Глава 1
Пожалуй, каждому из нас порой кажется, что прежнее
возрождается вновь — прежние годы, прежние ощущения, переживания.
«Это было раньше…»
Почему эти мысли всегда так сильно волнуют нас?
Именно этот вопрос задавал я себе, когда, сидя в поезде,
любовался мелькавшим за окном однообразным эссекским пейзажем.
Когда же было у меня подобное путешествие? Горько сознавать,
что большая часть жизни позади. В ту войну, когда я впервые приехал сюда (эта
война для меня всегда будет той войной — войной, которую ныне вытеснила другая,
более безумная), я был ранен.
В 1916 году мне, молодому Артуру Гастингсу, казалось, что я
уже стар и зрел. Жаль, но тогда я не понимал, что моя жизнь только начинается.
Я предпринял путешествие, даже не подозревая, что вскоре
встречу человека, чьё влияние на меня определит направление и смысл всей моей
жизни. Я собирался остановиться у своего старого друга — Джона Кавендиша, чья
мать, недавно вновь вышедшая замуж, владела загородным имением под названием
«Стайлз». Я думал только о приятном возобновлении старых знакомств. Откуда мог
я знать, что вскоре окажусь в темных лабиринтах таинственного убийства!
Именно в Стайлзе я вновь встретился с этим странным
маленьким человеком, Эркюлем Пуаро, с которым я познакомился в Бельгии. Как
хорошо я помню своё удивление, когда увидел на сельской улице прихрамывающую
фигуру с большими усами!
Эркюль Пуаро! С тех самых далёких дней он стал моим
ближайшим другом, он повлиял на всю мою жизнь. В обществе Пуаро, в погоне за
очередным убийцей я встретил свою жену — самого преданного, самого нежного
спутника жизни, который только может быть у мужчины
Ныне она покоится в аргентинской земле. Она умерла быстро,
без длительных страданий, но оставила после себя очень одинокого и несчастного
человека.
Да! Если бы я только мог повернуть жизнь вспять прожить всю
её заново! Если бы это был день, когда я впервые в 1916 году приехал в
Стайлз!.. Какие перемены произошли с того времени! Как изменились знакомые
лица! Стайлз был продан Кавендишами. Джон Кавендиш умер, а его жена Мери,
очаровательное, загадочное создание, живёт теперь в Девоншире. Лоуренс с женой
и детьми обитает в Южной Африке. Перемены, повсюду перемены!
Но, как ни странно, кое-что было по-прежнему. В Стайлзе мне
предстояло вновь встретиться с Эркюлем Пуаро!
Как я был поражен, получив письмо с адресом: «Стайлз,
Эссекс».
Я не видел своего старого друга почти год. Во время нашей
последней встречи я был потрясён и опечален. Пуаро был уже очень старым
человеком, больным артритом. В надежде поправить здоровье он ездил в Египет, но
вернулся, как говорилось в письме, в еще более худшем состоянии, чем прежде.
Тем не менее, он бодро написал:
«Ну что, мой друг, вас наверняка заинтересовал адрес на
конверте? Он навевает старые воспоминания, не так ли? Да, я здесь, в Стайлзе.
Представьте себе, сейчас в этом доме сдаются комнаты. Делами ведает некий старый
британский полковник, типичная развалина. На самом же деле всем заправляет,
bien entendu
[1]
, его жена. Она прекрасный управляющий, но у неё острый язычок,
и бедный полковник сильно страдает от этого. Если бы я был на его месте, я бы
объявил ей войну!
Я увидел объявление в газете, и любопытство заставило меня
отправиться туда, где я когда-то получил свое первое пристанище в Англии. В
моём возрасте каждый живёт воспоминаниями.
Затем, представьте себе, я встретил здесь баронета, приятеля
шефа вашей дочери. (Эта фраза звучит почти как французское упражнение, не так
ли?)
Мы с ним сразу же составили план. Он хочет убедить
Фрэнклинов приехать сюда летом. Я в свою очередь уговариваю вас, и мы соберемся
все вместе, en famille
[2]
. Это будет прекрасно! Посему, mon cher
[3]
Гастингс,
как можно скорей приезжайте сюда. Я приказал приготовить для вас комнату с
ванной (добрый старый Стайлз, как вы понимаете, сейчас модернизирован) и долго
пререкался с миссис Латрелл, пока не снял комнату tres bon marche
[4]
.
Фрэнклины и ваша очаровательная Джудит вот уже несколько
дней находятся здесь. Всё в порядке, никаких происшествий.
A bientot!
[5]
Всегда ваш Эркюль Пуаро».
Предложение было заманчивым, и я не колеблясь уступил
желанию друга. У меня не было ни дома, ни друзей. Что же касается моих детей,
то один мой сын служил в военно — морском флоте Великобритании, другой —
женился и жил на ранчо в Аргентине. Дочь моя Грейс вышла замуж за военного и
живет теперь в Индии. Другая моя девочка — Джудит, была ребёнком, которого в
глубине души я любил больше всех, хотя ни разу так и не понял за что. Странный,
загадочный, скрытный ребёнок, старающийся держать язык за зубами. Это иногда
обижало меня и причиняло боль. Моя жена понимала её лучше и уверяла, что такое
поведение со стороны Джудит — это не проявление недоверия, а своеобразная
попытка самоутвердиться. Но и её, так же часто как и меня, тревожило состояние
нашей девочки. «Чувства Джудит, — говорила моя жена, — слишком сильны, слишком
напряжены, а природная сдержанность не даёт ей возможности их выразить». У
Джудит были странные периоды мрачного молчания и столь же странные приступы
неистовой активности. В нашей семье она была самым умным ребёнком, и мы с
радостью восприняли её желание учиться в университете. Год тому назад она
получила диплом бакалавра и с тех пор выполняла обязанности ассистента у
доктора, занимавшегося исследованием какой-то тропической болезни. Жена доктора
постоянно хворала, поэтому на неё привыкли смотреть как на инвалида.
Иногда у меня появлялись сомнения — не является ли
привязанность Джудит к своей работе и своему шефу признаком её влюблённости, но
деловые взаимоотношения между ними успокаивали меня.
Я был уверен, что Джудит мне предана, но вопреки своей
природной сдержанности она часто сердилась и раздражалась из-за моих, как она
называла, сентиментальных и устаревших идей. Честно говоря, я немало тревожился
за свою дочь.
На этом месте мои размышления были прерваны, так как поезд
подходил к станции Стайлз-Сент-Мери. Станция, по существу, не изменилась. Время
прошло мимо неё. Она по-прежнему возвышалась среди полей.
