Вопрос монсеньора Ладюри: И какова же была эта скорость?
Ответ: Если махи крутятся так, что две дюжины картинок проходят перед вами за время, потребное для падения капли воды с высоты шести ладоней, то глаз видит, так сказать, непрерывное движение.
Вопрос монсеньора Ладюри: И ты смог произвести такие сложные расчеты?
Ответ: Мне потребовалось немало терпения, ваше преосвященство.
Вопрос монсеньора Ладюри: Неужели ты не понимал, что греховно разделять время нашего Господа на столь малые отрезки, что обманывается даже глаз?
Ответ: Я был так увлечен поиском способов улучшить видимость движения, что даже не подумал об этом.
Вопрос монсеньора Ладюри: И что же это были за способы?
Ответ: Поскольку ветер не вызовешь по желанию и не будешь им управлять по собственной воле, я приспособил педаль и привод вроде тех, что используются в ручном ткацком станке, и так научился придавать махам нужную скорость вращения нажатием ноги. И еще я обнаружил, что можно точнее направлять взгляд на то, что он должен увидеть, если поместить перед махами кусок кожи и прорезать в нем окно. Тогда можно смотреть только на это окошко и не видеть ничего другого, кроме смены картинок позади него. Обман зрения получается более полным. К тому же теперь я понял, что нет нужды устанавливать махи на модели мельницы, можно просто соорудить колесо, которое будет вращаться на центральной оси.
Вопрос монсеньора Фурнье: А когда ты начал использовать свечи в своей работе?
Ответ: Это произошло совершенно случайно, когда я работал в доме при свече. Я заметил, что материал, из которого я сделал махи, а это была материя, пропитанная маслом для защиты от дождя, пропускает через себя свет, хотя свечу сквозь эту материю разглядеть было нельзя, только ее пламя.
Вопрос монсеньора Фурнье: Ты хочешь сказать, что она была полупрозрачной?
Ответ: Мне знакомо это слово, ваше преосвященство, и это именно то, что я имею в виду.
Вопрос монсеньора Фурнье: Продолжай.
Ответ: Обнаружив свойства полупрозрачной ткани, то есть установив, что с ее помощью можно сделать вращающиеся картинки ярче и улучшить иллюзию движения, я стал испытывать с этой целью другие материалы и скоро выяснил, что наивыгоднейшие результаты дает шелк. И тогда я купил несколько отрезков простого шелка без рисунка.
Вопрос монсеньора Фурнье: И где ты приобрел этот шелк?
Ответ: На ярмарке в Прад-д'Айон. Она проводится ежегодно во время сбора винограда вплоть до праздника святого Варфоломея.
Вопрос монсеньора Фурнье: У кого ты купил шелк на ярмарке?
Ответ: У одного мавританского купца. Он время от времени наведывается сюда.
Вопрос брата Бернара из доминиканского суда в Каркассоне: Ты говоришь, у мавританского купца. Он живет в твоих краях?
Ответ: Нет, милостивый государь, он приходит из-за гор. Я не знаю, где он живет.
Вопрос брата Бернара: Значит, он неверный?
Ответ: Я не спрашивал, но, скорее всего, так. Но я не знал, что в Конт-де-Фуа запрещено делать покупки у неверных, мой господин.
Вопрос монсеньора Ладюри: И как ты воспользовался шелком, приобретенным у неверного?
(В этот момент обвиняемый потерял сознание. Его привели в чувство, а потом спросили, не хочет ли он воды и немного еды, поскольку за время заключения он питался весьма скудно. Ему была дана вода, согласно предписанию, в количестве четырех глотков. По приказу монсеньора Фурнье разбирательство возобновилось. Обвиняемый продолжил отвечать на вопросы.)
Ответ: Как я уже говорил, ваше преосвященство, я заменил ткань для махов на шелковую. Это материал более прозрачный и имеет более гладкую поверхность, что позволяло мне лучше прорисовывать картинки.
Вопрос брата Антуана из доминиканского суда в Каркассоне: И это занятие не отрывало тебя от ремесла, которым ты зарабатывал на хлеб насущный?
Ответ: Отрывало. И моя добрая жена возражала против моего увлечения самым решительным образом.
Вопрос брата Антуана: Какими именно словами возражала твоя жена?
Ответ: Она говорила, хотя и в шутку, что это дьявол сбивает меня с толку. Эта странная забава настолько поглотила меня, что я нередко проводил за нею дни и ночи, забывая о своем настоящем ремесле.
Вопрос брата Антуана: Она говорила, что дьявол сбивает тебя с пути истинного?
Ответ: Но она говорила это только в шутку, милостивый государь, она частенько так говорит, если я увлекаюсь какой-нибудь игрой или иными пустяками.
Вопрос брата Антуана: Отметим, что жена говорила об этом как о проделке дьявола. Продолжайте.
Вопрос брата Бернара: И что произошло после того, как ты усовершенствовал эту странную поделку?
Ответ: Со временем я понял, что моя забава может приносить доход.
Вопрос монсеньора Фурнье: Каким образом?
Ответ: Люди из деревни, узнав об этой странной поделке, попросили меня показать им это чудо. И тогда я выставил перед ними свое изобретение. Пришедшие рассказали другим, и ко мне стало приходить столько людей, что их не вмещала моя маленькая мастерская. И тогда я установил это приспособление в сарае на задах дома. И тут я обнаружил, что поскольку сарай так плохо освещен и окон там нет, то обман глаз, создаваемый моим изобретением при свечах, проявляется куда как отчетливее. И еще я мог поместить здесь больше зрителей, удалив оттуда коров и овец.
Вопрос монсеньора Фурнье: Сколько зрителей?
Ответ: Сорок, а то и все пятьдесят. Потом мне пришло в голову, что я могу брать небольшую плату за мои труды, ведь я теперь все больше и больше времени проводил за этим занятием. И вообще на меня в Жюнаке, пусть не по моей воле, больше не смотрели как на починщика мельниц, а скорее как на фокусника и чудодея.
Вопрос брата Бернара: И какого рода картинки ты показывал своим зрителям?
Ответ: Поначалу я показывал то, о чем уже говорил: падающих клоунов, поединок на мечах. Но эти развлечения были такими краткими, что вскоре я решил придумать что-нибудь получше. Мне пришло в голову, что если использовать несколько сооруженных мною колес, то я смогу переходить от одного к другому и удлинить представление до такой степени, чтобы можно было рассказать целую историю.
Вопрос брата Бернара: Что значит — историю?
Ответ: Ну, вроде тех мистерий, что показывают бродячие актеры на ярмарках в праздничные дни, как история о трех Мариях у гроба Господня.
Вопрос брата Бернара: И как ты собирался это сделать?
