Затем меня осенила прекрасная мысль.
— А почему бы вам не обратиться к Пуаро?
— Пуаро? — Нортон с сомнением посмотрел на меня.
— Да, посоветоваться с ним.
— Ну, что ж, — промолвил Нортон, — это мысль! Он, конечно,
иностранец… — он в смущении замолчал.
Я прекрасно понимал, что он имеет в виду. Едкие замечания
Пуаро типа «играть в игру» были хорошо знакомы мне. Интересно, а сам Пуаро хоть
раз додумался посмотреть в бинокль! Наверняка он так и сделал бы, если бы ему в
голову пришла такая мысль.
— Вы можете спокойно ему довериться, — увещевал я Нортона, —
выслушать его советы, а следовать им или нет — это уже ваше личное дело.
— Действительно, — согласился Нортон. Лицо его прояснилось.
— Знаете, Гастингс, пожалуй, я так и сделаю.
4
Я был удивлён немедленной реакцией Пуаро на мою Информацию.
— Что вы сказали, Гастингс!
Он выронил хлебец, который держал в руке, и стукнул себя по
лбу.
— Ну-ка, быстро расскажите все еще раз!
Я повторил свой рассказ.
— В тот день он что-то увидел в бинокль, — задумчиво
произнес Пуаро, — а что именно, говорить не хочет. — Пуаро схватил меня за
руку. — Он кому-нибудь рассказывал об этом?
— Думаю, что нет. Уверен, что нет.
— Будьте осторожны, Гастингс. Крайне важно, чтобы он никому
ничего не рассказал, даже не сделал намёка. Иначе возникнет опасная ситуация.
— Опасная?
— Да, очень.
Лицо Пуаро стало мертвенно-бледным.
— Убедите его, мой друг, навестить меня сегодня вечером.
Просто дружеский визит. Понимаете? Причём сделайте так, чтобы ни у кого не
возникло и мысли об истинной причине нашей встречи. И будьте осторожны,
Гастингс, очень, очень осторожны. Кто с вами ещё был в тот день?
— Элизабет Коул.
— Она заметила что-нибудь странное в его поведении?
— Не знаю. — Я тщетно пытался вспомнить. — Может быть, а
если спросить у неё…
— Вы ей не скажете ни слова, Гастингс, ни слова!
Глава 16
1
Я передал Нортону приглашение Пуаро.
— Я, конечно, с удовольствием навещу его, но знаете,
Гастингс, я очень сожалею, что всё вам рассказал.
— Кстати, — спросил я, — вы об этом больше никому не
говорили?
— Нет.., по крайней мере.., нет, конечно, нет.
— Вы абсолютно в этом уверены?
— Да. Я никому ничего не говорил.
— И не говорите, пока не увидите Пуаро.
Я почувствовал, что в первый раз Нортон ответил на мой
вопрос с некоторым колебанием.
2
Я вновь решил пройти в ту часть парка, где совсем недавно
гулял с Элизабет Коул и Нортоном. Кто это там вдали? Мисс Коул! Она обернулась
при моём приближении.
— Вы такой встревоженный, капитан Гастингс, — сказала она. —
Что-нибудь случилось?
— Нет, нет, ничего не произошло. Просто я несколько устал от
быстрой ходьбы, — сказал я, пытаясь отдышаться. — Похоже, будет дождь, —
произнёс я избитую фразу. Она взглянула на небо.
— Пожалуй, да.
Некоторое время мы молчали. В этой женщине было что-то
притягательное. С тех пор как я узнал о её трагедии, я проникся к ней огромной
симпатией. Люди, такие как мы с ней, бывшие когда-то несчастными, имеют много
общего. И всё же в её жизни, так мне показалось, началась вторая весна.
— Я сегодня так расстроен! — неизвестно почему вдруг выпалил
я. — Получил плохие известия о здоровье моего друга.
— Месье Пуаро?
Понимая, что она на самом деле сочувствует мне, я рассказал
ей о своих тревогах.
— Значит, — мягко произнесла она, когда я замолчал, — конец
может наступить в любое время?
Я кивнул, не в состоянии вымолвить ни слова.
— Когда он умрёт, — произнёс я спустя несколько минут, — я
останусь совершенно один на всём свете.
— Ну что вы. У вас же есть Джудит и другие дети.
— Они далеко от меня, а Джудит чересчур предана своей
работе. Я ей не нужен.
— Да, дети вспоминают о своих родителях только тогда, когда
попадают в беду. Вы должны воспринимать это как вполне естественное явление. Я
не менее одинока, чем вы. Мои сестры живут вдали от меня: одна — в Америке, а
другая — в Италии.
— Моя дорогая, — сказал я, — ваша жизнь только начинается.
— В тридцать пять лет?
— А что такое тридцать пять лет? Если бы мне было тридцать
пять! Я же не слепой, всё вижу — добавил я с подтекстом.
Она вопросительно взглянула на меня, затем покраснела.
— Вы же не думаете… Стивен Нортон и я — только друзья. У нас
много общего…
— Тем лучше.
— Он... он такой добрый.
— Дорогая, не верьте в мужскую доброту. Мы, мужчины, редко
бываем добрыми.
Элизабет Коул неожиданно побледнела.
— Вы злой, ничего не видящий человек, — произнесла она тихим
натянутым голосом. — Как я могу думать о замужестве, имея такую семью? Сестру,
если не убийцу, так сумасшедшую! Не знаю, что лучше!
— Не думайте об этом, — с чувством произнёс я. — В отношении
вашей сестры могла произойти ошибка.
— Что вы говорите! Ведь это же правда!
— А помните, как вы мне сказали: «Это была не Мэгги».
Мисс Коул затаила дыхание.
— Я чувствую, что это так.
— А раз чувствуете, значит — это правда. Она уставилась на
меня.
— Что вы хотите этим сказать?
— Ваша сестра не убивала своего отца.
Она прикрыла рот рукой, испуганно взглянула на меня широко
раскрытыми глазами.
— Вы наверное сошли с ума. Кто сказал вам это?
— Не имеет значения, но это правда, и в один прекрасный день
я докажу вам это.
