– Так вам не нравится, полковник?
– Изменников везде карают смертью, – последовал уклончивый ответ.
– Мне было бы приятно сознавать, что вы не просто наблюдали казнь предателя, но и получили удовольствие. Вы, конечно, оценили силу моих людей?
– Я восхищен ею.
– В таком случае я предоставляю вам возможность испытать это чувство снова, потому что в следующий раз от джетти потребуется еще большая сила. – С этими словами султан повернулся в сторону двора, где его приказания ожидал второй экзекутор. Типу повторил ту же, что и в первом случае, процедуру, и когда рука упала, несчастный торговец вскрикнул от страха и затрясся, как лист на ветру. Джетти осторожно, почти нежно, положил руки на голову жертвы так, что ладони накрыли уши. Пальцы задвигались, ища точку опоры под пухлыми щеками купца. Внезапно они напряглись, одутловатое лицо исказилось от боли, а из груди несчастного вырвался продолжительный вопль, вскоре перешедший в слабое повизгивание. Джетти глубоко вдохнул, замер, концентрируя всю свою силу, и издал крик, поднявший на ноги всех тигров.
Одновременно с криком джетти повернул голову жертвы. Он как будто сворачивал голову курице, только шея под этой головой была толстая и жирная. После первой же попытки глаза торговца смотрели за спину. После второй, сопровождавшейся глухим рыком, голова развернулась назад, и стоявший на балконе Гуден содрогнулся от ужаса – снизу донесся отчетливый хруст позвоночника. Джетти разжал руки и отпрыгнул в сторону, явно гордый проделанной работой, а мертвый торговец медленно сполз с табурета. Поаплодировав, Типу бросил вниз два небольших мешочка с золотом.
– Этого отнесите свиньям, – распорядился он, указывая на мусульманина. – А другого оставьте здесь. И отпустите тигров.
Балконные ставни закрылись. Откуда-то из глубины дворца, наверное из гарема, где жили шестьсот жен, наложниц и служанок Типу, донеслись звуки арфы. Внизу, во дворе, смотрители, спустив тигров с цепи, подталкивали их длинными шестами. Султан улыбнулся гостям.
– А теперь на стены. У нас еще много дел.
Смотрители отпустили последнего тигра и вслед за джетти вышли за ворота. Мертвого солдата уволокли. Некоторое время звери рассматривали оставшееся на песке тело, потом один из них подошел к трупу и одним ударом громадной лапы располосовал расплывшийся живот.
Так умер Рави Шехар. И так он был съеден.
* * *
Шарп вернулся в роту незадолго до заката. Солдаты, усматривавшие в его освобождении от наказания маленькую победу низших чинов над слепым авторитетом власти, восторженно приветствовали товарища. Рядовой Маллинсон даже похлопал его по спине, за что был вознагражден градом проклятий.
Шарп поужинал в обычной компании, к которой, как всегда, присоединились три жены его товарищей и Мэри. Ужин состоял из рагу с бобами, риса и соленой говядины, а к концу его, когда все уже приложились к фляге с араком, веселье испортило появление сержанта Хейксвилла.
– Рядовой Шарп! – Он ткнул в солдата бамбуковой палкой. – Ты мне нужен!
– Сержант. – Шарп кивнул, но подниматься не стал.
– На пару слов, рядовой. Встать!
Шарп остался на месте.
– Я освобожден от ротных нарядов. Приказ полковника.
Лицо Хейксвилла задергалось.
– Это касается не нарядов, рядовой, так что поднимайся и за мной.
Шарп послушно встал, слегка поморщившись, когда натянувшаяся ткань мундира коснулась спины, и последовал за сержантом к палатке врача. Зайдя за нее, Хейксвилл остановился, повернулся и снова ткнул солдата палкой в грудь.
– А теперь расскажи, как это тебе удалось?
Шарп не ответил. Нос у Хейксвилла распух и потемнел, в глазах мелькало беспокойство.
– Ты что, не слышал, парень? – Сержант снова пустил в ход палку, на сей раз целя Шарпу в живот. – Как вышло, что тебя сняли с треноги?
– А как вышло, что тебя сняли с виселицы?
– Не дерзи, парень. Не дерзи, а то, клянусь богом, окажешься там, где побывал. А теперь рассказывай, чего хотел генерал Харрис.
Шарп покачал головой.
– Хочешь узнать, сержант, спроси у генерала Харриса сам.
– Смирно! Молчать! – рявкнул Хейксвилл, опуская палку на ближайшую канатную растяжку. Потом, немного успокоившись, решил сменить тактику. – Вообще-то, Шарп, я тобой восхищаюсь. Не многие способны уйти своими ногами после двух сотен плетей. Сильным надо быть парнем. Я и не хотел, чтобы тебе дали больше. А теперь, Шарпи, расскажи, в чем дело. Это в твоих же интересах. Да ты и сам понимаешь. Ну, почему тебя сняли с треноги?
Шарп пожал плечами.
– Ты и сам знаешь, сержант. Полковник ясно объяснил.
– Нет, парень, не знаю. Ей-богу, не знаю. Ну же, выкладывай.
– Полковник сказал, что мы хорошо дрались. Это что-то вроде награды.
– Нет, черт бы тебя побрал! Нет! – закричал Хейксвилл и, отскочив в сторону, огрел солдата палкой по спине. Шарп вскрикнул от боли. – Тебя не за этим вызывали в палатку к генералу! Не за этим! Чушь! Я о таком за всю службу не слыхал. Говори, ублюдок! Признавайся!
Шарп повернулся к обидчику.
– Еще раз тронешь меня, Обадайя, – негромко проговорил он, – и я доложу генералу Харрису. Я сделаю так, что с тебя сорвут нашивки и понизят до рядового. Как тебе это понравится? Мы с тобой в одной шеренге? Я бы не прочь.
– Смирно!
– Закрой рот, сержант. – Разгадав, что Хейксвилл блефует, Шарп сразу почувствовал облегчение. Сержант, конечно, рассчитывал запугать его и заставить выложить правду, но теперь все карты были у Шарпа. – Как твой нос?
– Поосторожней, Шарпи. Поосторожней.
– Не беспокойся, сержант, я осторожен. Я очень осторожен. Ты закончил? – Не дожидаясь ответа, Шарп повернулся и пошел прочь. В следующий раз при встрече с Хейксвиллом у него на рукаве будут такие же нашивки, и тогда... Тогда Обадайе останется уповать только на Бога.
Он поговорил с Мэри, потом забрал ранец, взял мушкет и сказал, что должен явиться к палатке казначея.
– Меня пока перевели на легкий режим, – объяснил Шарп товарищам, – так что буду стоять в карауле возле денег. Увидимся завтра.
Все остальное устроил генерал-майор Бэрд. Западный периметр лагеря охраняли люди, которым он мог доверять. Им велели не обращать внимания на происходящее, а что касается конных патрулей, то Бэрд обещал Лоуфорду не посылать их на следующий день в западном направлении, дабы они ненароком не обнаружили двух беглецов.
– Ваша задача – уйти сегодня от лагеря как можно дальше, – объяснил шотландец Лоуфорду и Шарпу, когда они встретились у линии западных пикетов. – Утром продолжите путь в том же направлении. Понятно?
