— Уходим, — заявил тот в ответ, направляясь к
двери, однако его напарник продолжал стоять столбом, он схватил его за руку,
увлекая за собой к двери, но когда до нее оставалось совсем ничего, он вдруг
замер, отчетливо пробормотав «черт». Я к тому времени перестала орать и так как
грабители не обращали на меня внимания, чуть-чуть передвинулась, чтобы было
лучше видно происходящее возле двери . Через некоторое время стало ясно, к чему
относилось замечание грабителя: в окно, находившееся рядом с дверью, я видела
часть тротуара (кафе располагалось в полуподвале) и милицейскую машину, которая
остановилась возле этого самого тротуара, машину целиком я, конечно, видеть не
могла, зато полоску на ее боку разглядела, а также надпись «милиция».
Стрелявший в Рыжего грабитель кинулся к толстухе в белом
халате.
— Это ты, паскуда, ментов вызвала, — взвыл он.
Женщина закатила глаза и ничегошеньки не ответила, оставив парня с носом,
потому что лишилась сознания, что лично мне было вполне понятно, памятуя о том,
что случилось с Рыжим. — Черт, — зло повторил грабитель, а его
дружок, пританцовывая возле двери, заунывно повторил:
— Что же делать?
— Тихо, — скомандовал нервный и все само собой
замолчали, хотя к тому моменту и так уже поутихли, не орали, а по большей части
клацали зубами. Не знаю, заметили они машину или как иначе догадались о том,
что грабители попали в затруднительное положение, но все замерли, с трепетом
ожидая развития событий.
Один труп у нас уже был и становиться следующим желания ни у
кого не возникло.
Между тем нервный подскочил к двери и запер ее на засов,
через несколько секунд после этого кто-то с той стороны толкнул дверь, потом
еще раз и еще, все настойчивее и настойчивее.
— Что делать? — перешел на шепот стоявший возле
двери грабитель, то есть теперь они оба стояли возле двери. — Зачем ты его
убил? Что теперь делать?
Честное слово, в его голосе слышались слезы и мне вдруг
сделалось его жалко, уж мне ли не знать, что такое невезение. Но они, конечно,
сами виноваты. «Так им и надо», — сурово решила я и вздохнула, следовало
признать, что из всех возможных неприятностей, свалившихся на меня за последние
двадцать дней, эта была самая скверная. «И еще неизвестно, чем кончится дело,
хотя ясно, ничем хорошим», — думала я, но последующего за этим поворота
событий даже не ожидала.
— Берем заложника, — заявил нервный, шагнул ко мне
и сграбастал меня за шиворот. — Пойдешь с нами.
— Почему я? — возмущенно поинтересовалась я,
потому что невезенье для меня вещь привычная, но это все-таки чересчур… Я
услышала, как второй спросил:
— Почему она?
— Заткнись, — рявкнул нервный и мы оба замолчали.
«Вот и конец всем моим несчастьям», — косясь на
железяку в руках парня подумала я, прижимая сумку к груди, грабитель сунул мне
в руки пакет с добычей и заявил:
— Двигай и не вздумай дергаться, башку снесу.
— Отпусти ее, — все-таки вступился за меня второй
тип.
— Заткнись, — огрызнулся тот, — делай, что
тебе говорят.
Он подтолкнул меня к двери, отодвинул засов, на мгновение
выпустив мою шею из цепких объятий, отчетливо вздохнул и распахнул дверь. А я
зажмурилась, ожидая выстрела, но странное дело, никто не стрелял.
Более того, когда я разлепила глаза и сделала следующий шаг,
понукаемая моим конвоиром, милиции поблизости я не обнаружила. К тому моменту
они благополучно загрузились в свои «Жигули». Грабители, осознав это, удивленно
переглянулись, а «Жигули» между тем плавно тронулись с места.
— Не фига себе, — пробормотал добродушный
грабитель, выразив наше общее мнение.
В самом деле, было чему удивляться. Почти что в центре
города, белым днем на ступеньках кафе стоят два идиота в масках, потрясая
пистолетами, между тем я, прижимая к груди их дурацкий пакет, а милиция
сматывается буквально из-под носа на стареньких «Жигулях».
— Нет, это даже странно, — не удержалась я от
избытка чувств, забыв про нервного спутника, а еще про то, что слова мне здесь
никто не давал.
— Вот, блин, придурки, — поддержал меня нервный,
продолжая стоять столбом, и тут невезение поперло по полной программе. Не
успела я прийти в себя от неожиданного бегства милиции, как нервный вновь
завопил:
— Черт… — И больно дернул меня за локоть. Я завертела
головой, пытаясь понять, что его так разволновало, но вдруг и второй завопил:
— Черт… — И мы бросились в ближайший переулок, то есть
это они бросились, а я только механически передвигала ноги, но глазами вокруг
шарить не забывала и увидела видеокамеру, направленную на нас. Двое молодых
людей с расстояния метров в триста увлеченно снимали уличную сцену, главными
героями которой несомненно были мы.
— Откуда они взялись? — взвизгнул добродушный,
сворачивая за угол, а я машинально ответила:
— Погодники.
— Кто? — рявкнул нервный, похоже, нормально
говорить он вовсе не мог, только рявкать, а теперь еще и задыхался.
— Прогноз погоды снимают, — пояснила я, — для
телевидения, я парня узнала…
— Ну надо же, — захныкал добродушный, а нервный
повторил свое излюбленное «черт».
Между тем, мы свернули в переулок, где не было ни души,
затем бросились во двор, миновали его и выскочили на соседнюю улицу. Прямо напротив
притулился видавший виды «Фольксваген». Добродушный прыгнул за руль, нервный
распахнул заднюю дверь, принуждая меня загрузиться в машину.
— Отпустите меня, пожалуйста, — возвысила я голос.
Желания сопровождать их у меня не было, да и смысла я в этом не видела, даже не
с моей точки зрения, а с их. Но нервный рассудил иначе.
— Заткнись, — взвился он и больно меня толкнул.
— Отпусти ее, — попросил водитель, — зачем
нам девчонка?
К тому моменту на нас начали обращать внимание редкие
прохожие. Нервный рассвирепел и ткнул меня пистолетом. Я поспешила занять
заднее сидение, он упал рядом и рыкнул:
— Гони.
Его приятель погнал, а я в знак протеста положила пакет на
колени своему соседу и заявила:
— Заберите. Не ровен час — менты сцапают меня с вашей
добычей, еще соучастие пришьют.
— Если сцапают, я им так и скажу — соучастница, —
препротивно засмеялся нервный. — Так что молись, чтобы ушли.
