— Почему? Мне необходима твоя помощь.
Слэйд опять начал трясти головой. Я взглянула на побелевшего Брента, и меня осенило. Именно об этом я и читала в книгах, посвященных оборотням: вервольфы цепенеют при виде пламени. Не слабенького огонька, как на зажигалке Слэйда или на конце его сигареты, а настоящего пожара.
— Я понимаю, что вы напуганы до смерти. Мне тоже страшно, но надо спасти папу, и Толбота, и…
Брент весь сжался.
— Прости…
Слэйд не произнес ни слова. Я с силой захлопнула дверцу. Игнорируя боль в лодыжке, я потащилась по улице к уничтоженному логову Калеба. Буду действовать в одиночку. Я пробралась через толпу, не обращая внимания на то, что какой-то тип пытался остановить меня, и приблизилась к зданию.
— Отец! Толбот! — закричала я.
Естественно, мне никто не ответил.
Я стояла абсолютно неподвижно, не чувствуя, как жар опаляет мое лицо, и пыталась определить, где они. Земля у меня под ногами дрожала, как при землетрясении. Толбот сказал, что он находится в переходе между «Депо» и складом. Значит, они зашли внутрь через тайное помещение клуба в подвале заброшенной железнодорожной станции, стоящей по соседству.
Я побежала вперед и вскоре очутилась перед прочной металлической дверью, ведущей в помещение «Депо». Обычно, чтобы открыть ее, я использовала ключ-карточку, но сейчас она была не заперта. Вероятно, взрыв повредил электронный замок. Я потянула ее на себя, и меня окутал едкий дым, смешанный с бетонной пылью. Я сняла куртку и накинула ее на голову, чтобы закрыть нос и рот. Ощупью ориентируясь в кромешной темноте, я стала спускаться вниз. Когда я преодолела последнюю ступеньку, я разглядела еще одну дверь и догадалась, что это и есть тайный вход в логово Калеба. Она также была оснащена мощным электронным замком, но сейчас оказалась распахнутой настежь.
Я надеялась, что ее открыл Толбот, а не взрывная волна. Иначе могли подтвердиться мои худшие опасения…
Я замерла и прислушалась. Наконец, мои сверхчуткие уши уловили слабый звук. Тихий, едва различимый, сопровождающийся хрипом.
В коридоре — кто-то живой!
Я бросилась к источнику звука. Дым сгустился, и меня даже не спасало ночное зрение. Одной рукой я придерживала куртку. Я бежала по коридору, пригнувшись. От нехватки воздуха у меня начался приступ кашля, но я радовалась тому, что он заглушает завывания волка в моей голове. Этот демон боялся огня сильнее, чем я. «Назад! Назад!» — хрипел он, но я не останавливалась.
Спустя вечность (а на самом деле — несколько минут) я преодолела подземный коридор. Добравшись до конца, я обнаружила, что дальше путь преграждает горящая деревянная балка. Мои легкие болели, а волк бесновался все больше. «Не рискуй собой. Они уже мертвы. Поворачивай обратно!» Я уже была готова отступить, но внезапно заметила какое-то движение позади горящей баррикады.
Мобилизовав сверхспособности, я сфокусировала зрение и сумела разглядеть его. Он сидел привалившись к стене и поддерживал за плечи… моего отца!
Я на мгновение убрала от лица куртку и позвала его:
— Толбот!
— Грейс, — задыхающимся голосом произнес он. — Помоги.
Моя кровь наполнилась адреналином. Я направила энергию в здоровую ногу. «Нет!» — завопил волк, когда я ударила ботинком по горящей балке. Пламя моментально набросилось на мои брюки, но дерево треснуло. Второй удар сломал балку. Во все стороны полетели искры. «Выбирайся отсюда!» Выставив перед собой куртку, как щит, я ринулась в образовавшийся проем.
Добравшись до Толбота, я поспешила принять на себя тяжесть папиного тела.
— Дым… тяжело… — прошептал Нэйтан и в изнеможении свесил голову.
— Обопрись на меня! Я не могу нести вас двоих.
Я помогла Толботу подняться, а потом, сконцентрировав свою сверхсилу, взвалила отца на плечо. Похоже, на меня подействовал недостаток кислорода, потому что папа показался мне гигантской тряпичной куклой.
Кукла… Нет, еще ничего не ясно. Он просто без сознания, уговаривала я себя.
Медленно переставляя подгибающиеся ноги, я тащила на себе отца и заодно поддерживала Толбота. Я практически ничего не видела, мои глаза слезились, но я слышала возле себя свистящее дыхание Нэйтана.
— Маркус? — спросила я, вдруг сообразив, что он не с нами. — Где он?
Толбот покачал головой.
Сначала я ничего не поняла, но мое сердце заныло.
Маркус мертв.
У меня не было времени реагировать на известие. Громкий треск предупредил меня, что скоро обвалится потолок этой части перехода, причем — прямо на нас. Я собралась и побежала к выходу. Толбот едва поспевал за мной. Левая лодыжка пульсировала и грозила сломаться в третий раз за неделю. Я подумала, что еще два шага — и я точно упаду. Вдруг в конце коридора появились Брент, Райан и Зак. Я уставилась, прикидывая, не мираж ли это.
— Скорей, — выдохнула я.
Мальчики осторожно приближались ко мне. Волки, сидевшие в них, действительно не подпускали их к огню. Но они преодолели сопротивление и ринулись ко мне. Райан и Брент подхватили Толбота, а Зак взял у меня отца. Мы выбрались из коридора за секунду до того, как потолок рухнул.
Позже.
Четыре полицейских автомобиля и три огромных пожарных грузовика перекрыли улицу перед горящим зданием. Свет от красно-белой мигалки смешивался с желто-оранжевыми отблесками пламени и придавал пожару нереальный вид. Я сидела в машине «Скорой помощи» и дышала через кислородную маску, которая подавала чистый воздух в измученные легкие.
Папа находился в соседней «Скорой». Я вдруг поняла, что уже не выдержу, если не выясню, что с ним. Почему они не едут в больницу? Я вспомнила один сериал по телевизору. Врачи не могли тронуться в путь, пока у них работал дефибриллятор. Боже! Я содрала с лица маску и хотела спрыгнуть на землю, но меня схватил за руку врач, наблюдавший за мной.
— Вам еще нельзя вставать, мисс.
Я отпихнула его — сильнее, чем намеревалась, — и он повалился на носилки, с которых я только что встала.
— Я должна быть с отцом, — сказала я.
— Нельзя, мисс, — попытался остановить меня пожарный, — вернитесь.
— Он — мой отец! — заявила я и рванулась к машине.
— Пропустите ее, — произнесла женщина-врач. — Она нам понадобится.
И она жестом подозвала меня. Я вместе с ней обошла «Скорую» и увидела все своими глазами. Двое докторов склонились над папой, лежащим без сознания. Мужчина держал у его лица кислородную маску, а женщина готовила систему для внутривенных инъекций. Отец не реагировал, когда игла воткнулась в его руку. Я попыталась представить, что он спит. Я старалась не думать о самом плохом.
— Папочка? — Я не называла его так с тех пор, когда мне было восемь.
