Всегда ваша
Джесси Хопкинс».
Открытка от сестры Хопкинс сестре О’Брайен:
«Прямо чудеса – я ведь тоже вам про того человека написала!
Ужасная стоит погода, не правда ли?»
Открытка от сестры О’Брайен сестре Хопкинс:
«Получила ваше письмо сегодня утром. Вот так совпадение!»
Письмо от Родерика Уэлмана Элинор Карлайл от пятнадцатого
июля:
«Дорогая Элинор!
Только что получил твое письмо. Я действительно не сожалею
по поводу продажи Хантербери. Приятно, что ты советуешься со мной. Полагаю, что
это самое мудрое решение, раз уж ты не захотела там жить. Впрочем, с его
продажей могут возникнуть известные трудности. По нынешним меркам оно
великовато, хотя, конечно, вполне соответствует современным стандартам: удобные
помещения для слуг, газ, электричество, ну и все прочее. Как бы то ни было,
надеюсь, что тебе повезет!
Жара здесь ужасающая. Почти не вылезаю из моря. Есть
довольно забавные экземпляры, но я почти ни с кем не общаюсь. Ты как-то мне
сказала, что я нелегко схожусь с людьми. Боюсь, ты права. Большинство
представителей рода человеческого кажутся мне омерзительными. Вероятно, они
отвечают мне взаимностью. Я давно считал тебя одной из наиболее достойных в
этом мире. Через неделю-другую собираюсь побродить по побережью Далмации. Мой
адрес: Томас Кук (указать, что для меня), Дубровник, там я буду начиная с
двадцать второго числа. Если потребуется моя помощь, дай знать.
С восхищением и благодарностью
твой Родди».
Письмо от мистера Седдона (Седдон, Блэтеруик и Седдон) мисс
Элинор Карлайл от двадцатого июля:
«Блумсбери-сквер, 104
Дорогая мисс Карлайл!
Я убежден, что вам следует согласиться на предлагаемые
майором Сомервелом 12 500 (двенадцать тысяч пятьсот) фунтов за Хантербери.
Крупную недвижимость в настоящее время продать чрезвычайно трудно, и эта цена
вполне приличная. Но он ставит условие, чтобы его права на владение были
оформлены безотлагательно. Поскольку мне известно, что майор Сомервел
интересовался также и другими усадьбами в округе, я советую немедленно принять
его предложение.
К тому же майор Сомервел согласен в течение трех месяцев
пользоваться той мебелью, которая имеется в поместье, – пока не будут завершены
все юридические формальности с продажей.
Что же касается привратника Джерарда и его пенсионного
содержания, то я слышал от доктора Лорда, что он серьезно болен и жить ему
осталось недолго.
Завещание еще не утверждено, но я в соответствии с вашим
распоряжением передал Мэри Джерард сто фунтов.
Искренне ваш
Эдмунд Седдон».
Письмо от доктора Лорда мисс Элинор Карлайл от двадцать
четвертого июля:
«Дорогая мисс Карлайл!
Старый Джерард сегодня скончался. Не могу ли я быть
чем-нибудь вам полезным? Слышал, что вы продали дом нашему новому члену
парламента майору Сомервелу.
Искренне ваш
Питер Лорд».
Письмо от Элинор Карлайл Мэри Джерард от двадцать пятого
июля:
«Дорогая Мэри!
Очень опечалена вестью о смерти твоего отца.
Я продаю Хантербери майору Сомервелу. Он хочет перебраться
туда как можно скорее, поэтому я собираюсь приехать, чтобы разобраться в
бумагах тети и привести все в порядок. Не могла бы ты побыстрее забрать вещи
отца из сторожки? Надеюсь, у тебя все хорошо и учеба на курсах не слишком
утомительна.
Искренне твоя
Элинор Карлайл».
Письмо от Мэри Джерард сестре Хопкинс от двадцать пятого
июля:
«Дорогая сестра Хопкинс!
Очень признательна, что Вы написали мне об отце. Рада, что
он не страдал. Мисс Элинор пишет мне, что дом продан, и просит как можно скорее
освободить сторожку. Не могли бы Вы приютить меня? Я приеду завтра на похороны.
Если Вы согласны, можете не отвечать.
Преданная Вам
Мэри Джерард».
Глава 7
1
Утром в четверг, двадцать седьмого июля, Элинор Карлайл
вышла из дверей гостиницы «Королевский герб» и в раздумье остановилась на
пороге, поглядывая то влево, то вправо.
Внезапно она с радостным возгласом бросилась на другую
сторону главной улицы Мейденсфорда.
Эта величественная фигура, с достоинством проплывающая по
городу подобно древнему галеону
[17]
под надутыми парусами… Нет, ошибиться было
невозможно!
– Миссис Бишоп!
– Кого я вижу! Мисс Элинор! Вот так сюрприз! Вы,
оказывается, в наших краях! Знай я, что вы приедете в Хантербери, я бы
немедленно туда примчалась! Кто же вам прислуживает? Привезли кого-нибудь с
собой из Лондона?
Элинор покачала головой.
– Я остановилась не в усадьбе, а в «Королевском гербе».
Миссис Бишоп бросила взгляд на другую сторону улицы и
скептически хмыкнула.
– Говорят, там жить можно, – проговорила она. – Чисто. И
кухня вроде бы неплохая, но это совсем не то, к чему вы привыкли, мисс Элинор.
Элинор улыбнулась:
– Там достаточно удобно. Ведь я всего на пару дней. Мне
нужно разобрать вещи в доме. Личные вещи тети. И еще я хочу забрать с собою в
Лондон кое-что из мебели.
– Значит, вы действительно продали дом?
– Да. Майору Сомервелу. Нашему новому члену парламента. Сэр
Джордж Керр, как вам известно, умер, и состоялись дополнительные выборы.
– Избрали единогласно, – с важностью заметила миссис Бишоп.
– Мы никого, кроме консерваторов, от Мейденсфорда не выбирали.
– Я рада, что дом попал в руки человека, который собирается
там жить. Было бы жаль, если бы его перестроили или превратили в отель.
Миссис Бишоп закрыла глаза и содрогнулась от ужаса: для ее
аристократической натуры сама мысль о подобном варварстве была непереносима.
– Да, это было бы чудовищно. Откровенно говоря, очень
печально и то, что дом переходит в чужие руки.
– Но вы сами понимаете, – сказала Элинор, – что он слишком
велик для меня одной.
