– Роуан вылетает в Новый Орлеан, – перебил его
Лайтнер. – Она звонила в похоронную контору и просила отложить церемонию.
Они согласились. Еще она спрашивала насчет отеля «Поншатрен». Мы, разумеется,
проверим, заказала ли она там номер. Но, мне думается, следует ожидать ее
скорого появления в Новом Орлеане.
– Ну знаете! Вы хуже, чем ФБР, – заметил Майкл.
Однако у него не было повода сердиться. Это было именно то,
что он хотел узнать. С чувством облегчения он перебрал в памяти свой прилет в
город, поездку на такси к дому на Первой улице, пробуждение в номере отеля.
Нет, сам он никак не мог бы ускорить встречу с Роуан и ее матерью.
– Да, мы очень предусмотрительны, – печально
произнес Лайтнер. – Мы продумываем каждый шаг, каждую мелочь. Не знаю,
относится ли Бог к тому, что ему приходится наблюдать, с таким же
беспристрастием, с каким относимся ко всему мы.
Эрон задумался и как будто вдруг ушел в себя; выражение его
лица при этом заметно изменилось. Потом, так и не проронив больше ни слова, он
направился к двери.
– Вы действительно знали мать Роуан? – спросил
Майкл.
– Да, знал, – с горечью ответил Лайтнер. – И
ни разу не смог хоть чем-нибудь ей помочь. Но подобное с нами случается часто.
Возможно, на этот раз события примут иной оборот. Впрочем, кто знает… –
Эрон повернул дверную ручку. Все здесь. – Он указал на папку. –
Времени на разговоры больше не остается.
Майкл проводил Лайтнера растерянным взглядом. Этот
сдержанный всплеск чувств у англичанина несказанно удивил его, но одновременно
придал решимости. Как грустно, что он не нашел подходящих слов утешения и
оказался не в состоянии хоть как-то облегчить страдания Эрона. С другой
стороны, если сейчас он начнет думать о Роуан, мысленно представляя, как
сжимает ее в объятиях и пытается рассказать ей обо всем, что произошло за
последнее время, то определенно свихнется. Нельзя терять ни минуты.
Взяв с кровати кожаную папку, Майкл перенес ее на стол.
Потом достал сигареты и поудобнее устроился в кожаном кресле. Почти машинально
он потянулся к серебряному кофейнику, налил в чашку кофе и добавил горячего
молока.
Комнату наполнил восхитительный аромат.
Майкл раскрыл папку и вытащил из нее другую – из плотной
бумаги. Краткая надпись гласила: «МЭЙФЕЙРСКИЕ ВЕДЬМЫ. Часть первая». Внутри
папки находились листы с убористым машинописным текстом и конверт,
озаглавленный: «Фотокопии подлинных документов».
Его сердце болело за Роуан.
Он начал читать…
Глава 12
Приблизительно через час Роуан позвонила в отель.
Она уложила в чемоданы кое-что из летней одежды. Откровенно
говоря, перебирая вещи и прикидывая, что стоит взять, Роуан словно со стороны
наблюдала за собственными сборами, и они преподнесли ей несколько сюрпризов. Из
глубин гардероба были вытащены легкие шелковые наряды: блузки и платья,
когда-то купленные для отпусков и с тех пор ни разу не надетые. Роуан достала
шкатулку с украшениями, к которым не притрагивалась со времен колледжа. На
глаза попались нераскрытые коробочки с духами. Изящные туфли с высокими
каблуками так и пролежали в магазинной упаковке. Все эти годы в ее жизни
властвовала медицина, и ни на что другое времени уже не оставалось. И чудесные
полотняные костюмы она надевала всего лишь пару раз, когда отдыхала на Гавайях.
Что ж, теперь они ей пригодятся. Роуан сунула в чемодан и косметический набор,
которым не пользовалась больше года.
Она решила лететь ближайшим полночным рейсом. Но сначала
нужно заехать в клинику и детально ознакомить Слэттери, который заменит ее на
время отсутствия, с историями болезни пациентов. А оттуда уже – прямо в
аэропорт.
Так. Теперь пора позвонить в отель, заказать номер и
оставить для Майкла сообщение о своем приезде.
Ей ответил приятный, с южным акцентом голос гостиничной
телефонистки. Да, у них есть свободный номер. Нет, мистера Карри сейчас нет в
отеле. Однако для нее имеется сообщение, что мистеру Карри пришлось срочно
уехать и что он позвонит ей в течение ближайших суток. Нет, он не сказал, куда
направляется и когда вернется.
– Хорошо, – устало вздохнув, сказала Роуан. –
Пожалуйста, запишите и передайте ему следующее… Передайте ему, что в самое
ближайшее время я буду в Новом Орлеане. Умерла моя мать. Церемония прощания
состоится завтра в похоронной конторе «Лониган и сыновья». Записали?
– Да. Позвольте мне выразить искреннее соболезнование в
связи с кончиной вашей матушки. Всем нам было горько услышать об этом. Я
привыкла видеть ее сидящей на террасе, когда шла на работу мимо старого дома.
Изумлению Роуан не было границ.
– Будьте любезны, если можно, ответьте мне на пару
вопросов, – попросила Роуан. – Дом, где она жила, находится на Первой
улице?
– Да, доктор.
– Это в квартале, который называется у вас Садовым?
– Да, доктор, именно там.
Роуан пробормотала слова благодарности и повесила трубку… Та
самая улица… Именно о ней рассказывал Майкл. И как странно, что все они знают о
смерти ее матери. «Тем более странно, – подумала Роуан, – что я даже
не упомянула ее имени…»
Но сейчас было не до раздумий. Пора ехать. Роуан вышла на
пирс и поднялась на палубу «Красотки Кристины». Убедившись, что яхта надежно
закреплена и, случись что, выдержит самую скверную погоду, она заперла рулевую
рубку и вернулась в дом. Там она включила все системы сигнализации, которыми не
пользовалась со дня смерти Элли.
В последний раз оглядеться…
Роуан вдруг вспомнила, как Майкл, стоя возле своего
прекрасного старого дома в викторианском стиле, говорил о предчувствии, что он
туда не вернется. У нее самой не было столь отчетливого предчувствия. И тем не
менее при виде знакомого с детства дома ее охватила печаль. Ощущение было
такое, будто от него взяли все, что могли, а теперь бросили на произвол судьбы.
То же самое чувство она испытала, в последний раз оглянувшись на «Красотку
Кристину».
Да, яхта хорошо послужила ей, но сейчас утратила всякое
значение. И все мужчины, с которыми Роуан занималась любовью в каюте, отныне
тоже ничего не значили в ее жизни. Откровенно говоря, просто замечательно и в
какой-то мере символично, что в тот вечер она не потащила Майкла в духоту
каюты. Ей это даже в голову не пришло. Майкл казался ей частью совершенно иного
мира.
Роуан вдруг отчаянно захотелось затопить «Красотку Кристину»
вместе со всеми связанными с нею воспоминаниями. Боже, ну что за глупая мысль!
Разве не «Красотка Кристина» привела ее к Майклу? Наверное, она просто теряет
рассудок.
