– Сестра Хопкинс – районная медицинская сестра. У нее
имеется диплом.
– Мэри Дрейпер и до замужества работала сестрой – в
больнице.
– Вы отдаете себе отчет в том, что обвиняете свидетельницу
Королевского суда в даче ложных показаний?
– Я отвечаю за свои слова.
8
– Эдуард Джон Маршалл, в течение нескольких лет вы проживали
в Окленде, в Новой Зеландии. В данное же время проживаете в Дептфорде
[37]
,
Рэнстрит, 14. Так?
– Все верно.
– Вы знаете Мэри Дрейпер?
– Я был знаком с ней несколько лет в Новой Зеландии.
– Вы видели ее сегодня в суде?
– Да. Она называла себя Хопкинс, но это была миссис Дрейпер,
это точно.
Судья поднял голову и негромко, но отчетливо и резко
произнес:
– Полагаю, было бы нелишне вновь пригласить сюда
свидетельницу Джесси Хопкинс.
Последовала пауза, потом недоуменный шепот.
– Ваша честь, Джесси Хопкинс несколько минут назад покинула
здание суда.
9
– Эркюль Пуаро!
Эркюль Пуаро прошел на свидетельское место, присягнул,
подкрутил усы и, слегка склонив голову набок, стал ждать вопросов.
Он сообщил свое имя, адрес и профессию.
– Мосье Пуаро, вам знаком этот документ?
– Конечно.
– Каким образом он попал к вам в руки?
– Мне дала его районная сестра Хопкинс.
Сэр Эдвин сказал, обращаясь к судье:
– С вашего позволения, ваша светлость, я зачитаю его вслух,
а затем можно передать его присяжным заседателям.
Глава 4
1
Заключительная речь защитника:
– Господа присяжные заседатели, теперь вся ответственность
лежит на вас. От вашего решения зависит, покинет ли Элинор Карлайл здание суда
или останется под стражей. Если и теперь, после того как вами были выслушаны
все свидетельские показания, вы по-прежнему убеждены в том, что Элинор Карлайл
отравила Мэри Джерард, ваш долг объявить ее виновной.
Но если вы сочтете, что такие же, а возможно, и более веские
улики имеются против другого лица, то ваш долг состоит в том, чтобы освободить
обвиняемую без промедления.
Вы, конечно, не могли не отметить, что факты, представленные
по этому делу, первоначально выглядели совсем иначе.
Вчера, после весьма драматичных свидетельских показаний
мосье Эркюля Пуаро, я допросил ряд других свидетелей, подтвердивших неопровержимыми
доказательствами тот факт, что Мэри Джерард была незаконнорожденной дочерью
Лоры Уэлман. Отсюда следует, что ближайшей кровной родственницей миссис Уэлман
являлась не ее племянница Элинор Карлайл, а ее незаконнорожденная дочь, которая
носила имя Мэри Джерард, и значит, именно она унаследовала бы после смерти
миссис Уэлман огромное состояние. Вот в чем, господа, первопричина всей
ситуации. Мэри Джерард имела право получить в наследство примерно двести тысяч
фунтов, но самой Мэри об этом не было известно. Она не подозревала также, кем в
действительности была сестра Хопкинс. Вы можете подумать, господа, что у Мэри
Райли, или Дрейпер, была какая-либо вполне допустимая законом причина изменить
фамилию на Хопкинс. Но если так, то почему же она не объявила об этом открыто?
Нам известно лишь следующее: по настоянию сестры Хопкинс
Мэри Джерард написала завещание, по которому все ее деньги должны были отойти
«Мэри Райли, сестре Элизы Райли». Нам известно, что сестра Хопкинс в силу своей
профессии имела доступ к морфину и апоморфину и была хорошо осведомлена об их
свойствах. Более того, было доказано, что сестра Хопкинс солгала, сказав, что
уколола руку шипом розового куста, ибо указанное ею растение шипов не имеет. Но
зачем ей было лгать, как не для того, чтобы спешно объяснить, откуда у нее на
руке след от укола? На самом деле это был след от иглы шприца. Напомню также,
что обвиняемая под присягой заявила, что, когда она вошла в буфетную,
находившаяся там сестра Хопкинс просто обливалась потом и ее лицо было очень
бледным. Вполне естественно, если учесть, что у нее только что был приступ
сильной рвоты.
Я должен подчеркнуть еще один момент: если бы миссис Уэлман
прожила еще сутки, она написала бы завещание; по всей вероятности, она завещала
бы Мэри Джерард значительную сумму, но не оставила бы ей все состояние,
поскольку миссис Уэлман была убеждена в том, что ее незаконнорожденная дочь
будет счастливее, оставаясь в более привычной ей среде.
В мою задачу не входит предъявлять доказательства вины
другого лица, и я упоминаю о них только лишь для того, чтобы показать, что это
другое лицо имело такую же возможность и значительно более серьезный мотив для
убийства.
Смею утверждать, господа присяжные заседатели, что, если
учесть все эти обстоятельства, обвинение против Элинор Карлайл не имеет
оснований.
2
Из заключительной речи судьи Беддингфилда:
– …Вы должны быть безоговорочно убеждены в том, что именно
Элинор Карлайл подмешала в пищу, предназначенную для Мэри Джерард, смертельную
дозу морфина. Если же у вас есть сомнения, вы обязаны оправдать обвиняемую.
Обвинитель утверждает, что единственным человеком, который
имел возможность дать яд Мэри Джерард, была обвиняемая. Защита стремилась доказать,
что имелись и другие варианты. Выдвигалась версия, что Мэри Джерард совершила
самоубийство, но единственным подтверждением этой версии был тот факт, что Мэри
Джерард незадолго до своей смерти написала завещание. Не имеется ни малейших
подтверждений того, что она находилась в подавленном состоянии или была чем-то
сильно огорчена. Выдвигалось также предположение о том, что морфин мог быть
подсыпан в сандвичи неким неизвестным, который проник в буфетную в то время,
когда Элинор Карлайл находилась в сторожке. В этой ситуации яд предназначался
бы для Элинор Карлайл и смерть Мэри Джерард была бы роковой случайностью.
Имеется и третья альтернативная версия, предложенная защитой. Суть ее такова:
другое лицо, присутствовавшее в гостиной, тоже имело возможность отравить Мэри
Джерард, но в таком случае морфин был добавлен в чай, а не в сандвичи. В
поддержку этой версии защита вызвала свидетеля Литтлдейла, который показал под
присягой, что обрывок, найденный в буфетной, был частью этикетки со стеклянной
емкости, содержащей таблетки гидрохлорида апоморфина, очень эффективного
рвотного средства. Вам были представлены образцы обеих этикеток, фигурирующих в
деле. Полагаю, полиция допустила вопиющую халатность, не подвергнув найденный
обрывок более тщательной проверке. В результате ею был сделан неправильный
вывод – о том, что это часть этикетки с емкости, содержащей гидрохлорид
морфина.
