— О чем это вы говорите? — пронзительным, испуганным голосом спросила Анджела. — Что вы собираетесь с нами сделать? — Ее голос перешел в визг.
— Я покупаю у вас немного времени, Анджела. Время, необходимое моему брату Рамону, чтобы добраться до Франции. И единственный способ добиться этого, по-моему, подержать вас здесь в изоляции, пока Рамон не скроется от испанского правосудия. После этого мне уже будет все равно, что произойдет с Рамоном в дальнейшем. Я теперь понял, что, если такой человек, как Рамон, совершит убийство, ему уже нетрудно снова убить. Как он пытался убить Лизу и намеревался убить тебя.
— Нет! — пронзительно закричала Анджела. — Он пытался помочь нам бежать от тебя…
— Помочь бежать? — насмешливо бросил Десмонд. — Он хотел убрать вас с дороги, чтобы вы не могли свидетельствовать против него. Как ты думаешь, зачем он заманил вас в одну из темниц и запер там? И лгал вам, чтобы разделить вас и отвести по одной на край утеса?
— Нет! — снова закричала Анджела.
Десмонд удивленно посмотрел на меня:
— Разве ты не сказала ей?
— Она не верит мне, — ответила я. — И это можно понять. Я ушла с Районом, а вернулась с тобой…
Десмонд кивнул и медленно произнес:
— Рамон мой брат, Анджела. Изабелла была его женой, не моей. Он убил ее в Барселоне. Когда я говорил об этом с Лизой, вы обе решили, что я имею в виду себя. Но я не лгал. Я говорил чистую правду, по речь шла о Рамоне.
Анджела недоверчиво посмотрела на него:
— Если ты не убийца, то у тебя не было необходимости скрываться. Или приезжать сюда.
— Мне хотелось добраться до Рамона прежде, чем это сделает полиция. Вот почему я искал Нуньеса, зная, что Рамон тоже станет преследовать его и попытается убить, если сможет. Когда я узнал, что Нуньес здесь, то понял, что Рамон тоже приедет сюда. Я не любил Нуньеса, но хотел его спасти, а Рамона намеревался отправить во Францию, за пределы досягаемости испанских законов. — Он нахмурился, вспоминая. — Я опоздал. Рамон настиг его первым. В хижине. Вы видели ее в бинокль.
Я с ужасом посмотрела на него:
— Значит… произошло два убийства?
— Чуть не произошло четыре. Рамон намеревался убить вас обеих, ты же знаешь. Он убил Нуньеса в хижине и сбросил тело с утеса, где, как вы видели, упала машина. Эта машина принадлежала Нуньесу, и Рамон планировал бежать на ней во Францию. Его, безусловно, поймали бы, так как полиция разыскивает и Нуньеса.
— Так вот почему вы столкнули с утеса машину и вам понадобилась «Долорес»? — тихо сказала я. — Зачем ты говоришь нам об этом, Десмонд? — спросила я, пытаясь предостеречь его взглядом. — Это же глупо. Это признание сделает тебя соучастником брата в глазах полиции.
Анджела поспешно заговорила:
— Ну что ты говоришь, Лиза? Мы не пророним ни слова. Десмонд, клянусь!
Десмонд все еще смотрел на меня:
— Но мне хотелось бы, чтобы вы знали. Мы встретились друзьями. Может, нам удастся расстаться без… враждебного чувства по отношению друг к другу?
Я опустила глаза, смущенная его взглядом.
— Я, безусловно, не могу думать о тебе как о враге, Десмонд, — пробормотала я. — Я обязана тебе жизнью, так же как и Анджела.
Анджела переводила свой испуганный, неуверенный взгляд с одного на другого.
— Что ты собираешься сделать, Десмонд? Обещаю тебе…
— Не бойтесь, — мягко сказал он. — Я беспокоюсь не столько за себя, сколько за Луку. Мы попытаемся добраться до Франции в машине, которая стоит на улице. К завтрашнему рассвету Рамон, наверное, уже будет во Франции. Я сделал все, что мог. Ему самому решать, как поступать дальше. Вот бумаги на продажу бедняжки «Долорес». — Он протянул их мне. На мгновение его губ коснулась улыбка, и я поняла, что он вспоминает более приятные дни. — Мы, члены семьи Дамас, можем убить в порыве страсти, но не воруем.
— А ты… убил бы своего брата? — внезапно я почувствовала необходимость задать этот вопрос.
Он долго, пристально смотрел на меня и наконец произнес:
— Да. Для того чтобы спасти тебя, я убил бы его. Рамон понял это — он знает, как легко убить в пылу страсти. Но к счастью, он избавил меня от такой необходимости.
Бумага, которую он дал мне, затуманилась перед глазами, когда я посмотрела на нее, взяв ручку.
— Но ты же не можешь оставить нас здесь, взаперти! — охваченная паникой, закричала Анджела. — Никто никогда сюда не приходит. Ты же сам так говорил.
— Вам нечего бояться, — заверил он. — Обещаю вам это. Завтра днем сюда должна прийти женщина. Я сказал ей, будто мы с Лукой можем вернуться завтра вечером, и она должна приготовить нам комнаты. Она очень обязательная и непременно придет. Можете не сомневаться. Мы оставим ей ключи, проезжая через деревню. Вам нужно только привлечь ее внимание. Говорит она только по-испански. Она, конечно, удивится, обнаружив вас здесь взаперти. Но она выпустит вас. — Он посмотрел на деньги, которые положил на стол. — Наймите в деревне легковую машину или грузовик, чтобы он отвез вас до Куэнки…
— А потом?
— Делайте то, что сочтете нужным. — Он пожал плечами. — К утру мы будем у французской границы. В случае необходимости можем бросить машину и перейти границу тайком. Хотя полиция не будет разыскивать нас с Лукой. Мы будем ехать всю ночь. А Рамон окажется в безопасности раньше нас.
Я подписала документ о передаче машины. Он взял бумагу и продолжал стоять, глядя на меня.
— Стоит ли говорить о том, как я сожалею из-за того, что вовлек вас во все это? — спросил он. — Я многое отдал бы за то, чтобы все изменить.
— «Движущийся палец пишет, и написав…» — пробормотала я.
— «Движется дальше», — мрачно продолжил он. — И никакое благочестие, ни разум не смогут заставить его отменить хоть пол строки. И все слезы не смогут смыть хотя бы слово. Да. Перс был прав. — Он улыбнулся. — Прости меня.
Сама не знаю, что овладело мною в тот момент. Лука уже распахнул дверь и держал ее открытой для Десмонда, а когда Десмонд повернулся, чтобы уйти, я пошла за ним, взяла его за руку и прошептала:
— Десмонд, не убегай!
— Что ты хочешь сказать, Лиза?
Он пристально смотрел на меня, но я обнаружила, что мне нечего сказать. Я просто глупо стояла и держала его за руку.
— Во Франции есть деревушка Сен-Мель в департаменте Авейрон, — мягко сказал он, и так тихо, что я едва расслышала. — Если сможешь, приезжай. Это приятное место.
— А если тебе остаться здесь и смело встретить то, что тебе предназначено?
Он отпустил мою руку:
— Я многое могу смело встретить, только не позор, который к тому же навлеку и на других. Вот почему это невозможно. Ты можешь понять, Лиза?
