– Да, уж толк в уюте здесь знают, – согласился
Папаша.
– Вы выглядите усталым, старший инспектор, –
сказала неожиданно мисс Марпл.
– Мне пришлось немного побегать. Вообще-то я только что
вернулся из Ирландии.
– Вот как? Из Балигоулана?
– Откуда, черт возьми, вы знаете про Балигоулан? Ох,
простите, бога ради, мою резкость!
Мисс Марпл улыбнулась в знак прощения.
– Видимо, Майкл Горман говорил вам, что он оттуда родом?
– Не совсем, – ответила мисс Марпл.
– Тогда каким же образом, если позволите спросить, вы
об этом прознали?
– Мне не совсем удобно об этом говорить. Вышло так, что
я кое-что подслушала.
– А-а, понятно.
– Я не подслушивала намеренно. Это было, так сказать, в
общественном месте. Честно признаться, я люблю слушать чужие разговоры. Многие
любят. Во всяком случае, когда ты стар и не очень часто бываешь на людях. Я
имею в виду – если рядом с тобой разговаривают, ты прислушиваешься.
– Мне это кажется вполне естественным.
– До какой-то степени да, – сказала мисс
Марпл. – Если люди не считают нужным говорить тихо, поневоле думаешь, что
они ничего не имеют против того, чтобы их услышали. Но конечно, ход беседы
может измениться, а собеседники, хоть и находятся на публике, не обращают
внимания, что рядом кто-то есть. И тогда приходится решать, как поступить. То
ли встать и кашлянуть, то ли просто сидеть тихо в надежде, что тебя не заметят.
И то и другое одинаково неловко.
Старший инспектор взглянул на часы:
– Послушайте, я хочу узнать об этом побольше, но
каноник Пеннифезер приедет с минуты на минуту, и я должен его встретить. Вы не
возражаете, если я вас покину?
Мисс Марпл сказала, что не возражает. Старший инспектор Дэви
вышел.
2
Каноник Пеннифезер вошел в вестибюль отеля. Он слегка
нахмурился, стараясь сообразить, что изменилось в «Бертраме» сегодня. Может
быть, его заново покрасили или отремонтировали? Он покачал головой. Нет, не то,
но что-то все-таки изменилось. Ему не пришло в голову, что дело в разнице между
голубоглазым и темноволосым швейцаром шести футов росту и коротышкой с покатыми
плечами, веснушками и шапкой волос соломенного цвета, выбивающихся из-под
форменной фуражки. Каноник просто ощутил перемену. В своей привычной рассеянной
манере он направился к стойке. Мисс Горриндж была на месте и приветствовала
его:
– Каноник Пеннифезер, как приятно видеть вас! Вы за
вещами? Все для вас готово. Если бы вы дали нам знать, мы бы переслали их по
любому адресу.
– Спасибо, – поблагодарил каноник Пеннифезер, –
большое спасибо. Вы всегда так добры, мисс Горриндж. Но так как мне все равно
нужно было в Лондон сегодня, я подумал, что можно зайти и за вещами.
– Мы так за вас тревожились, – сказала мисс
Горриндж. – Когда вы исчезли, я имею в виду. Вас не могли найти. С вами,
как я слышала, произошел несчастный случай?
– Да, – покачал головой каноник Пеннифезер. –
Да. Люди теперь так быстро ездят. Очень опасно. Не то чтобы я хорошо все это
помнил. Сотрясение, как уверяет врач, подействовало мне на голову. Ну, знаете,
моложе ведь не становишься, и память… А вы как поживаете, мисс Горриндж?
– О, у меня все в порядке, – ответила мисс
Горриндж.
В этот момент канонику Пеннифезеру вдруг показалось, что и
мисс Горриндж изменилась. Он пристальнее вгляделся в нее, стараясь уловить
перемену. Прическа? Такая же, как всегда. Может быть, немного кудрявее. Черное
платье, большой кулон, брошь с камеей. Все как обычно. Может, она немного
похудела? Или… да, конечно, она выглядит встревоженной. Не часто каноник
Пеннифезер замечал, что люди нервничают, не в его натуре было замечать чужие
эмоции, но сегодня его это поразило, потому что мисс Горриндж неизменно
представала перед гостями с одним и тем же выражением лица.
– Вы не болели, надеюсь? – спросил он
участливо. – Мне кажется, вы похудели.
– Да-а, у нас тут было много причин для беспокойства,
каноник Пеннифезер.
– Да что вы говорите? Жаль это слышать. Надеюсь, это
никак не связано с моим исчезновением?
– О нет, – успокоила его мисс Горриндж. – Мы,
разумеется, тревожились, но как только услышали, что все в порядке… – Она
запнулась, потом продолжала: – Вы, возможно, читали в газетах. Гормана, нашего
швейцара, убили.
– Ах да, – спохватился каноник Пеннифезер. –
Я вспомнил. Я действительно читал об этом в газете. У вас здесь произошло
убийство.
Мисс Горриндж передернуло от слова «убийство». Дрожь
пробежала по всему ее черному платью.
– Ужасно, – сказала она. – Такого в
«Бертраме» никогда не случалось. Я имею в виду, что у нас не такой отель, где
происходят убийства.
– Разумеется, нет, – поспешил согласиться каноник
Пеннифезер. – Уверен, что нет. Мне и в голову не могло бы прийти, что
такое может случиться здесь.
– Собственно говоря, это произошло не в стенах
отеля, – пояснила мисс Горриндж, немного приободрившись, когда ей пришло в
голову это счастливое обстоятельство. – Швейцара убили на улице.
– Значит, это вообще никак с вами не связано, –
сказал каноник Пеннифезер, увы, совершенно некстати.
– Это имело отношение к «Бертраму». И нам пришлось
предоставить полиции возможность допрашивать наших постояльцев, так как убитый
был нашим служащим.
– Верно, верно, вот почему у вас в дверях другой
человек. То-то мне сразу бросилось в глаза, что у вас какие-то перемены.
– Да, я не уверена, что он нас вполне устраивает. Стиль
не совсем тот, к которому мы здесь привыкли. Но, конечно, пришлось подыскивать
хоть кого-то в спешке.
– Теперь я все вспомнил, – сказал каноник
Пеннифезер, собрав в памяти смутные обрывки того, что прочитал в газете. –
Но у меня сложилось впечатление, что стреляли в какую-то девушку.
– Вы имеете в виду дочь леди Седжвик? Вы наверняка ее
помните. Она была здесь со своим опекуном, полковником Ласкомбом. Очевидно, на
нее напали в тумане. Думаю, хотели вырвать сумочку. Во всяком случае,
выстрелили в нее, а тут, Горман, участник войны, который был человеком
решительным, бросился туда, загородил ее собой и сам погиб, бедняга.
– Как это печально, как печально! – воскликнул
каноник, горестно качая головой.
– Да, это создало нам массу трудностей, – признала
мисс Горриндж. – Полиция все время крутится здесь. Наверное, этого и
следовало ожидать, но нам это неприятно, хотя старший инспектор Дэви и сержант
Уоделл выглядят вполне благопристойно. Они в штатском, причем костюмы хорошего
покроя, не то что в фильмах показывают: грубые башмаки и макинтоши. Нет, они
совсем как мы.
