Командир стражников, толстяк с язвой на лбу, подтвердил, что гарнизоном в Ла-Рош-Дерьене по-прежнему командует Ричард Тотсгем.
— Он заправляет там, а сэр Томас Дэгворт в Бресте, — сказал он.
— Дэгворт! — обрадовался Скит. — Славный малый, да! Как и Дик Тотсгем, — добавил он, обращаясь к Томасу. После чего с недоумением посмотрел вслед покинувшему каюту д'Эвеку.
— Это мессир Гийом, — тихонько произнес Томас.
— Ну конечно, — сказал Скит.
Мессир Гийом поставил на палубу седельные мешки. Услышав звон монет, толстяк выжидающе уставился на него. Д'Эвек встретился со стражником взглядом и наполовину обнажил свой меч.
— Пожалуй, я пойду, — сказал толстяк.
— Пожалуй, иди, — промолвил мессир Гийом со смешком.
А вот Робби, едва опустив на палубу свой багаж, устремил взгляд за шкафут «Эдуарда» — туда, где четыре девушки разделывали селедку и кидали требуху за борт, причем чайки на лету подхватывали потроха. Девицы развешивали разделанную рыбу на длинных шестах, которые предстояло поместить в коптильню на конце причала.
— Неужто они здесь все такие милашки? — спросил шотландец.
— Есть и еще милее, — ответил Томас, удивившись как его друг сумел разглядеть девичьи личики под капорами.
— Раз так, Бретань мне по вкусу, — заявил Робби.
Прежде чем уйти, им нужно было заплатить долги. Мессир Гийом рассчитался с Виллеруа, прибавив тому также денег и на покупку нового паруса.
— В Кане тебе лучше не показываться, — посоветовал он моряку.
— Мы поплывем вниз, к Гаскони, — сказал Виллеруа, — там всегда процветает торговля. А может быть, двинем аж в Португалию!
— Послушай, — смущенно обратился к нему Мордехай, — а не возьмешь ли ты меня с собой?
— Тебя? — Мессир Гийом повернулся к лекарю. — Но как же так? Ты ведь терпеть не можешь проклятые корабли.
— Мне нужно на юг, — устало сказал старик, — в Монпелье, первым делом в Монпелье. Чем дальше на юг, тем дружелюбнее люди. Я предпочел бы пострадать месяц на море и в холоде, чем повстречаться с людьми герцога Карла.
— Одно место на борту до Гаскони, для моего друга, — провозгласил мессир Гийом, протягивая Виллеруа монету.
Великан покосился на Иветту, та кивнула, и это решило дело.
— Добро пожаловать, целитель, — пробасил моряк.
Распрощавшись с Мордехаем, Томас, Робби, Уилл Скит, мессир Гийом и двое его ратников сошли на берег. Лодка, направлявшаяся вверх по течению, в Ла-Рош-Дерьен, отбывала позднее, а потому Томас, оставив двух ратников с багажом, повел остальных узенькой тропкой, что тянулась вдоль западного берега реки. Шли в кольчугах и с оружием, потому как местные жители англичан не жаловали, однако по пути им встретились лишь какие-то жалкие поденщики, разбрасывавшие вилами по полю привезенный на двух телегах навоз. Вооруженных людей они проводили настороженными взглядами, но не проронили ни слова.
— А уже завтра к этому времени о нашем прибытии будет знать Карл Блуа, — прокомментировал Томас.
— Эта новость так перепугает его, что он выскочит из своих сапог, — ухмыльнулся Скит.
Уже на мосту, ведущему к Ла-Рош-Дерьену, их застал дождь. Томас остановился под аркой башни на берегу, напротив города, и указал вверх по течению. На тот самый ветхий причал, по которому он и другие лучники Скита тайком проникли в Ла-Рош-Дерьен в ту ночь, когда город впервые был захвачен англичанами.
— Помнишь это место, Уилл? — спросил он.
— Конечно помню, — ответил Скит, хотя не слишком, впрочем, уверенно. Томас больше ничего не сказал.
Они миновали каменный мост и подошли к дому рядом с таверной, который всегда был штаб-квартирой Ричарда Тотсгема, как раз в тот момент, когда он сам соскакивал с седла. Повернувшись, английский военачальник хмуро воззрился на новоприбывших, а когда узнал Уилла Скита, то вытаращился на старого друга так, будто узрел привидение.
А вот Скит, напротив, смотрел на него, словно не узнавая, и это обеспокоило Тотсгема.
— Уилл? — окликнул он. — Эй, Уилл, это ты?
Выражение изумленного восторга оживило лицо Скита.
— Дик Тотсгем! Надо же, какая встреча! Кто бы мог подумать?
Ричарду показалось странным, что Скит так удивился, увидев его в гарнизоне, которым он командовал, но потом Тотсгем заметил в глазах старого друга какую-то непонятную пустоту и нахмурился.
— Ты в порядке, Уилл?
— Меня здорово треснули по голове, — пояснил Скит, — так треснули, что лекарь, можно сказать, собрал мою башку заново, по кусочкам. Теперь она вроде бы на месте, но работает пока не ахти как. Все вокруг вроде как в тумане.
Друзья обменялись рукопожатием. Оба они родились в бедных семьях, службу начинали без гроша в кармане, кровью и мужеством заслужили доверие командиров, а уж потом награбленная добыча и выкупы за знатных пленников принесли им богатство, позволившее встать во главе собственных отрядов. С этими отрядами они сражались под знаменами королей или могущественных сеньоров, и новые грабежи приносили им новые богатства. Когда трубадуры воспевали какое-нибудь сражение, то всегда выставляли главными героями королей и превозносили подвиги герцогов, графов, баронов и рыцарей, однако победы английских войск были во многом заслугой именно таких людей, как Тотсгем и Скит.
Ричард добродушно похлопал друга по плечу.
— Скажи мне, что ты привел своих людей, Уилл.
— Один Господь ведает, где они сейчас, — отозвался Скит. — Я не видел их несколько месяцев.
— Они под стенами Кале, — вставил Томас.
— Боже мой! — Тотсгем перекрестился.
Этот коренастый седовласый человек с широким лицом удерживал гарнизон Ла-Рош-Дерьена одной лишь силой характера, но понимал, что этого мало, ибо людей у него было негусто.
— Под моим началом сто тридцать два человека, — сказал он Скиту, — и половина из них больны. Есть, правда, еще пятьдесят или шестьдесят наемников, которые, когда появится Карл Блуа, могут, конечно, и остаться. Но могут и уйти. Одно утешает: горожане будут на нашей стороне, во всяком случае большинство.
— Неужто? — прервал его изумленный Томас. Когда англичане напали на город в прошлом году, его жители ожесточенно бились, защищая свои стены, а потерпев поражение, сильно пострадали от грабежей и насилия. И что же, несмотря на все это, они готовы поддержать гарнизон?
— Торговля идет исключительно бойко, — пояснил Тотсгем. — Горожане сроду еще так не богатели. Их корабли плавают в Гасконь, Португалию, Фландрию и Англию, и они делают на этом хорошие деньги. Наш уход им не выгоден, и горожане готовы поддержать нас даже с оружием в руках, но все же менялы да лавочники — это не обученные солдаты.
Все прочие английские войска, находившиеся в Бретани, были расквартированы так далеко на западе, что, появись Карл Блуа, в ожидании подмоги Тотсгему пришлось бы удерживать маленький городок никак не меньше двух, а то и трех недель. Английский командир сомневался, что даже при поддержке местных жителей сможет продержаться так долго, а потому направил королю в Кале письмо с просьбой прислать в Ла-Рош-Дерьен как можно больше людей.
