданин, – выпалила я.
– Есть у нас руки, ноги, голова, живот, а
человечек не складывается. Где Нина? – спросил Максим. – Ей глупо прятаться.
– Еще глупее сидеть дома и ждать, когда тебя
арестуют, – отбила я подачу.
Максим лег на диван:
