Взгляд девушки упал на ползущий мимо лоток. Железный ящик в рост человека, крышка откинута. Если захлопнуть ее и удерживать изо всей силы, можно переждать до прихода Кея. Если только он придет…
Герда мотнула головой и, увернувшись от протянутой когтистой клешни, прыгнула в ящик. Крышка загрохотала, вставая на место. Где-то внутри сработала автоматическая защелка. Запирающий механизм зашипел, герметизируя дверь.
– Вот стерва, – отчетливо произнес R и кинулся к ящику.
Но конвейер неожиданно дернулся и споро понес добычу в дышащую холодом пасть морозильника. Гигантский варан метнулся следом – и истошно задергал лапами, поскользнувшись на невесть откуда взявшейся ледяной корке. На границе зрения мелькнуло белое одутловатое лицо. Конечно, это не мог быть Фрост – ведь пламя падучей звезды должно было превратить и его, и проклятое Зеркало «Ничто» в лужу талой воды… Или мог?
Наверное, со стороны это выглядело смешно. Кей и W бежали к цеху наперегонки, то и дело сбивая друг друга с ног. Ни дать ни взять играющие на лужайке перед домом ребятишки. Только вместо лужайки – вонючая гарь, вместо дома – угрюмая заводская постройка, а вместо ребятишек…
– Дура! – вопил Кей. – Ты же себя угробишь! Нельзя победить Месть!
– А вот посмотрим! – орала в ответ Война, бойко работая ногами.
Кей тряхнул ладонью, словно сбрасывая невидимые капли, и землю сковала наледь. Дафна перескочила через сверкнувшую в лунном свете полоску льда и угостила соперника огненным сгустком. Кей увернулся.
Парочка направлялась не к главным воротам корпуса, под которые уходили две тусклые змеи рельсов, – она неслась к задней двери. То есть Кей несся к задней двери, поскольку отлично знал план цеха, а Дафна мчалась рядом. У самого входа валялась погнутая винтовка и темнел какой-то ворох – все, что осталось от выбежавшего из цеха охранника. Завидев на фоне обугленной кирпичной кладки прямоугольник дверного проема, Война наддала. Кей не отставал.
В цех они влетели бок о бок, задыхаясь и отпихивая друг друга локтями. Уже внутри Дафна ухитрилась ловко лягнуть Кея под колено, и юноша полетел на пол.
– Раз-два-три! – заорала во весь голос Госпожа Война. – Я внутри! Раз-два, с плеч слетает голова! Раз-раз, вижу вас!
– Тише, – прошипел с пола Кей.
Впереди виднелась выкрашенная серой краской стена. Железную дверь в ней обметало изморозью. Издалека, с другой стороны цеха, доносились скрежет и механическое постукивание.
– Так, и что тут у нас? – протянула Война. Вцепившись в железную дверь, она поднатужилась – и свернула преграду с петель. – О-ой! – затрясла обмороженными руками.
В комнату за дверью со свистом ворвался воздух. Вспыхнули бледные люминесцентные лампы. По стенам до самого потолка тянулись ряды труб, воздухозаборников и блестящих медью клапанов. На полу вода мешалась с ледяной коркой, а весь потолок занимала огромная серебряная пластина. Рывками двигалась лента конвейера. По конвейеру ехал железный лоток.
Когда двое ворвались в комнату, крышка лотка откинулась, словно приглашая зрителей взглянуть на то, что внутри.
Девушка в платье из сверкающего инея казалась спящей в гробу сказочной принцессой. Рыжие волосы мороз не тронул, и они яркими прядями разметались по белому. Длинные ресницы как будто подрагивали во сне, а слезы застыли на щеках ледяными дорожками. Сходство с принцессой из сказки портило лишь выражение ужаса и мучительной боли, исказившее лицо мертвой.
– Нет, – сказал Кей.
– Два – один, – сказала Война и зло захлопнула крышку ящика. Обернувшись к Кею, она добавила почти виновато: – Извини. Она не заслужила такой смерти. Никто не заслуживает… – И осеклась, заметив, куда смотрит Кей.
Он не глядел на лоток с телом Герды. Нахмурившись, Кей уставился на потолок, где серебряную поверхность замутила тонкая пленка влаги. Сейчас, когда смертный мороз вытек из комнаты, пленка набухла редкими тяжелыми каплями. Одна сорвалась вниз и размазалась по лбу юноши. Должно быть, и в глаз попала, потому что Кей, скривившись, вскинул ладонь к лицу. Вторую руку он отчего-то прижал к груди.
– Ах, вот оно что, – медленно проговорила Война. – Скорбишь о своем драгоценном зеркале. А я было на секунду поверила, что в тебе осталось…
Но что, по мнению Дафны, в нем осталось, молодой человек так и не узнал. Противоположная стена комнаты разлетелась облаком кирпичной пыли. В проломе показалась угловатая, ребристая, чудовищная фигура: огромный, вставший на дыбы ящер с черным гребнем на длиннорылой башке и треугольными наростами за спиной. Наросты, присыпанные кирпичным крошевом, подрагивали, натягивалась голая кожа. Кею показалось, что эти культяпки напоминают едва проклюнувшиеся крылья.
– Стой! Дафна, не надо…
Его крик утонул в гуле и треске. На месте Госпожи W к потолку взметнулся огненный столб. Белое, нестерпимо яркое пламя ослепило и обожгло Кея. Он отшатнулся, закрываясь рукой. Огонь поглотил гроб со спящей принцессой, человека-ящера, конвейер, стену и всю заднюю часть цеха. Пробив крышу, пламя стрелой устремилось вверх, в ночное небо над Городом. Все другие огни притухли, посрамленные этим невероятным салютом.
Стрела Аримана с ревом набрала высоту, а затем развернулась на северо-запад, к цепи окружающих Долину гор.
Эпилог
Пророчество
Особняк разграбили, но поджечь не смогли – сработали охранные заклинания Фроста. Уцелела и кладовка с зеркалами. До нее не дотянулись ни жадные руки погромщиков, ни желтые когти луны. Все так же мерцала запыленная лампочка под потолком. Все так же бледно светилась поверхность продолговатого зеркала у левой стены и высокого узкого – у правой. Мальчишка в правом зеркале прижимал лицо к стеклу. Расплющив нос, щурился, пытался разглядеть, что там, снаружи.
Снаружи был Кей. Он стоял у зеркала и покусывал ноготь. Скверная детская привычка, о которой молодой хозяин Города почти забыл – и вот же, вспомнилось. Мальчик за стеклом, вдохновившись, тоже запустил палец в рот.
Пугало, сидевший в углу, надвинул шляпу на глаза и помалкивал.
Молчание тянулось долго.
Наконец Кей, не поднимая головы и не повышая голоса, сказал:
– Ну же, Фрост, выходите. Я знаю, что вы здесь.
В пустоте что-то завозилось, и из воздуха соткался упитанный господин в белейшем костюме.
– Да, мессир? Чем я могу быть вам полезен?
Кей окинул его задумчивым взглядом:
– Давно собирался вас спросить. Куда Королева дела осколки четвертого Зеркала?
– Простите, мессир?
– Зеркало «Спокойствие». Вторая «T» в слове «Eternity». Старуха разбила его, но она бережлива. Небось заначила где-нибудь пару осколков?
Фрост передернул плечами:
– Не понимаю вас, мессир.
– Нет? Сейчас поймете. Как вам удалось выжить?
