Книга Вторая линия. Рассказы и истории разных лет, страница 3. Автор книги Макс Фрай

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Вторая линия. Рассказы и истории разных лет»

Cтраница 3

Работа для сообщества spacetime оказалась для меня прекрасной школой. Вообще, в моей жизни были всего две школы писательского мастерства, одна другой лучше: чердак, где мы с соседскими детьми собирались, чтобы рассказывать друг другу страшные сказки, и, много лет спустя, spacetime, где можно было учиться рассказывать гораздо более страшные сказки о других людях.

ВЕРОЧКА И АТОМНАЯ ВОЙНА [1]

Моя одноклассница Верочка, самая красивая девочка в классе, в школе и, возможно, вообще в мире, была дочкой школьного завуча Тамары Владимировны.

Тамара Владимировна преподавала русский язык и литературу. Она была огромного роста, имела фельдфебельские замашки, грушевидную фигуру, маленькое лицо сердечком и бакенбарды героини Ильфа и Петрова. Как у нее вышла такая удивительная красавица дочка, неведомо.


Так или иначе, но щедрая природа каким-то образом выхлопотала для Верочки в небесном спецраспределителе точеный носик, миндалевидные серые глаза, роскошную копну волос цвета спелого каштана, покатые плечи, маленькую грудь, осиную талию, крутые бедра и прочие обязательные атрибуты лирической героини.

Она, правда, была удивительная красавица. Даже кургузое пальтишко бледно-горохового цвета, которое справила ей мама-завуч (Верочка носила его с шестого класса по десятый), жуткая тряпочка-передник поверх коричневого платьица, стоптанные туфельки без каблука и прочие ужасы советской уличной моды — все это дела не меняло.


В девятом классе мы с Верочкой крепко подружились и даже сидели за одной партой: на математиках, химии, физике, истории и географии. Возможно, именно поэтому я до сих пор решительно ничего не понимаю в вышеперечисленных предметах: красота Верочки парализовала мой разум.


У Верочки же, как я понимаю, были свои резоны дружить со мною.

Во-первых, у меня дома в ту пору почти никогда не было родителей. Для Верочки, замордованной сожительством с мамой-завучем, мой дом был своего рода Островом Свободы, этакой небесной Кубой. В эпицентре этой сказки мы с Верочкой курили Заграничные Сигареты, которые она воровала у дяди-моряка, ели сливовый компот, запасы коего почему-то всегда имелись в кладовой, и слушали пластинки. Не Пугачеву какую, а все же Элтона Джона. И еще группу «Спейс», оркестр Поля Мориа, Африка Симона и все в таком духе. Все нездешнее, что можно было в ту пору достать на пластинках.

Тут был еще такой специальный, особый кайф: Верочка для курения всегда раздевалась. Снимала школьную форму, надевала гимнастерку моего папы (стратегический запас гимнастерок мог сравниться только с запасами сливового компота). Это был очень мудрый поступок: платье, таким образом, проветривалось на балконе и не впитывало запах сигаретного дыма. За курение мама-завуч дочку расчленила бы заживо, не сомневаюсь.


Она бы ее, впрочем, и за эти визиты ко мне расчленила бы непременно. У меня в ту пору была в школе Репутация. Ну, то есть, ничего конкретного мне инкриминировать не могли, но всем педагогам было как-то ясно, что хорошие дети со мною дружить не должны бы. Почему — сложно сказать: ничего этакого мне тогда вытворять не доводилось. Все этакое случилось в моей жизни несколько позже.

Впрочем, не обо мне речь. Важно, что сам факт дружбы со мною и эти вот тайные визиты кружили Верочке голову. Ничего общего у нас с Верочкой, собственно, не было, просто мы кружили друг другу голову. Разными способами.


Кстати о кружении головы. В десятом классе Верочка вдруг попросила научить ее целоваться. Оказывается, она заранее, в сентябре еще, как-то договорилась с мамой, что та отпустит ее праздновать Новый год в компании старшего брата Саши, курсанта Артиллерийского училища. Верочка очень боялась, что там будут взрослые мальчики, а значит может случиться экзамен по прикладному целованию. И что тогда делать?

Пришлось научить ее целоваться — во имя будущих незнакомых мальчиков из Артучилища.


Новый год Верочка отметила в полном соответствии со своими романтическими планами. Экзамен по целованию был благополучно сдан; в качестве поощрительного приза Верочка получила ухажера, второкурсника Олега. Прекрасный принц оказался невзрачным, лопоухим рыжеватым блондином, невысоким и плотным. Впрочем, меня слушать, наверное, не стоит, я — свидетель пристрастный. А Верочке Олег нравился. Она, откровенно говоря, была влюблена как кошка.


Дружба наша, таким образом, сошла на нет. Верочка много занималась, поскольку мама требовала непременно закончить школу с золотой медалью. А в свободное от занятий время Верочка ходила на свидания. Раз в неделю, в воскресенье — на официально дозволенное мамой свидание, и еще раз в неделю — на тайное (мама-завуч кандидатуру Олега одобряла, но искренне не понимала, зачем нужно встречаться с мальчиком целых два раза в неделю).

Да и у меня началась какая-то новая жизнь.


Ко мне в гости Верочка заявилась лишь однажды, в середине мая, незадолго до выпускных экзаменов. Прибежала сразу после очередного свидания. Мама-завуч думала, что дочка сидит на курсах английского, а дочка в это время подробно рассказывала (и показывала) мне, куда и как ее поцеловал Олег. Сказала, что должна поделиться со мною Самым Важным. Суть судьбоносного месседжа сводилась к тому, что ее распрекрасный Олег сказал, будто больше всего на свете хочет с Верочкой переспать. Кто бы, блин, сомневался.

Но Верочка от такого сообщения была в шоке. Причем не от смущения, а от счастья. Она почему-то думала, что мальчики соглашаются спать с девочками только по очень большой любви. Ну, у нее вообще в голове черт знает что творилось, как, впрочем, почти у всех нас в шестнадцать лет.

Мои попытки объяснить Верочке, что такие вещи, мягко говоря, не всегда взаимосвязаны, практически положили конец нашей прекрасной дружбе.

В общем, Верочка твердо решила, что надо соглашаться. Если уж он ее та-а-а-ак любит, что даже трахаться готов.


Дальнейшее развитие событий известно мне от нашей классной руководительницы, обладательницы доброго сердца и злого язычка. Своих учеников она опекала как львица — до выпускного вечера, и от всего сердца предлагала дружбу — сразу после. Мы с нею встречались раз в два-три месяца и трепались за бутылкой «Букета Молдавии». В основном сплетничали про «наших».


По словам классной, роман Верочки и Олега благополучно продолжался и после того, как наша красавица закончила школу.

В восемнадцать лет Верочка пришла к маме и запросилась замуж. За Олега, понятно — за кого ж еще?

Мама-завуч пришла в ужас. По ее мнению, хорошей девочке следовало сперва закончить институт, а уж потом «думать про замуж». Верочка была в отчаянии, но маму ослушаться по привычке боялась. Да и жить им, кроме как с мамой, было, надо понимать, негде.

И тут всех спасла наша находчивая классная. Она пошла к своей коллеге, завучу Тамаре Владимировне и внушительно сказала:

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация