– Нет, – сказал Кей. – Не знаю. Там, где я вырос, мертвых скармливали стервятникам.
– Вы не поверите, – обрадованно подхватил P, – но там, где вырос я – по крайней мере, в последний раз, – покойниками кормили ракоскорпионов…
Бургомистр бочком-бочком отошел подальше от обменивающихся воспоминаниями детства Господ – не забыв при этом, правда, прихватить бокал. На толстяка тут же набежала фея в воздушном платьице и с карминово-красной помадой на губах, от души чмокнула в лысину и увлекла в затеянный Господином W хоровод.
– Как вы его выносите, не понимаю, – заметил P, щурясь сквозь прорези маски на золотое пятно, мелькающее в центре круга.
– А вам и не обязательно понимать. – Едва посторонний отошел, тон Кея резко изменился – хозяйской любезности в нем как не бывало.
– Как можно довериться кому-то, кто сейчас мужчина, через минуту – женщина, а по сути – вообще не пойми что? Вдобавок он совершеннейший психопат, – гнул свою линию Господин P.
– Послушайте, – устало сказал Кей, – у меня был тяжелый день…
– О да, – хмыкнул Господин Р, – я в курсе. Нашего тучного друга в последний раз видели, когда он пролетал над Западными воротами куда-то в сторону гор. Мои поздравления…
– Не тому адресуете, – отрезал Кей. – Давайте не будем ходить вокруг да около. Что вам от меня надо?
В этот момент одна скрипка взвыла зло и яростно. Собеседники оглянулись. Золотой Полководец завладел инструментом и, отбросив смычок, терзал струны пальцами. Рваная мелодия, получавшаяся при этом, была странно притягательна.
– Паганини, – пробормотал Господин P.
– Что? – спросил Кей.
– Не важно. Один композитор… не отсюда. Кажется, он застрял в Седьмом Круге и веселит игрой тамошних бонз. Нет, но как же я все-таки завидую паршивцу!
– Кому? Паганини?
– Да при чем здесь Паганини?! Ему! – Господин P ткнул костлявым пальцем в музыканта. – Пиликает себе на скрипочке, и ничего ему не надо, потому что знает, поганец: все неизбежно кончится им.
Кей покачал головой:
– Нет. Не им.
– А кем же?
Кей, не отвечая, смотрел в окно, где стлался туман и горел над туманом сигнальный огонек на верхушке Смотровой башни.
– Ах. Ею.
Господин P снова приподнял маску и улыбнулся:
– Посмотрите на меня, Кей.
– Извините, не хочу портить аппетит. На ужин будут свежие пулярки.
– Нет, вы все же посмотрите. Посмотрите и поймите, мой молодой друг: смерти нет, есть лишь вечное круженье. Круг за кругом, Господин K, круг за кругом.
Кей резко развернулся на каблуках и, уставившись прямо на траченные тленом губы Господина P, спросил:
– Чего вам от меня на самом деле надо?
– Мне надо узнать, зачем вы поставили на проходной завода лампы с коротковолновым ультрафиолетом. Какие секреты вы от меня прячете?
– Почему вы решили, что именно от вас?
Улыбка Господина P сделалась шире – обнажились гнилые зубы и гнойные язвы на челюсти.
– Потому что остальных посетителей это убьет намного медленней. Ну, говорите. Не забывайте, Кей: у меня есть место в правлении.
Молодой человек, прищурившись, глядел в окно. На площади перед самым подъездом что-то происходило – оттуда слышались приглушенные звуки перебранки. Наконец, то ли не сочтя происходящее достойным внимания, то ли из иных соображений, Кей обернулся к собеседнику:
– Вам не кажется, что численность населения достигла критической отметки? Не хватает ни продовольствия, ни медикаментов, ни жилья, ни даже питьевой воды – не говоря уже о рабочих местах. Город распух, как чумной бубон, того и гляди прорвется.
– Чума… – В голосе Господина P зазвучали сладкие нотки. – Это бы можно устроить.
– Не советую.
– Отчего же?
– Оттого, что мы на пороге бунта. Одна, последняя капля – и город захлестнет. Вы же не хотите передавать власть своему коллеге?
Господин P покосился на веселящегося Золотого Полководца.
– У вас будут другие предложения?
– Вообще-то да. Вам известно, как справлялась с проблемой перенаселения Королева?
– При Королеве такой проблемы не существовало.
– Вот именно. Лишние людишки просто замерзали на улицах, а не попрошайничали, не воровали и не бунтовали. Мне кажется, что мой – или наш, как вам угодно – завод может быть ключом к схожему решению.
– О чем вы?
Кей покачал головой:
– Не сейчас. Здесь не время и не место. Завтра в два часа в заводской конторе. И не беспокойтесь – я прикажу отключить лампы.
Господин W кончил развлекать гусаров и их подружек музыкой неизвестного Паганини и теперь решительно двигался сквозь толпу к беседующим у окна. Деловое выражение мигом исчезло с лица Кея, будто смытое ушатом воды. Юноша улыбнулся и небрежно произнес:
– Знаете, P, что меня неизменно радует?
– Что же?
– То, что здравоохранением у нас заведует Мор, пищевой промышленностью и сельским хозяйством – Глад, а Война, понятно, – охраной общественного порядка. Осталось лишь поставить Смерть во главу индустрии развлечений…
– А чем заведуете вы, Кей?
– Я? – Юноша ловко изобразил удивление. – Я ничем не заведую. Я развлекаюсь, как и полагается разложенцу-аристократу.
Господин P хмыкнул, а точнее, хлюпнул горлом.
– Что, не верите в мои дворянские корни?
Господин W уже пробился сквозь толпу и был в трех шагах от говоривших. Лицо его скрывала позолоченная – а может, и правда золотая – маска. Кей качнул бокалом и добавил:
– А ведь в старину за такое оскорбление вызывали на дуэль…
– Где дуэль?! – заорал Господин W, ввинчиваясь между Кеем и его собеседником. – Обожаю дуэли! Чур, меня в секунданты!
Господин P брезгливо передернул плечами и откланялся.
Когда парочка осталась в одиночестве у окна, Господин W немедленно поинтересовался:
– О чем это вы так мило щебетали?
– О действии коротковолнового ультрафиолета на некоторые штаммы Yersinia pestis, – ответил Кей, присматриваясь к суете у подъезда.
– Врешь.
– Вру.
– И все-таки – о чем? – повторил W, сжимая предплечье молодого человека.
– Отпусти, – тихо сказал Кей. – На нас смотрят.
– А на нас всегда смотрят, – беззаботно заявил W. – Мы же в этом курятнике короли.
– Еще нет.
– Еще нет? Ты мне зубы не заговаривай. Что ты ему обещал?
