– К чему вы клоните? Что наговорил вам этот болван
Мануэль… или как его… Энрике?
– Он сказал, что ваша жена вошла в кухню, что она
выглядела огорченной и что в руке у нее был нож.
– Он просто преувеличивает.
– А за обедом или после вы разговаривали с женой?
– По-моему, нет. Я был занят.
– Во время обеда ваша жена была в столовой?
– Я… о да, мы всегда ходим от столика к столику и
смотрим, все ли в порядке.
– И вы совсем не говорили с ней?
– Кажется, нет… Видите ли, в это время мы всегда так
заняты, что не только не говорим, но даже не замечаем друг друга.
– Следовательно, вы не помните, что говорили с женой до
тех пор, пока она три часа спустя поднялась по лестнице, после того как
обнаружила труп?
– Это было для нее ужасным потрясением. Молли так
расстроилась.
– Я знаю. Весьма малоприятное происшествие. А каким
образом она оказалась на дорожке, ведущей к пляжу?
– Устав после процедуры обеда, она часто ходила
прогуляться, чтобы хоть несколько минут не видеть гостей.
– Как я понял, когда она вернулась, вы разговаривали с
миссис Хиллингдон?
– Да. Почти все уже ушли спать.
– А о чем вы беседовали с миссис Хиллингдон?
– Ни о чем особенном. А почему вы об этом спрашиваете?
Что она вам сказала?
– Пока что она ничего не сказала. Мы еще не говорили с
ней.
– Мы просто болтали о всякой чепухе – о Молли, о
трудностях ведения хозяйства в отеле…
– И тогда ваша жена поднялась на террасу и сообщила вам
о случившемся?
– Да.
– На ее руках была кровь?
– Конечно, была! Молли ведь не сразу поняла, что
случилось с девушкой, – она склонилась над ней, попыталась ее поднять.
Разумеется, руки у нее были в крови. Послушайте, что это вы подозреваете?
– Пожалуйста, успокойтесь, – сказал
Дейвентри. – Я знаю, Тим, что вам сейчас нелегко, но мы во всем должны
разобраться до конца. Насколько мне известно, ваша жена в последнее время
чувствовала себя не очень хорошо?
– Чепуха! С ней все в порядке. Просто ее немного
расстроила смерть майора Пэлгрейва. Это естественно – ведь Молли такая
чувствительная.
– Когда она придет в себя, нам придется задать ей
несколько вопросов, – заметил Уэстон.
– Ну, сейчас это невозможно. Доктор дал ей
успокоительное и сказал, чтобы ее не беспокоили. Я не желаю, чтобы ее
расстраивали и пугали, слышите?
– Мы не собираемся никого пугать, – сказал
Уэстон. – Мы просто хотим все выяснить. Сейчас мы не станем ее беспокоить,
но, как только доктор разрешит, мы будем вынуждены побеседовать с ней. – В
его мягком голосе послышались властные нотки.
Тим посмотрел на него, открыл рот, но ничего не сказал.
2
Эвелин Хиллингдон, спокойная и сдержанная, как всегда,
сидела, тщательно обдумывая каждый ответ. Ее темные смышленые глаза задумчиво
смотрели на Уэстона.
– Да, – сказала она, – я разговаривала с
мистером Кендалом на террасе, когда его жена поднялась по лесенке и рассказала
нам об убийстве.
– А вашего мужа там не было?
– Нет, он пошел спать.
– У вас были какие-нибудь особые причины для беседы с
мистером Кендалом?
Эвелин подняла подкрашенные брови. Этот жест, несомненно,
означал упрек.
– Что за странный вопрос, – холодно произнесла
она. – Нет, никаких особых причин не было.
– Вы не говорили о состоянии здоровья его жены?
Эвелин снова задумалась.
– Право, не помню, – ответила она наконец.
– Вы в этом уверены?
– В чем? В том, что я не помню? Что тут удивительного?
– Миссис Кендал как будто в последние дни неважно себя
чувствовала?
– Выглядела она хорошо – только казалась немного
утомленной. Конечно, чтобы содержать такое заведение, требуется немало усилий,
а она еще совсем неопытна. Естественно, что она часто бывала возбуждена.
– Возбуждена, – повторил Уэстон. – Вы так
описываете ее состояние?
– Возможно, это несколько старомодное слово, но оно
ничуть не хуже того медицинского жаргона, который мы теперь используем на
каждом шагу. Вирусная инфекция вместо обычной простуды и невроз вместо простого
волнения.
Ее улыбка сбивала Уэстона с толку. Он подумал про себя, что
Эвелин Хиллингдон отнюдь не глупа. Его интересовало, что думает Дейвентри, лицо
которого продолжало оставаться бесстрастным.
– Благодарю вас, миссис Хиллингдон, – вздохнув,
сказал Уэстон.
3
– Мы не хотели беспокоить вас, миссис Кендал, но нам
нужно выслушать ваш рассказ о том, как вы нашли эту девушку. Доктор Грейем
говорит, что вы уже достаточно оправились, чтобы беседовать на эту тему.
– О да, – сказала Молли, – со мной уже все в
порядке. – Она нервно усмехнулась. – Это был обычный шок – такое
ужасное зрелище…
– Да, в самом деле. Как я понял, вы пошли прогуляться
после обеда?
– Да… Я часто так делаю.
Молли отвела взгляд, и Дейвентри заметил, как судорожно
сплетались пальцы ее рук.
– В какое время это было, миссис Кендал? – спросил
Уэстон.
– Ну, не знаю точно – мы не очень-то следим за
временем.
– Стил-бэнд еще играл?
– Да… по-моему… Право, не помню.
– И куда же вы пошли?
– По дорожке, ведущей к пляжу.
– Налево или направо?
– Сначала туда, потом сюда. Я… я не обратила внимания.
– А почему, миссис Кендал?
Молли нахмурилась:
– Потому что… ну… я задумалась.
– О чем-нибудь особенном?
– Нет. Просто о том, что надо сделать в отеле. –
Снова то же нервное сплетение пальцев. – А потом… я заметила что-то белое
за кустами гибискуса… и заинтересовалась, что это такое. Я остановилась… и
потянула это к себе… – Она судорожно проглотила слюну. – Это была
она… Виктория… Я попыталась поднять ее голову и… почувствовала кровь на своих
руках. – Взглянув на руки, Молли повторила с удивлением, словно говоря о
чем-то невозможном: – Кровь на своих руках.
