– Он водит тебя за нос, Борис, – спокойно сказал он.
Вот гад. Неужели этот тип раскусил его?
Немец, еле сдерживая злобу, жестко спросил:
– Что это значит?
– А как по-вашему? – бойко переспросил Томми, лихорадочно
придумывая очередную фразу.
Внезапно Борис шагнул вперед и поднес к его лицу кулак.
– Говори, английская свинья, говори!
– Ну зачем же так волноваться, дружище, – сказал Томми, не
теряя присутствия духа. – С вами, иностранцами, очень трудно разговаривать. Не
умеете сохранять спокойствие. А теперь посмотрите на меня хорошенько: разве так
выглядит человек, который потерял всякую надежду остаться в живых?
Он обвел их высокомерным взглядом, радуясь, что они не
слышат, как предательски стучит его сердце.
– Нет, – помолчав, неохотно согласился Борис.
«Слава Богу, он не умеет читать мысли!» – подумал Томми, а
вслух продолжал с прежним апломбом:
– А почему я так спокоен? Да потому, что у меня есть
сведения, которые наверняка вас заинтересуют, и мы сумеем договориться.
– Договориться? – Бородатый прожег его взглядом.
– Ну да… договориться. Я получаю жизнь и свободу взамен… –
Он умолк.
– Взамен чего?
Они мгновенно утихли и окружили его тесным кольцом. Можно
было бы услышать, как пролетит муха. Томми произнес, растягивая каждое слово:
– Взамен документа, который Денверс вез из Америки на
«Лузитании».
Эффект превзошел все ожидания. Все вскочили и кинулись к
Томми. Немец оттеснил их в сторону и наклонился над ним, багровый от
возбуждения.
– Himmel!
[57]
Так он у вас?
С великолепным спокойствием Томми покачал головой.
– Вы знаете, где он? – не отступал немец.
Томми опять покачал головой.
– Понятия не имею.
– Ну так… ну так… – Немец задохнулся от ярости и недоумения.
Томми окинул взглядом остальных. На их лицах была злоба,
растерянность, однако его уверенность в себе сделала свое дело: он убедил их в
том, что действительно что-то знает.
– Мне пока неизвестно, где находится документ, но уверен,
что сумею его найти. Есть у меня одна идея…
– Ха! – дружно ухмыльнулись «товарищи».
Томми поднял руку, и недоверчивые смешки оборвались.
– Я сказал «идея», но мне известны кое-какие достоверные
факты – причем мне одному. Ну, что вы теряете? Если я сумею представить вам документ,
вы вернете мне жизнь и свободу, только и всего. Решено?
– А если мы не согласимся? – негромко спросил немец.
Томми снова разлегся на диване.
– Двадцать девятое, – задумчиво произнес он, – осталось
меньше двух недель…
Несколько секунд немец о чем-то размышлял, потом махнул
Конраду:
– Уведи его!
Долгих пять минут Томми провел на кровати в соседней
комнатушке. Сердце у него продолжало отчаянно колотиться. На эту карту он
поставил все. К какому решению они придут? Однако, хотя эта мысль мучительно
жгла его мозг, он продолжал поддразнивать Конрада, доведя угрюмого привратника
до белого каления.
Наконец дверь открылась, и немец крикнул Конраду, чтобы тот
привел пленника обратно.
– Будем надеяться, что судья не нахлобучил черную
шапочку
[58]
, – весело сострил Томми. – Ну, Конрад, веди меня. Господа,
подсудимый прибыл.
Немец снова занял свое место за столом, он указал Томми на
стул напротив.
– Мы согласны, – сказал он резко, – но при одном условии.
Сначала документ, потом мы вас отпустим.
– Идиот, – сохраняя любезную мину, огрызнулся Томми. – Как
же я смогу его отыскать, сидя у вас тут на привязи?
– А на что вы, собственно, рассчитывали?
– Чтобы вести поиски, мне нужна полная свобода.
Немец расхохотался.
– Мы что, по-вашему, малые дети? Вот так возьмем и отпустим
вас, поверив всем вашим байкам?
– Да нет, не отпустите, – задумчиво произнес Томми, – хотя
это значительно упростило бы дело. Ну, хорошо, давайте пойдем на компромисс.
Отпустите со мной малютку Конрада. Он верный человек, да и кулаки у него
тяжелые.
– Желательно, чтобы вы оставались здесь, – холодно сказал
немец. – А кто-то из нас будет точно исполнять все ваши указания. Если
возникнут какие-нибудь осложнения, он незамедлительно поставит вас в известность,
и вы скорректируете его действия.
– Вы связываете меня по рукам и ногам, – возмущенно возразил
Томми. – Дело чрезвычайно деликатное, и ваш человек что-нибудь обязательно
напутает, а тогда что будет со мной? По-моему, никто из вас не сможет с этим
справиться.
Немец грохнул кулаком по столу.
– Таково наше условие. Или смерть.
Томми утомленно откинулся на спинку стула.
– Мне нравится ваш стиль, обворожительно категорический. Ну,
будь по-вашему. Но одно совершенно необходимо: я должен увидеть ее.
– Кого ее?
– Джейн Финн, естественно.
Немец несколько секунд смотрел на него странным взглядом, а
потом сказал медленно, словно тщательно выбирая слова:
– Разве вы не знаете, что она не способна ничего вам
сообщить?
Сердце Томми подпрыгнуло. Неужели ему все-таки удастся
встретиться лицом к лицу с этой девушкой?
– Я не собираюсь просить ее что-нибудь мне сообщать, –
сказал он спокойно. – То есть я ни о чем не буду ее расспрашивать.
– Тогда зачем она вам нужна?
Томми ответил не сразу.
– Чтобы увидеть выражение ее лица, когда я задам ей один
вопрос, – произнес он наконец.
И снова немец бросил на него взгляд, которого Томми не
понял.
– Она не сможет ответить на ваш вопрос.
– Это не важно. Мне ведь нужно только увидеть ее лицо, когда
я его задам.
