Георгиос категорически заявил:
– Венчаемся в Греции! В храме Святого Николая!
– Венчаемся в России! В Москве! И только в главном православном храме! Я всю жизнь об этом мечтала!
Непримиримое противоречие.
Третейский судья Никос Казидис, к помощи которого пришлось в конце концов прибегнуть, еле-еле уговорил их сделать остановку где-то посередине. На том и сошлись.
Долго-долго сходились. Честное слово, я хоть немного развлеклась. Не только же нам с Аластором силами мериться. Тут как бы все ясно – Зобро и Дло, Нвет и Сочь, все упорядочено и соизмерено (в моем случае – перемешано!). А вот когда две разные весовые категории и каждый старается по детям не попасть, это да-а-а!
Мы с демоном ставки делали. Я – на перья, он на хвостовую кисточку и щелбаны по рогам. Наи-ивный. Я ж Йоргоса лучше знаю! Так что ходит теперь Аластор ощипанный и с гудящей башкой. Солдат безопасности сватовца никогда не обидит, особенно если этот самый сватовец по неразумию соглашается стать его женой и провести с ним годы заключения. Йоргос – не дурак! Только немного неуравновешенный…
Итак, у входа в церковь отнюдь не юный жених Георгиос Колеттис по греческому обычаю дождался возлюбленную, которую утром обряжал взвод американо-греческих теть, сестер и кузин, после чего с облегченным вздохом расслабился и доверил руку ненаглядной посаженому отцу, шефу ее полицейского подразделения, чтобы тот торжественно провел невесту в церковь. А сам первым пошел к месту перед алтарем.
В это время, сильно морщась от святого присутствия, перед церковью появились две невидимые остальным демоницы с кокетливо закрученными хвостиками.
Дамочки в облегающем кожаном прикиде и мини-юбках повели носами в мою сторону, еще больше скривились, будто унюхали что-то испорченное или протухшее, и нежно позвали:
– Аластор! Иди к нам! Ты обещал повеселиться!
– Вас только двое? – изобразил удивление искуситель. – А где Генриэтта, Вения и Милитис? Я по ним соскучился!
– Ф-фу, какой ненасытный, – погрозили пальчиками девочки при копытах. – Все давно собрались и тебя ждем! Вот нас послали тебя поторопить!
На этих словах с прощальным напутствием тоже повеселиться как следует мой до смерти надоевший сосед-искуситель, заранее пуская слюни и умильно помахивая хвостом, лихо испарился с места действия.
Неудивительно. Кто ж его в церковь-то пустит?
Нет, я по старой дружбе могу контрамарку достать… вместе с билетом на родину. Мне ж не жалко. Но если честно – очень свадьбу Йоргосу портить не хочется. Горящий демон, может быть, и необычное украшение для церкви, но уж очень экстравагантное. Тем более я собиралась урвать свой кусочек славы… а еще лучше – Никоса…
Начался обряд венчания. Никос Казидис против обыкновения очень слабо участвовал во всеобщей колготне и предсвадебном умопомешательстве. С грустной улыбкой стоял он за спиной своего друга и брата, глядя прямо перед собой невидящими глазами. Делал все, что положено в таких случаях, но при этом словно… словно спал. Как сомнамбула. Выключился.
Его состояние мне уже много месяцев сильно не нравилось, и я мужественно решилась исполнить, что задумано.
Спасибо, Йоргос! Если бы не твоя свадьба, точнее – венчание, я не смогла бы подать весточку любимому. Теперь, Никос, раскрой глаза и смотри!
Я припомнила точно такой же день, только тогда перед алтарем стояли мы вдвоем. Легко вздохнула, мысленно одеваясь в тот самый свадебный наряд, и…
По храму пробежало легкое дуновение, прохладный ветерок. Я предстала в левом уголке храма в том самом памятном свадебном платье, но без фаты.
Объятый предчувствием Никос поднял взгляд и медленно повернулся, глядя в мою сторону… Толпились друзья и родственники, тонкие струйки ладана еще клубились в неподвижном воздухе, стреляли под стеклянными колпаками огненными искрами витые восковые свечи. Богатый иконостас дарил мягкие отблески и подавлял художественным величием…
Я заглянула в глубокие черные глаза любимого мужчины. Никос был настолько поражен, что даже если хотел бы – не смог бы ничего сказать. Только моргал неверяще и тряс головой.
Я затрепетала.
В это время священник, стоя у алтаря перед золотым иконостасом, объявил жениха и невесту мужем и женой, и все взорвалось поздравлениями, а мы стояли и целую вечность, застыв в ослепляющем безмолвии, долго-долго смотрели друг на друга.
Йоргос удивленно покосился на непонятное поведение своего шефа и главного свидетеля и обернулся в мою сторону. Тоже застыл. Гости, привлеченные необъяснимым направлением взглядов жениха и свидетеля, тоже повернулись и оцепенели.
– Ох!
– Ах!
– Не может быть!
Бум! – свалилась в обморок мадам Казидис. Ее успел подхватить посаженый отец невесты и теперь маялся, куда пристроить ценный груз.
– …!
– Это церковь!
– Ага! Спасибо! Но все равно…!
Кристин, теперь уже богоданная супруга Георгиоса Колеттиса и сама миссис Колеттис, заметила всеобщий столбняк и тоже растерялась, наблюдая, как мое тело, облаченное в нарядное свадебное платье, медленно-медленно тает на глазах у всего зала. Некоторые, в число которых попал мой муж, были удостоены чести лицезреть нечто большее – им были показаны золотистый нимб и белые крылья.
– ДЖУЛ! – Муж очнулся и рванул ко мне асфальтоукладчиком, раскидывая по дороге гостей направо и налево.
За ним ринулась взбодренная невеста, на ходу задирая подол платья, чтобы достать из пристегнутой к бедру кобуры пистолет. Новоиспеченный муж одернул подол жены одной рукой, а другой успешно вытянул оружие более крупного калибра из-под ремня штанов на спине.
Еще бы гранатомет кто-то из трусов вынул! Вот интересно, что они собрались с пистолетами в церкви делать? Вентиляцию устраивать?
– Остановитесь! – орал священник и вместе с причтом торопливо осенял меня крестным знамением. МЕНЯ!!! Ну-ну.
Мне это даже понравилось. Как будто дома побывала. И кстати, очень помогло продержаться чуть подольше, потому как я двинуться с места не могла и говорить – тоже. Зато могла красиво переливаться и светить во все стороны нимбом.
– ДЖУЛ, СТОЯТЬ!!! – бешено орал мой муж, почти подбегая по гостям (чуть не сказала – по костям) ко мне.
А я что – против? Чего орать-то? Беги скорей…
– Это галлюцинация! – вопил на подходе Георгиос, двигаясь в кильватере у шефа-ледокола и скользя по паркету с шашечками.
– Не утрируй! – не отставала Рыжая, оглядываясь по сторонам в поисках остальных террористов. Мало ли! Вдруг залегли?! – Это сверхъестественное! Надо изучить!
– ДЖУЛ! Джул!.. – наконец-то доскакал до меня Никос и протянул руки.
Я грустно улыбнулась, глядя с тоской, как тускнеет его сияющая радость. Мужские ладони прошли сквозь туманную дымку моего истончающегося тела и схлопнулись в пустоте.
