* * *
Внезапные движения глаз Сюзанны были связаны с ее братом, но, как я ни напрягал свои извилины, я не понимал. Мне пришло в голову, что единственный способ узнать правду — это встретиться с Карлом.
Вдавив педаль газа в пол своего автомобиля, я помчался сначала по А13, а потом по А1. Но действительно ли правда ждала меня в конце этой асфальтированной дороги? Карл уже больше полугода содержался в психиатрической клинике. Я туда явлюсь — и что дальше? Покажу ему фильм? Еще больше расстрою его?
Проехав около тридцати километров, я свернул в первую попавшуюся зону отдыха и вышел из машины, чтобы сполоснуть лицо холодной водой.
У меня перед глазами, поверх суеты легковушек и тяжелых грузовиков, стоял умоляющий взгляд моей жены, это выражение, которое должно было куда-то привести меня. В никуда…
Какая связь могла образоваться между Красным Ангелом и Карлом? Зачем Сюзанна настаивала на этой нервной болезни глаз? Почему она старалась навести меня на мысль о шизофрении? И этот перевернутый крест, то лицом, то изнанкой… Эта двойственность… Лицо — изнанка… Орел — решка… Ноль — один… Один… Ноль… Один… Нули и единицы… «Зачастую, чтобы перейти от проблемы к ее решению, достаточно поменять местами несколько нулей и единиц…»
Мое сознание словно озарило молнией. Решение огненными буквами отпечаталось в моей душе. Подумать только, оно было там с самого начала…
Я стремительно выехал на трассу, при первой же возможности повернул обратно и помчался, превышая все допустимые пределы скорости.
Глава шестнадцатая
По пути у меня в голове сложился сценарий: точный, четкий. Невероятная цепь случайностей, вследствие которых он каждый раз в нужный момент оказывался рядом. Я попытался вернуть ход своих мыслей к самому началу.
И в моей голове прозвучали слова Элизабет Вильямс: «Этот тип убийцы сделает все, чтобы быть в центре расследования…»
Серпетти и его брат-шизофреник…
Серпетти с его нулями и единицами…
Серпетти, такой близкий мне, что я не видел его лица…
В первый раз… В первый раз я сам позвонил ему, чтобы он выяснил происхождение электронного письма… Я распахнул перед волком ворота овчарни, и он распространился в недрах нашего расследования, подобно вирусу, пробравшемуся в компьютерную систему!
Он пришел мне на помощь, чтобы напустить еще больше туману. Он направил силы полиции в мощные челюсти BDSM4Y, превратил наше расследование в бессмысленную трату энергии. Потом еще телефонный звонок — точно в то время, когда я был у него! Так просто включить отложенный вызов! Он предвидел, что я направлю людей, чтобы наблюдать за потенциальными жертвами! Дуду Камелиа, Элизабет Вильямс!
И эта его Йення, которой я никогда не видел и которой вообще не существует… И все его построения вокруг моего расследования, чтобы снять с себя подозрения, чтобы находиться в самом эпицентре событий, быть в курсе последних находок! Как?! Как мог я оказаться столь слеп по отношению к этому игроку, человеку, живущему только игрой и большими деньгами, который манипулирует судьбами своих жертв, как игрушечными поездами?
Он играл, он с самого начала играл! Я вспомнил, как делился с ним своими мыслями о Сюзанне, выкладывал свои чувства к убийце, к этому Человеку без лица… Каждый раз я говорил ему, как мне плохо, а он утешал меня, успокаивал…
Боже милосердный! Я своими руками стянул узел на шее собственной жены и всех этих девушек!
Никакого ответа от патрульного автомобиля, установленного у дома Серпетти. По сотовому я отдал приказ нескольким бригадам отправиться на его ферму и сам первым ринулся в Буасси-ле-Сек.
По пути я позвонил на мобильный Элизабет Вильямс, но наткнулся на автоответчик. Тогда я набрал номер полицейского, которому было поручено охранять ее. И снова мне никто не ответил. Что-то было не так! Сокрушительная тревога сжала мне горло.
Торопясь обогнать справа идущий впереди меня автомобиль, я выехал на полосу аварийной остановки, сбил заградительные столбики, едва избежал аварии и оцарапал левое крыло оказавшейся на моем беспокойном пути машины.
Наконец я выскочил из городских предместий и, словно шаровая молния, понесся по сельской местности… Много раз я рисковал угодить в канаву, раздавить пешеходов или сбить велосипедистов…
И я ворвался на ферму, держа наготове оружие… В патрульной машине сидели двое полицейских с перерезанным горлом.
Я бросился к крыльцу, толкнул дверь и вбежал в дом. Никого…
Осторожно поднявшись наверх, я бегло осмотрел комнаты, снова спустился и стал обшаривать первый этаж. В комнате позади столовой гудели трансформаторы, на полной скорости с металлическим скрежетом и яростным шумом бегали по кругу поезда. Многие из них сошли с рельсов и разбились о стену. Гром, большой черный паровоз, выделялся среди остальных своей чугунной мощью. Он мчался, не обращая внимания на семафоры и предупредительные знаки, торопясь на поиски новых жертв, чтобы раздробить их своими железными челюстями…
Сжимая в руке оружие, я бросился во внутренний двор, мощным ударом ноги вышиб трухлявую дверь амбара. Продираясь через нагромождение кусков металла, сломанных ставен, мертвого дерева, на котором играли солнечные блики, я добрался до дальней стены. Ничего необычного, никакого человеческого тепла.
Тогда я направился к старой кирпичной водонапорной башне. Дверь оказалась заперта на новый висячий замок, но ничему новому не было места на этой раздолбанной развалюхе! Заслонив лицо, я снес его одним выстрелом и проник в темноту, включив прихваченный в амбаре фонарик. Моя подошва стукнула по другому замку. Подземные галереи расходились у меня под ногами, прямо под фермой…
Я стремительно сбежал по каменным ступеням, стараясь не упасть и не сломать себе шею. Мрак обрушился на меня, как нож гильотины. Фонарик стал смехотворно бесполезным.
Пришлось вернуться за «маглайтом»…
В мощном луче естественного света я пробирался под сводами, с которых иногда срывались капли влаги и умирали, звучно шлепаясь на камни. Впереди меня дыра погрузилась в кромешную тьму, а галерея разделилась надвое в форме «Y». У меня было ощущение, что я двигаюсь в брюхе гигантского каменного чудовища. По мере моего продвижения естественный свет исчезал, словно поглощаемый голодной прожорливой тьмой. Я принял решение методично следовать вдоль правой стены, чтобы без труда найти дорогу назад в случае, если заблужусь в извивах этих подземных кишок. Узкий проем в скале привел меня в некое подобие зала, и в желтых лучах я разглядел человеческие останки. Сложенные, словно кошачьи когти, ребра, бедренные и берцовые кости, черепа, десятки черепов. Приблизившись к обызвествленной груде, я по трещинам на костях догадался, что это не вчерашние скелеты. Размышляя над тем, какие страшные тайны скрывает этот подземный ад, я посветил фонариком на низкий свод потолка, сочащиеся влагой стены и покинул зал, по-прежнему прижимая оружие к боку. Мне казалось, что сгущающаяся вокруг тьма щиплет меня за щеки. Пять батареек в «маглайте» начинали проявлять признаки усталости. До погружения в кромешную темноту у меня оставалось максимум полчаса.
