– Чем меньше совести, тем больше всего остального, – мгновенно парировал Франк.
– А именно чего тебе? – миролюбиво поинтересовался здоровяк. – Жала, яд, яйца и желчный камень наши, про них можешь забыть.
– Мне лимфа нужна, селезенка и пара лимфоузлов.
– Это еще зачем? – ощетинилась барышня, опять заподозрив подвох.
– Так они у нее за регенерацию отвечают. Хочу попробовать сделать самовосстанавливающуюся модель.
– Тогда ладно, – разрешила Выкуси. – Тащи яичники наружу.
Минут десять они копались в потрохах огромной девятиголовой гадины, добывая дорогостоящие органы. Убить гидру было крайне тяжело, она стремительно регенерировала и обладала иммунитетом ко всем ядам. Поэтому все, что из нее извлекалось, стоило очень дорого. Тот факт, что парочка авантюристов завалила матерую гидру, говорил об их высоких боевых качествах. Хотя Франку так и не удалось понять, как они это сделали.
Закончив разделку туши, кое-как умылись водой из болотца и сели на бревнышко покурить.
– Слышали новость? Браги с каким-то молодым викингом арийский патруль на тракте порубали.
– Давно? – поинтересовался Бармалей.
– Пару часов назад.
– А где?
– У Канавинского моста.
– Значит, сейчас в «Столице» бухает. Пойдем, дева, навестим старого друга?
– А потроха?
– Гномам на хранение скинем.
– Можно. Он явно при деньгах.
– А что вам за дело до него? – сделал стойку Франк.
– Будешь много знать – не успеешь состариться, – отмахнулась Выкуси.
– Он пару недель назад хвалился в «Свином кабаке», что проставится за каждого порубанного ария, вот и надо его ловить за язык, – объяснил Бармалей, увязывая плотно набитый мешок.
– С вами, что ли, сходить?..
– Ну сходи, сходи. Он нам обещал, про тебя речи не было. Пока дойдем, он как раз грамм семьсот залудит, будет любопытно.
Франк задумался. Пьяный Браги был непредсказуем и с равной вероятностью мог угостить как выпивкой, так и бастардом
[38]
по морде.
– Не пойду, – решил он. – Лучше вот купите у меня шпиона.
– Шпиона? – Бармалей почесал затылок. – Покажи, может, и сторгуемся.
Механик радостно подтащил сундук и гордо продемонстрировал шпиона.
– Это что?.. – оторопело спросила Выкуси.
– Муха.
– И что, летает?!
– Нет, не получается, – уныло протянул Франк и бодро добавил: – Зато как бегает!
– И что, ты серьезно думаешь, что никто не обратит внимания вот на это?
Франк почесал затылок, покрутил шпиона в руке и признался:
– Да-а, с внешностью я недоработал…
– По пьяни делал, – констатировала Выкуси.
– Хуже, по обкурке. Но идея-то, идея хороша! Вот смотрите, у нее вся информация поступает в запоминающий кристалл, потом шпион находит хозяина, и тот снимает с него все с помощью нехитрого устройства. Кристалл экранирован антимагической выстилкой, по желанию заказчика могу экранировать всего шпиона.
– Интересная мысль, – покивал Бармалей. – А что за антимагическая выстилка, почему не знаю?
– Ноу-хау, – гордо признался механик. – Поэкспериментировал с тканями черного дракона.
– Ну, могуч! – протянул здоровяк. – Неужели завалил?! Похоже, парень, я тебя недооценивал…
– Не обольщайся, – встряла Выкуси. – С месяц назад в Инфернальном зверинце один такой сдох от старости, и его тушу купили русы. Небось на бартер махнул?
– Гиены они алчные, – вздохнул механик. – За пять кило потрохов боевого голема взяли. Ну, так что со шпионом? Уступлю недорого.
– Шпион нам нужен, – веско заметил Бармалей. – Сделай его в виде крысы, тогда поговорим.
– Что-то ослаб я зрением – денег не вижу! Двести монет задатка, и через три дня сделаю.
– Ты сначала сделай, тогда поговорим.
– А задаток?
– Пропьешь. Через неделю в «Столице», в обед, тогда и разговор будет.
– Сказал же – через три дня сделаю!
– Слушай, милый, – Выкуси обняла его за шею, покалывая коготками сонную артерию. – Я тебя, раздолбай, не первый день знаю. Если у тебя есть товар на продажу, значит, два дня будешь бухать, потом два дня выхаживаться. А вот потом за три дня сделаешь, тут без базара. Вот тебе и неделя. Не сторгуемся – продашь кому-нибудь другому, вот хоть тому же Комтуру. Товар злободневный, ликвидный, в этом тебе не откажешь.
Механик горестно покряхтел. С этими битыми волчарами спорить было бесполезно. Потом снова оживился:
– А вот еще! Эксклюзивный предмет роскоши, ограниченная партия. Только для тебя, красавица, триста монет. Педикюрный оператор и массажист, дарит невероятный релакс и изысканное чувственное удовольствие. Как честный человек вам это говорю!
– Покажи, – милостиво разрешила она.
Франк показал. Выкуси позеленела и судорожно сглотнула. Бармалей шумно задышал.
– Глянь, какой он ловкий! И вместе с тем нежен, как заботливая мать, и опытен, как тайская массажистка.
Механик активировал оператора, воспользовавшись замешательством аудитории. Монстр затрясся, выпустил дюжину отростков, усаженных подозрительного вида сверкающими штуковинами, и два пучка резиновых щупалец с листовидными присосками. Внутри него ритмично и зловеще застучали маховики.
– М-дя, – процедил Бармалей. – Маникюр – медикам, педикюр – педикам… Страшен твой оператор, как смертный грех, конечно….
– Вот что, – выдохнула Выкуси. – Я не знаю, что ты курил, и знать не хочу. Даю тебе один совет, совершенно бесплатно, а ты убираешь вот это в сундук, причем быстро, и чтоб мои глаза больше такой пакости не видели!
– Давай, – согласился Франк и выключил монстра.
– Я знаю покупателя на этот кошмар. Твой клиент – барон Жиль де Рец.
Механик длинно и многосложно выругался, кляня себя за тупость. Именно барон был идеальным клиентом, а он о нем даже не вспомнил! Жиль де Рец тоже был нейтралом, а еще редким садистом. Он люто ненавидел Маленький Народ, считал, что Мидгард создан исключительно для людей, и постоянно кого-то ловил и пытал. Игроки, при их беспечном отношении к чужим жизням, все-таки не были жестоки, и уж в любом случае никого зря не мучили. Поэтому, когда у кого-нибудь возникала необходимость в жестком допросе, обращались к барону. Трудился де Рец бесплатно, из чистой любви к искусству. Иногда, правда, у всех кланов одновременно возникала мысль прикончить маньяка, а после его выходки с борделем «Игривая ромашка» башню барона и вовсе сожгли, но самого его в последнюю минуту помиловали. Все три клана, участвовавшие в карательной акции, предупредили де Реца, что при следующем покушении на частную собственность или общественные культурно-развлекательные учреждения пощады не будет. Причем Комтур обещал сделать ему «красного орла» – вскрыть ребра на спине и вытащить легкие наружу. Князь Молот заметил, что будет любопытно посмотреть, как барон меряет шагами собственные кишки, а Наместник очень хвалил четвертование конями. Воображение у де Реца было богатое, и он внял.
