Тагир подхватил Латику и усадил ее на колени. Девочка прислонилась к его груди и начала оттачивать свои коготки, поочередно запуская их в рот.
– А что это у тебя мордашка грязная? – Тагир повернул ее лицом к себе, протер пальцем щеку и принюхался. – Мяса нахваталась? А рот кто будет вытирать?
Девочка непонимающе взглянула на Тагира и в улыбке оскалила клычки.
– Да тебе нянька нужна, а не нэсх. Рот подтирать да штаны стирать. Ну, конечно, кто бы тебя таким сложным действиям обучил. Иди-ка сюда.
Мужчина оттянул подол своей рубашки и вытер чумазую мордашку Латики. Та мило фыркнула и снова принялась точить коготки.
– Кто бы мне сейчас мясца подкинул…
Словно понимая, о чем говорил Тагир, Латика запустила руку в кармашек своего комбинезона и выставила перед ним ладонь, на которой лежали два откусанных кусочка мяса.
– Это мне? – мужчина протянул руку к одному из них. – Можно?
Девочка подняла руку еще выше, словно соглашаясь, и Тагир закинул один кусочек себе в рот. Другой девочка быстро проглотила сама. Довольные Тагир и Латика жевали мясо так, словно это была самая невероятная и вкуснейшая вещь на свете. Кусочек Тагира незаметно пропал в недрах его желудка, и тот еще больше заурчал. Опомнившись, пастух запустил руку в карман своих штанов и достал оттуда облепленный мелким мусором кристаллик меда.
– Вот, завалялся. – Тагир откусил половину кристалла, а другую часть отдал Латике. – Не знаю, пробовала ты такую штуку или нет, но тебе должно понравиться. Ну?
Латика обнюхала нетронутую сладость, коснулась ее кончиком языка и, немного подумав, закинула в рот. От удовольствия глаза девочки скрылись за щечками, и она благодарно заурчала, причмокивая. Тагир улыбнулся:
– Понравилось. Конечно. Моей дочери тоже нравится. Вы бы с ней подружились – она у меня такая же непоседливая хулиганка. Вечно что-то придумывает, носится. Сейчас-то, конечно, уже меньше. Но, помню, как один раз чуть до инфаркта не довела – наслушалась сказок про мусафиров и давай фантазировать, что она одна из них. Мальчишки-то ее с собой играть не взяли, так она напялила на себя мою шапку, мои ботинки, тряпку себе на лицо какую-то намотала, – как еще не задохнулась, дурында? – палку в руки, и давай шороху на станции наводить. То в юрту какую-нибудь заскочит да закричит со всей дури, то палку эту в кого-нибудь швырнет. Кто ее знает, что она там в своей маленькой головке напридумывала? Может, что по поверхности бродит, а может, что монстров гоняет. А я за баранами тогда присматривал, ну, думаю, побегает-побегает, успокоится. Через каждые полчаса ко мне подбегала и ладно. А тут вдруг час проходит. Затем, другой. А она все не появляется. Думаю, пойду, проверю, где она там зависла. Все обсмотрел – нигде нет. В каждую юрту заглянул, в каждый уголок, у всех спросил, а ее не видел никто. Все, думаю, зафантазировалась, в туннели ушла. Я все соседние станции оббегал – никто ее не видел. Я обратно. Думаю, может вернулась. Захожу в юрту, а ее нет. Мне сразу умереть захотелось, поседел тогда, наверное, сразу. Сижу в юрте, места себе не нахожу, а потом слышу – сопение какое-то. Прислушиваюсь – из сундука. Ну, нет, думаю, показалось – сундук-то на защелке. Но сопение-то все равно слышно. Открываю крышку, а она там! В одеяла замоталась и дрыхнет – шапка набекрень, сапоги под головой. В общем, спряталась она – испугать меня хотела. Да только сундук защелкнулся. Покричала-покричала и вырубилась…
За все это время Латика не произнесла ни слова, а только изучающе смотрела на Тагира, словно пыталась понять, о чем он говорил. Зато, кто-то другой слушал его и улыбался.
– Не ругал ее потом?
Тагир обернулся. Со стороны за ним наблюдал Алмаз.
– Так, ребенок же еще. За что ругать?
– Вот, поэтому ты мне и нравишься.
На секунду Тагир задумался о чем-то своем.
– Мне нужно к Хану…
– Погоди, Тагир, еще не время. Он тебе сейчас ничего не скажет. Ему тоже нелегко разбираться в этом вопросе, так что, наберись терпения. Пойдем, я лучше кое-чему тебя научу. Уверен, тебе понравится.
– Хорошо, только давай Тимура с собой возьмем.
– Не стоит. У него тоже сейчас другие заботы. Ему нужно задружиться с нашими. Если ты после всего вернешься домой, то, судя по событиям, у него дома может не оказаться…
Алмаз отправился в сторону своей юрты, а Тагир пошел за ним следом, наблюдая за тем, как Латика снова уносилась по своим делам – маленькая ошибка природы, раньше других познавшая взрослую жизнь.
– Ты так веришь в положительный исход?
– Не я, Тагир, ты. Ты веришь. И я это вижу. Поэтому и помогаю. У меня совсем другие цели.
Алмаз нырнул в юрту, а Тагир лишь просунул голову. В юрте гаскарца все было так же чисто, как и у Хана. Разве что вместо книг она была обвешана и обложена различными видами оружия.
– Ого! – чуть не присвистнул Тагир. – Неплохой арсенал!
– Нравится? – гаскарец закопошился в старой сумке, пытаясь что-то найти. – Долго я все это собирал. Что-то Хан подарил, что-то в старом музее нарыл. Ага, вот, нашел!
Алмаз победоносно вытащил руку из сумки, держа в ней пояс, который сразу же кинул Тагиру. В поясе было около двенадцати кармашков – шесть справа и шесть слева, из которых величественно выглядывали рукоятки кинжалов. Тагир схватился за один и вытащил его. Оружие было необыкновенно красивым, сверкая небесной бирюзой. Кинжал лежал в руке как родной, а пальцы то и дело стремились прикоснуться к лезвию. Из указательного пальца выступила кровь – кинжал был заточен на славу. Тагир пристроил оружие обратно в кармашек и надел пояс на себя.
– Я не поклонник кинжалов. Просто работа мастерски выполнена. Если справишься с ними, подарю тебе.
Возможно, почувствовав мрачное настроение Тагира, Алмаз по-дружески приобнял его, закинув руку на плечо, и держал так, пока не довел приятеля до деревянной доски вроде школьной, но поставленной вертикально. Доска была чуть выше Тагира и в два раза шире его. Углем, который, кстати, валялся рядом, на ней был вычерчен силуэт безликого человека. Это были просто очертания – голова, руки, ноги, туловище. И в нескольких местах стояли жирные угольные точки. Их было всего шесть, по две точки рядом, но разбросанных по рисунку в трех местах, и Тагир заострил на них внимание товарища:
– Это знания предводителя соседней станции. Когда-то давно она поделились ими с Ханом в обмен на оружие. Тебе еще предстоит с ними ознакомиться, но уже не у нас.
– Она? – акцентировал внимание Тагир на этом слове. Впервые ему приходилось узнавать, что станцией управляет женщина.
– Ага, – кивнул гаскарец. – Знатная девка! И симпотная! Только, фиг к ней кто подойдет.
– И что все они значат? – Тагир ткнул пальцем в каждую точку, каждая из которых носила многочисленные отметины от попаданий кинжалами.
– Видишь вот эти две точки? – Алмаз указал на угольные пятна в районе шеи силуэта. – Одна из них убивает человека сразу, а другая только обезвреживает, оставляя его в живых. Сложность технологии – попасть в правильную точку.
