– Я не хочу, чтобы меня усыновляли.
– Да, совсем забыла, у тебя на этот счет идиосинкразия. Не
сердись, я просто пошутила. В газетах, полным-полно таких историй… Ну, а если
так? «Два молодых авантюриста готовы заняться чем угодно и отправиться куда
угодно. За приличное вознаграждение». Это надо, чтобы было ясно с самого
начала. Да! Еще можно добавить: «Любое предложение в пределах разумного будет
принято» – ну, как с квартирами и мебелью.
– По-моему, любое предложение в ответ на такое объявление
может быть только очень неразумным!
– Томми, ты гений! Так куда шикарнее. «Любое неразумное
предложение будет принято – при соответствующей оплате». Ну как?
– Я бы про оплату больше не упоминал. Звучит как-то
назойливо.
– Ну, так оно и есть. И даже более того! Впрочем, может, ты
и прав. А теперь я прочту, что получилось: «Два молодых авантюриста готовы
заняться чем угодно и куда угодно отправиться. За приличное вознаграждение.
Любое неразумное предложение будет принято». Как бы ты воспринял такое
объявленьице?
– Как розыгрыш или как бред сумасшедшего.
– Ну разве это бред? Никакого сравнения с тем бредом,
который я прочла сегодня утром. Совершенно замечательное объявление. Начиналось
с имени «Петуния», а подписано было «Самый лучший мальчик». – Она вырвала
листок и протянула его Томми. – Ну, вот. Я думаю, лучше всего это поместить в
«Таймс». Обратный адрес: почтовый ящик номер такой-то. Будет стоить пять
шиллингов
[14]
. Вот мои полкроны.
Томми вдумчиво изучал текст, лицо его заметно покраснело.
– Может, действительно попробовать? – сказал он наконец. –
А, Таппенс? Просто для смеха?
– Томми, ты молодец. Я знала, что ты согласишься. Выпьем за
наши будущие успехи! – Она разлила по чашкам остатки остывшего чая. – За наше
совместное предприятие! Пусть оно процветает!
– «Молодые Авантюристы» с ограниченной ответственностью! –
подхватил Томми.
Они поставили чашки и немного смущенно засмеялись. Таппенс
встала.
– Ну, мне пора возвращаться в мои роскошные апартаменты.
– А я, пожалуй, прогуляюсь пешком до «Ритца», – сказал Томми
с усмешкой. – Где и когда встретимся?
– Завтра в двенадцать в метро на «Пикадилли». Тебе удобно?
– Я целиком собой располагаю, – величественно объявил мистер
Бересфорд.
– Тогда пока, до завтра.
– До скорого, старушка.
И они разошлись в разные стороны. Общежитие Таппенс
находилось в районе, который слишком великодушно именовался «Южной
Белгрейвией»
[15]
. Из экономии она не села в автобус. И уже прошла половину
Сент-Джеймского парка
[16]
, как вдруг вздрогнула от неожиданности, услышав за
спиной мужской голос:
– Простите, не могли бы вы уделить мне несколько минут?
Глава 2
Предложение мистера Виттингтона
Таппенс резко обернулась, но приготовленные слова так и не
сорвались с ее языка: ибо внешность и манера держаться окликнувшего ее человека
начисто опровергли ее естественные предположения. Она озадаченно молчала, а он,
словно прочитав ее мысли, быстро сказал:
– Уверяю вас, вам не стоит меня опасаться.
И Таппенс успокоилась. Хотя незнакомец естественно должен
был вызвать у нее неприязнь и недоверие, она чувствовала, что у него нет тех
намерений, которые она поначалу ему приписала. Высокий мужчина, чисто выбритый,
с тяжелой челюстью. Под ее пристальным взглядом маленькие хитрые глазки заюлили.
– Так в чем же дело? – спросила она.
Он улыбнулся.
– Я случайно услышал часть вашей беседы с молодым
джентльменом в «Лайонсе».
– И что же?
– Да ничего. Только я подумал, что могу оказаться вам
полезен.
– Ага, вот оно что! Значит, вы все время шли за мной?
– Я позволил себе такую вольность.
– И чем, по-вашему, вы можете оказаться мне полезным?
Он достал из кармана визитную карточку и с поклоном протянул
ей. Таппенс внимательно ее прочла. «Мистер Эдвард Виттингтон». Под фамилией
было написано «Эстонское стекло» и адрес лондонской конторы. Мистер Виттингтон
сказал:
– Зайдите ко мне завтра утром в одиннадцать, я изложу вам
мое предложение.
– В одиннадцать? – с сомнением повторили Таппенс.
– В одиннадцать.
– Ладно, приду, – решительно сказала она.
– Благодарю вас, всего хорошего. – Он элегантным жестом
приподнял шляпу и ушел. Таппенс несколько секунд смотрела ему вслед. Затем
передернула плечами, словно терьер, стряхивающий воду с шерсти.
– Приключения начинаются, – пробормотала она. – Интересно,
что ему от меня нужно? Есть в вас нечто такое, мистер Виттингтон, что мне очень
и очень не нравится. И все же я ни капельки вас не боюсь. Сколько раз мне
приходилось твердить: «Малютка Таппенс умеет за себя постоять, можете не
сомневаться!» – я готова повторять это снова!
И, тряхнув головой, она быстро пошла вперед. Однако
кое-какие соображения заставили ее свернуть с дороги и зайти на почту. Там она
несколько минут размышляла, держа в руке телеграфный бланк. Мысль о том, что
пять шиллингов могут быть потрачены зря, перевесила остальные соображения. И
она решила рискнуть всего девятью пенсами.
Презрев скрипучее перо и густую черную патоку, которыми
благодетельное почтовое ведомство снабжает свои отделения, Таппенс вынула
карандаш Томми, который нечаянно присвоила, и быстро написала: «Объявление не
помещай. Объясню завтра», указав адрес клуба Томми, с которым ему на следующий
месяц, видимо, предстояло расстаться – если только судьба не смилостивится и не
пошлет денег на ежегодный взнос.
– Может, он успеет ее получить, – пробормотала Таппенс. –
Может, и повезет.
