– Вон Виттингтон. На ступеньках вагона. Смуглый толстяк. А
иностранец, с которым он разговаривает, – это второй.
– Усек. Кто из них мой?
Томми был готов к этому вопросу и ответил тоже вопросом:
– А деньги у вас с собой есть?
Джулиус мотнул головой, и Томми похолодел.
– Долларов четыреста, не больше, – виновато объяснил
американец.
Томми с облегчением выдохнул.
– Черт бы вас, миллионеров, побрал. Человеческого языка не
понимаете. Живо на поезд, вот билет. Ваш – Виттингтон.
– Мой так мой! – без особого энтузиазма буркнул Джулиус и
прыгнул на подножку двинувшегося вагона. – Пока, Томми!
Поезд набирал ход. Томми перевел дух и покосился на Бориса,
который шел теперь ему навстречу. Томми пропустил его, развернулся и возобновил
слежку.
Борис спустился в метро и доехал до Пикадилли-Серкус. Там он
свернул на Шефтсбери-авеню
[37]
и нырнул в лабиринт переулков Сохо. Томми
следовал за ним на почтительном расстоянии. В конце концов они достигли
грязноватой площади. Обшарпанные ветхие дома вокруг выглядели зловеще. Борис
стал озираться по сторонам, и Томми отступил под укрытие ближайшего подъезда. Площадь
была пустынна. К ней вела только одна улочка, и машины туда не сворачивали.
Настороженный вид Бориса воспламенил воображение Томми. Притаившись в подъезде,
он видел, как тот, поднявшись по ступенькам самого мрачного дома, несколько раз
резко стукнул в дверь, не подряд, а с паузами. Дверь тут же открылась, Борис
что-то сказал и вошел. Дверь сразу захлопнулась за ним.
И вот тут Томми сплоховал, поддавшись азарту. Всякий
разумный человек на его месте стал бы терпеливо ждать, пока тот не выйдет на
улицу. Да, именно так следовало бы поступить и Томми. Он же, вопреки обычному
своему благоразумию, ринулся вслед. У него в голове (как он объяснял
впоследствии), словно что-то щелкнуло: не раздумывая, он взбежал по ступенькам
и постучал, сделав нужные, как он надеялся, паузы.
И опять дверь немедленно распахнулась. Перед ним вырос
человек, подстриженный ежиком и с угрюмо-злобным лицом.
– Ну? – пробурчал он.
И только в эту секунду Томми понял, какую он сотворил
глупость. Однако времени для раздумий не было, и он выпалил первое, что пришло
ему в голову.
– Мистер Браун? – спросил он.
К его удивлению, человек с ежиком посторонился.
– Наверх! – Он указал большим пальцем через плечо. – Вторая
дверь слева.
Глава 8
Приключения Томми
Хотя слова эти ввергли Томми в некоторую растерянность,
колебаться он не стал: если его безрассудство увенчалось таким успехом, так,
может, оно и дальше будет его выручать. Он решительно вошел в парадное и
поднялся по скрипучей лестнице. Все вокруг было невероятно запущенным и
грязным. Под слоем копоти невозможно было различить узор на обоях, отклеившиеся
края которых фестонами свисали со стен. По углам серела паутина.
Томми шел не спеша. Еще до того, как он достиг верхней
площадки, привратник, судя по звукам, ушел в каморку под лестницей. Значит,
никаких подозрений он не вызвал. Видимо, он угадал пароль и правильно запомнил
условный стук.
На верхней площадке Томми остановился, обдумывая, как
действовать дальше. Перед ним был узкий коридор с дверями по обеим сторонам.
Из-за ближайшей слева доносились голоса. Именно туда его и направил привратник.
Однако он как завороженный уставился на нишу справа, полузакрытую рваной
бархатной портьерой. Ниша была расположена почти напротив нужной ему комнаты,
но из нее хорошо просматривалась и верхняя часть лестницы. Два фута вглубь, три
– вширь – идеальный тайник для одного, а то и двух людей. Это укрытие так и
манило Томми. По своему обыкновению, он обдумывал ситуацию обстоятельно и
методично. Видимо «мистер Браун» – просто пароль, а не конкретная личность.
Назвав наугад именно эту фамилию, он получил доступ в дом. И пока не возбудил
никаких подозрений. Однако ему без промедления следовало действовать дальше.
Предположим, он решится войти в указанную привратником комнату.
Не потребуют ли от него еще какой-нибудь пароль или удостоверение личности?
Привратник явно не знал в лицо всех членов шайки, но наверху его могут
встретить люди более осведомленные. Пока ему очень везло, что и говорить, но не
следует искушать судьбу. Войти в комнату – затея весьма рискованная. Да и
вообще, вряд ли ему удастся морочить им голову дальше. Рано или поздно, он
наверняка себя выдаст и из-за своего дурацкого легкомыслия лишится счастливой
возможности узнать что-то действительно ценное.
Снизу вновь донесся условный стук в дверь, Томми моментально
юркнул в нишу и осторожно задернул портьеру. Теперь он надежно скрыт, а сквозь
прорехи в ветхом бархате можно было наблюдать за тем, что происходит снаружи.
Теперь он хорошенько вникнет в ситуацию и решит, стоит ли ему присоединяться к
собравшимся.
Человека, который тихо, словно крадучись, поднимался по
лестнице, Томми видел впервые. Он явно принадлежал к малопочтенной части
общества. Низкий лоб, тяжелые надбровные дуги, скошенный подбородок, зверски
тупая физиономия – такой тип был в новинку молодому человеку, хотя любой
сотрудник Скотленд-Ярда с первого взгляда раскусил бы, что это за фрукт.
Детина, тяжело дыша, прошел мимо ниши, остановившись перед
дверью напротив, постучал тем же условным стуком. Из комнаты что-то крикнули, и
вновь прибывший отворил дверь, дав Томми возможность на секунду увидеть
комнату. Он успел заметить длинный стол, занимавший добрую ее половину. За
столом сидело человек пять. Внимание Томми привлек высокий, остриженный ежиком
человек с короткой заостренной бородкой, какую обычно носят морские офицеры. Он
сидел во главе стола перед какими-то бумагами. Взглянув на вошедшего, он с
правильным, но каким-то слишком старательным произношением спросил:
– Ваш номер, товарищ?
– Четырнадцать, хозяин, – последовал хриплый ответ.
– Верно.
Дверь закрылась.
«Ну, если это не немец, тогда я голландец, – сказал себе
Томми. – Ни на шаг от инструкции – проклятая немецкая педантичность. Хорошо,
что я туда не сунулся. Ляпнул бы не тот номер, и пиши пропало. Нет, лучше
места, чем это, мне не найти… Эгей! Опять стучат».
А теперь кто? Вновь прибывший – полная противоположность
предыдущему уголовнику. Похоже, ирландский шинфейнер
[38]
. Видимо, организация
мистера Брауна отличалась некой универсальностью. Заурядный преступник,
благовоспитанный ирландский джентльмен, блеклый русский и деловитый
немец-распорядитель! Да, пестрая компания. И зловещая! Кому и зачем
понадобилось собрать в одну цепь столь разные звенья?
