– Дух противоречия родился намного раньше
Лампы! – восхитился Макс. – Ты готова спорить по любому поводу. Из вредности
сейчас встанешь? Черт, следовало велеть тебе: «Живо одевайся», вот тогда бы
услышал твой нежный храп.
Я накинула на плечи халат:
– Во время сна я не издаю никаких звуков.
– Ну откуда тебе знать? – хмыкнул Макс.
Я встала:
– Мы ошиблись.
– В чем? – насторожился Макс.
– Посчитали Маргариту Подольскую очередной
жертвой киллера, – пояснила я. – Вот только вдова никакого отношения к
карточной игре не имеет.
– Лампа, собак на улицу выпускать? – закричала
баба Нила. – Они под дверью маются.
– Сделай одолжение, – ответила я, – пусть по
двору бегают.
Макс сел в кресло:
– Твои слова не имеют смысла. Весь расчет Нины
строился на необходимости убедить всех в том, что снайпер остался на свободе и
продолжает убивать. Подольская якобы его очередная жертва.
Я села напротив Макса:
– Нина отличный стрелок, ей пристрелить человека,
как мне выпить кофе. Вот только Тим-плотник убедил внучку…
Глаза Макса расширились:
– Внучку?
– Потом! – отмахнулась я. – Вор в законе
уговорил Силаеву не лишать никого жизни. Нина вняла его совету и отстрелила
Вале ухо. Прикинь, как Силаева ненавидела Рублеву! Она мечтала отравить
прокурора, потом решила ее пристрелить, но сдержалась. И дала мне по телефону
честное слово: больше никого не тронет. Поверь, Подольскую убила не Нина. Я
твердо уверена, что Маргарита тут ни при чем. Либо это два разных дела, либо
некто знал, что киллер пообещал убрать первого прохожего в семнадцать
ноль-ноль, и воспользовался случаем.
– Неужели ты поверила обещаниям Силаевой? –
хмыкнул Макс.
Я встала, взяла из ящика комода фото и
протянула приятелю:
– Узнаешь?
– Крутая приколина, – засмеялся Вульф, – Лампа
в обнимку с первыми лицами государства. Хочешь, сделаю снимок, где ты вместе с
Юрием Гагариным?
– Ну спасибо, – разозлилась я, – мне не сто
лет! Хватит зубоскалить. Нина случайно увидела твой супермегаприкол и поверила,
что госпожа Романова всемогуща. Поэтому она решила, что я ей непременно помогу.
Нине не требовалось убивать Маргариту, она была уверена: Лампа может позвонить
президенту по личному мобильному, равно как и соединиться с министром МВД.
– Умереть – не встать… – протянул Макс.
В ту же секунду у него заработал сотовый,
Вульф взял трубку и стал бесконечно повторять:
– Да, да, да.
Я сбегала на кухню, разложила по мискам
собачий завтрак, попросила бабу Нилу, самозабвенно жарившую на сковородке
очередные комки, впустить псов и накормить их, потом вернулась в спальню и
вновь услышала голос Макса:
– Да, да, да.
– Что случилось? – не сдержала я любопытства,
когда Вульф положил трубку на стол.
Макс уперся ладонями в колени:
– Отчет по Подольской. Первое. Ее убили из
винтовки, по пуле совпадений нет. Зато полно других интересных фактов. У тела
нашли мужские золотые часы на бело-сером ремешке. Вероятно, киллер наклонился,
чтобы проверить, мертва ли жертва, и обронил хронометр.
– Он не профессионал, – сказала я.
– Под ногтями Маргариты обнаружены кусочки
эпителия, – продолжил Макс.
– Сопротивлялась и оцарапала нападавшего, –
подскочила я.
– Но ран, характерных для драки, на ней нет, –
добавил Макс.
– Немного странно, – кивнула я.
– И не такое случается! – отмахнулся Макс и
прикинулся дурачком: – Да, чуть не забыл, на часиках гравировка: «Льву на
удачу. И.И.». Шикарная улика, такие редко попадаются.
Меня смело с кресла.
– Райкин! Часы золотые на бело-сером ремешке!
Очень приметные! Лев Георгиевич, начальник управления. Лев! Арсений рассказывал
о страсти шефа к стрельбе, тот выбрасывает адреналин, стреляя по мишеням, имеет
коллекцию оружия, подвержен припадкам гнева и очень богат. Мы нашли второго
снайпера! Все понятно! Нина знала, кто соперник Филиппа в игре. Нет, не
получается! Что-то тут не вяжется.
– А по-моему, все отлично сложилось, – потер
руки Макс. – Нина выходит на связь с Левушкой, тот делает ход, а потом
пристреливает Силаеву.
– Райкин – убийца жены Филиппа? – удивилась я.
– Все-таки это бред.
– Нет! – не согласился Макс. – Тонкий расчет.
Лев Георгиевич – циклотимик, настроение у него меняется сто раз на дню. Сначала
он обрадовался возможности сыграть, убил Подольскую, затем испугался и
прикончил Нину. Силаева единственная, кто мог навести на него ищеек.
– Есть один нюанс, – забубнила я.
– Есть один нюанс, – повторил Макс, – извини,
не успел сразу выложить. Во рту Подольской обнаружили пуговицы от очень
дорогого мужского пиджака. Поскольку такой прикид в Москве один, и продал его
фирменный магазин, установить покупателя было делом техники. Сюртучок и брючата
купил… Угадай кто? Правильно, Лев Георгиевич. Бинго. Филипп Медведев виновен со
всех сторон, его никто не отпустит, Нина затеяла глупую историю, но…
Я схватила Макса за рукав:
– Поехали к Гладкову, срочно! У меня есть
соображения по этому поводу, кто-то пытается увести следствие в другую сторону.
Паша встретил нас с самым мрачным видом:
– Если есть что важное, говори, если нет, мне
болтать некогда.
Я решила не обижаться: Павел нервничает, ему в
руки попало весьма щекотливое дельце.
– Тебе не кажется, что улик многовато? Часы,
кожа под ногтями и пуговицы во рту?
– Нормально, – не сдался Гладков, – я знаю
случай, когда убийца, прикончив жертву, мирно заснул в соседней комнате. Так
его в кровати и взяли.
– Лев Георгиевич не идиот, – вздохнула я.
– Он не профессионал, – влез Макс, – отсюда и
косяки.
– Ладно, – кивнула я. – А что говорит сам
начальник управления?
